Виталий Башун - Кусты для Рояля

Одной из главных заповедей, напечатаной в подобном опусе самым крупным шрифтом, наверняка, является рекомендации ни при каких обстоятельствах не отказываться от бесплатной выпивки.

Разумеется, техник был если пока еще не магистр данного учения, то бакалавр точно. Он так старательно утрамбовывал в себя дешевое пойло, которым я его угощал ("Ну еще стопарик!! Ну хоть половинку!"), глядя с мировой скорбью на оставшиеся треть бутылки, что даже меня на тоску пробило. Он понимал, что, как ни трамбуй, а все равно все не влезет, и, не представлял себе, как жить дальше с осознанием упущенного шанса, что потом с этим делать, и как быть? Непонятно…

Мы уже сидели у меня в номере, техник успел в сто пятидесятый раз поклясться мне в дружбе, перемыть все косточки экипажу, рассказать о своем рабочем месте и проблемах с очистителем воздуха, который, "зар-р-раза!", не желает фильтровать, как надо, из-за чего в челноке периодически ужасно воняет, а командир грозится поселить парня в туалете, а чем он виноват, если боцман толкает на сторону новенькие запчасти и его не волнует, что починить что-либо в таких условиях — работа для мастера не ниже шестого ранга, а у него всего-то четвертый…

К вечеру "клиент созрел" окончательно, признал, что на вахту выйти не способен и огребет от капитана таких люлей, что… впрочем, наплевать. Не впервой. Ох, и как же он потом мычал изображая восторг от моего предложения на денек подменить его на вахте! Наверное, не удержался бы и облобызал, если бы смог встать. Даже не задумался о том, каким таким образом я смогу его подменить? Да кто ж меня пустит на челнок? Проревев на прощание: "Ду-у-уруг! Ты ме-э-э-э ныдрависся!", — он звонко стукнулся лбом о пластик стола и затих. Временно. Через пару минут его носоглотка стала издавать столь трубные звуки, что я даже испугался — а ну как рысью, грохоча подковами, прискачет обслуга, да построится против моей двери, ожидая команды: "Швабры наголо-о-о!! Впер-ре-о-од! Марш-марш!"… да как вломится защищать клиента от неведомого чудища планетарно-космического!

Не прискакала. Привычная, видать.

Дальше мне пришлось напряженно поработать. Принять облик моего клиента, поменяться и, соответственно, перепрограммировать браслеты — денег у него на счету оказалось прилично, около двухсот семидесяти орков (хомяк еще тот) — затем сделать себе нечто вроде невидимой перчатки, имитирующей генетический код и ауру техника, и, наконец, внедрить в его сознание ложную память. Теперь он дня три будет думать, будто он и есть Мартин, которого прихватили в рабство на лайнере. Где он был в качестве раба… не помнит у кого именно. Рано утром, как инструктировала Лора, он вместо меня встанет и спокойно погрузится в транспортер-грузовик. Надеюсь, девушка не будет каждого раба встречать персонально — не царское это дело. Скорее всего проконтролирует прибытие и наличие личного состава через коммуникатор, а водитель и оператор плутонгов, скорее всего, поленятся вылезать из кабины. На что там смотреть? На похмельные рожи?

Я заказал контейнер в точности такой же, как у меня, оплатил покупку соответствующего объема пшена — самого дешевого продовольствия на Прелести — и поменял идентификаторы. Теперь пшено поедет вместе с бывшим техником в рабство, а мой контейнер полетит со мной.

Все прошло просто замечательно. Контроль я прошел как родной. Ни одна система не усомнилась в том, что я тот за кого себя выдаю. Если бы не вахтенный помощник капитана лейтенант Слейт и команда, знающая мой нынешний облик, можно было бы даже внешность не менять, поскольку никаких изображений в базе данных идентификационной системы не хранилось. Зачем, если генокод и параметры ауры гораздо надежнее и практически неизменны? В то время как грим, маски, линзы и перчатки из искусственной кожи с любыми отпечатками пальцев достигли такого совершенства — родная мать не узнает. Да что мать? Идентификационные датчики не распознают подделку! Так во всяком случае считалось до тех пор, пока за дело не взялся я. Точнее, все похвалы следует адресовать разработчикам картриджа, который чуть не свел меня с ума. Это они сделали все возможное, чтобы диверсант смог опровергнуть устоявшееся мнение.

Вахтенная, признанная язва, встретила, как обычно — ласково и предупредительно:

— Опять всю ночь дюзы заливал, скотина? Ты на свою рожу посмотри! Не-е-ет! Посмотри-посмотри! Не отворачивайся! Думаешь я не чувствую как от тебя перегаром несет? И как еще за самого зачуханного раба — старшего менеджера, по расчистке канализации не приняли? Вахту-то способен стоять? Лететь скоро.

— А м-м-мнэ-у-у… Я знал, госпожа лейтенант, что вы ко мне неравнодушны… Прям, как с мужем разговариваете. А я и не прочь… того… мужем…

— Что-о-о-о?! — возмущенный вопль оскорбленной до глубины души лощеной и всегда предельно аккуратной девушки перекрыл басовитый с привизгиванием гул генераторов, которые старший механик гонял на холостых оборотах. — В рейсе я тебе покажу, пьянь запарусная!! Ты еще мечтать будешь о моем равнодушии. Вот только усни в своем закутке! Специально буду наблюдать и если что… Ну, ты понял. И как такая жадная скотина, как ты умудряется каждый раз нализаться до посинения?! Аж завидно! — неожиданно закончила свою речь лейтенант Синди.

Я надеялся на то, что девушка, будучи в ярости, не станет обращать внимания на мой багаж, но жестоко просчитался. Иначе вести себя и не мог из опасения вызвать подозрения странным, не свойственным технику, поведением.

В принципе, все таскали с планеты то, что там стоит дешево, а на орбите дорого. В основном, деликатесы. Продукты на планете выращиваются в промышленных масштабах. Правда, не на том континенте, где добывали фиборит. Уникальный минерал, сердце ИскусИнтов и сверхдальней связи, можно было найти только на одном континенте. Сколько ни искали на других планетах, схожих по климатическим условиям, радиации, гравитации и прочим параметрам — все бесполезно. Не желал он месторождаться нигде, кроме Прелести. И только на одном континенте. Что ему здесь медом намазано? Никто не знает. Зато на двух других континентах процветают фермы по выращиванию скота, злаков, огородных и бахчевых культур, которые после переработки идут на экспорт частично в виде полуфабрикатов, частично — элитных деликатесов. Вполне рентабельным оказалось также добывать и продавать полезные ископаемые. Некоторые из них после переработки шли на внутренние нужды, как, например, топливо и запчасти для местной зачастую архаичной техники, только и способной работать на фиборитовом континенте достаточно надежно. Так получалось гораздо дешевле, чем возить со звезд. Доставить на центральную базу продукцию довольно дешево, а переправить на орбиту контейнеры с помощью джамп-площадки тоже особых трудностей не составляет. Однако, цена сразу возрастает вдвое. Но и такой рост все равно выгоден. В галактике цена возрастает еще больше.