Дарк Анна - Проклятые (СИ)

Эрик словно ударил её поддых. Как выброшенная на берег рыба, девушка хватала ртом воздух, не в силах вздохнуть. Она слышала все, что сказал ей мужчина и просто с трудом представляла себе это. Как это, жить и не испытывать эмоций? Так не бывает! Но все это меркло, по сравнению со смыслом последних предложений. Не способны любить… Тогда что сейчас происходит? К чему все это?

— Но ты не кажешься мне холодным, — прошептала девушка.

— С тобой не получается, — тепло улыбнулся ей брюнет, — Я же говорил, ты как торнадо неожиданных чувств в моей жизни. Ты — моя Единственная, Катрина, — его пальцы легонько коснулись её щеки, — Дьявол! Ты же ничего не знаешь…

И Эрик рассказал ей легенду о Единственных, согласно которой, бессмертный был способен полюбить, лишь встретив свою половинку. Кэт недоверчиво покосилась на мужчину. Звучали его слова откровенно бредово, но он похоже верил в это.

— Не смотри на меня так, — произнёс Эрик, — Я твердо убеждён, в своих словах. Иначе как ещё объяснить все это? Даже когда я был простым смертным, такого накала страстей не испытывал. Кроме того, я чувствую тебя. Твои мысли, эмоции и общее состояние. Ты не ощущаешь этой связи, потому что человек.

— Не правда, — отрицательно качнула девушка головой, — Я тоже ощущаю твоё состояние. Слабо, но все же. Может это просто интуиция. Не знаю.

Ах, как ей хотелось верить во все это! Рассказ Эрика вселял надежду и ещё глубже убеждал Кэт в правильности принятого решения. Она хочет быть с ним больше всего на свете. Нет, даже не так, она просто не может без него. И готова на многое, лишь бы обрести счастье, которое слабо замаячило на горизонте.

Эрик видел как сияют глаза девушки и это ему не нравилось. Она все же не понимает, что быть такой как он, не дар, а проклятие. В этом нет ничего хорошего. Если бы ему в свое время кто-нибудь объяснил эти истины, возможно, его жизнь сложилась бы иначе. И пусть, сейчас от него наверное не осталось бы и праха, зато его руки не были бы по локоть в крови. Он бы не стал истинным монстром, тем, от кого любой здравомыслящий человек, должен бежать без оглядки. Правда у Кэт, по его мнению со здравомыслием сейчас явно проблемы.

— Эрик, мне не нужно думать, — произнесла девушка, — Я хочу быть с тобой больше всего на свете.

Прикрыв глаза, мужчина издал мысленный стон. Как ещё заставить девушку задуматься? Ему льстило её желание пойти за ним хоть на край света, но он должен объяснить ей все риски.

— И все же я настаиваю, взвесь все хорошенько, — поджал мужчина губы, — Боюсь, Катрина, ты о многом не задумывалась. Например, несмотря на легенды, я не могу дать никаких гарантий, что ты сможешь выносить тот же солнечный свет. У тебя никогда не будет полноценной семьи, Проклятые не могут иметь детей. Об этом я тебе уже говорил, — щеки девушки вспыхнули, когда она вспомнила обстоятельства, при которых узнала этот нюанс, — Все мы когда-то были людьми, — продолжал Эрик, не заметив ее смущения, — И ты готова смотреть как все люди, которых ты когда-либо знала, стареют и умирают?

Перечисленное Эриком не вселяло оптимизма, но если это цена, которую она должна заплатить за счастье, то Кэт согласна. Так же девушка поняла, вампир не примет её ответа сейчас, что же, она «подумает» и даст ему свое согласие.

— Обещай мне, что ты действительно подумаешь, — проникновенно произнёс Эрик, взяв её за руки и пристально вглядываясь в глаза, будто чувствуя творящееся у девушки в голове. Хотя, если верить ему, оно примерно так и есть.

У девушки был ещё один вопрос, не дающий ей покоя. Эрик странно выразился в начале разговора, «уберечь от себя», как это понимать?

— Ты назвал свой ультиматум необходимостью, а не блажью. Что это поможет тебе уберечь меня от себя, не желаешь объясниться? — поинтересовалась девушка.

