Сергей Малицкий - Муравьиный мед

– А ты откуда знаешь, что сегодня годовик у нее? – удивился маг.

– Роды я у ее матери принимала, вот откуда, – проворчала Мэйла.

– Проводить, значит, собираешься от рождения до смерти, – кивнул Гуринг.

– Как получится, – ухмыльнулась Мэйла. – Ты же знаешь, мамка ее мне дорожку перебежала. Так что я и дочку, да и мать ее к праматерям отправила бы. Посмотрим, какие планы у ее отца…

– Послушай, Мэйла, а девчонка-то с обрезанными волосами хуже не стала! – прищурился Гуринг. – Я, конечно, теперь далек от того, чтобы о женских прелестях мечтать, но даже в таком потрепанном виде, с обесцвеченными вихрами, Кессаа остается красивейшей девой Скира!

– Дурой бы она не осталась, – пробурчала Мэйла, стягивая короткие волосы на затылке пленницы лентой в пучок. – Видано ли, слезы третий день текут безостановочно! Мне вообще кажется, что она меня не слышит. Видела я похожих воинов. Выходишь его после крепкого удара по голове, так посмотреть – здоровый мужик, а на поверку – дитя малое! Не перестарался бы ты, Гуринг!

– Не перестараюсь. – Старик напрягся и обернулся к лесу, кутаясь в подбитый мехом плащ. – В меру все следует делать. И раньше я не слишком усердствовал, а теперь и подавно не перестараюсь. Я ее в полную силу только врачеванию обучал, по остальным наукам больше, чем в старых свитках написано, ни слова не присоветовал, а без наставника, сама знаешь, никакая наука впрок не пойдет. Ты, насколько я помню, тоже особо не переучивала девчонку?

– Зачем же руку тренировать, которая против тебя подняться может? – Мэйла завязала платок на плечах Кессаа, вытерла и закутала ей щеки.

– То-то и оно! – Гуринг вновь пригубил вина. – Ты недоучивала, я недоучивал, трепыхалась девчонка, как могла, с Тини она виделась от силы десятка полтора раз, откуда ж у нее силы взялись через Суйку пройти?

– Оттуда и взялись, – отмахнулась Мэйла. – Или забыл, что о ней Седд сказал? Думаешь, просто так он ее при Ирунге оставил, даже не намекнул тану Стейча о своей крови? Впрочем, знает Ирунг об отцовстве Седда, знает… Не проста девчонка, Гуринг, ой как не проста. К тому же не одна она через Суйку шла, хромой ей помог!

– Как тебе смертушка, что я для него придумал? – прищурился Гуринг.

– О своей смерти подумай, – огрызнулась Мэйла, протянув руки к костру. – Молись богам, чтобы не в холоде смерть встретить, а в постели собственной. Что же это такое? Вроде и зима не холодная, а согреться никак не могу. Точно ли говоришь, что всякая малоснежная зима холоднее кажется? Скорее бы уже снег выпал!

– Тебе все одно не угодишь, – сплюнул Гуринг. – Сейчас от холода страдаешь, а снег выпадет, сугробы да завязи снежные проклинать станешь.

– А что надо, чтобы тем, кто за нами следом идет, труднее стало? – прищурилась Мэйла.

– Убить их следует, и все, – равнодушно бросил маг.

– Ну, так убил бы уже давно! – вскипела Мэйла.

– Вот ты и убила бы! – огрызнулся маг. – Ни тени ухватить не могу! Может, и не человек это, а вправду зверь или обманка колдовская. Терпи, Мэйла, будет возможность