Меньше всего на свете, Эрику хотелось говорить об этом и даже просто вспоминать события многовековой давности, которые он так давно похоронил. А точнее думал, что похоронил. Последние дни, недели глухого отчаяния, он все чаще вспоминал события, при которых в нем окончательно, как он сам думал, умер человек. Вспоминал её, свою Гвен.

Эрик уже было открыл рот, чтобы отмахнуться, отделаться какой-нибудь ложью, как понял, так нельзя. Какой смысл стараться построить отношения, если они начнутся с обмана?

— Хорошо, — выдохнул он, — Во времена, когда я ещё был человеком, я любил одну девушку. Это была именно — она первая любовь. Яркая, прекрасная, нежная и чистая. Много раз я казнил себя за то, что не подумал, не вспомнил о Гвен в тот роковой вечер, когда гонимый отчаянием м уязвлённой гордостью, принял предложение незнакомца. Если бы он тогда позаботился пояснить, что меня ждёт, я бы ни за что не согласился, но все вышло как вышло. После знакомства с Александром, когда я наконец решил, что обрёл контроль, все чаще я стал мечтать вновь увидеть её. Ту которую любил, для которой был первым мужчиной и на которой мечтал жениться, когда был человеком. Учитель был против этого, говорил я ещё не готов, я же придерживался иного мнения. Я уже встречался с людьми и смог общаться с ними не убивая. Мои метания заметил Артур, которого я тогда считал братом, и поддержал меня. Воодушевлённый поддержкой брата и верой в собственные силы, я понёсся к Гвен. И поначалу все было прекрасно. Девушке я солгал, что уже давно работаю на знатного господина и потому меня не было в деревне, когда там все погибли. Это же в её глазах объясняло мою одежду и холеный вид. Гвен никогда не спрашивала почему я прихожу только по ночам, а просто любила меня. Она сбегала из дома и мы множество часов проводили на полянке в лесу за разговорами или занятиями любовью. Я был счастлив. Пусть нахождение рядом с ней было адовой пыткой в физическом плане, от жажды её крови рвало на части, но душа моя парила в облаках. И так было, пока я не совершил фатальную ошибку, не пришёл к ней с чувством лёгкого голода…

Кэт было тяжело слушать рассказ Эрика о девушке, которую он когда-то любил. Больше всего, она боялась, что даже сейчас его чувства к таинственной Гвен не прошли. Девушка понимала, это глупо, прошли века и ревновать к той, от которой давно не осталось ничего верх идиотизма, но ничего не могла с собой поделать. Стиснув зубы она молчала, как мазохистка впитывая каждое слово.

— Когда я только увидел Гвен, понял, я на грани. Только я вдохнул её запах как все, сознание помутилось. Жажда, Катрина, она как тварь живущая внутри, и порой она способна взять верх. Так и произошло. Последнее что я помню, как Гвен подошла ко мне и что-то ласково говорила, а потом я обнаружил себя сжимающим её мёртвое, растерзанное тело. Я убил её Кэт, ту которую любил, — последние слова были тихим шёпотом, исполненным невыразимой горечью, — А дальше все слилось в туман, бездну из ненависти к монстру каким я стал, боли и страданий. Смутно помню как меня нашли Александр с Артуром, как заставили отдать тело Гвен и как долгое время держали взаперти, дожидаясь когда я приду в себя. И знаешь что, Катрина? Спустя время, не знаю сколько, когда эмоции поутихли, я принял решение, сделать все, чтобы подобное никогда не повторилось. Стал прилежным учеником, выполнял любые наставления Александра. И в принципе, подобной опасности больше никогда и не возникало, ведь Проклятые не могут любить, а Гвен любил человек, который тогда ещё был жив и силен во мне. Но с твоим появлением, угроза возникла вновь. Сильная и ощутимая. Катрина, ты не представляешь в какой опасности находишься каждую минуту рядом со мной. Я веками был убеждён, что могу легко сдерживать при необходимости инстинкты, но с тобой я хожу по лезвию бритвы. Ни на кого из живущих на этой земле я так не реагирую, никто не пробуждает во мне таких эмоций и такой жажды. И лучше я откажусь от тебя и буду годами тосковать, чем вновь убью любимую женщину. Твой смерти я не перенесу. Если ты станешь одной из нас, проблема отпадёт сама собой. Но Катрина, я заклинаю тебя по возможности беспристрастно обдумать свое решение. Не буду отрицать, эгоист внутри меня жаждет твоего согласия, но здравый смысл надеется на отказ.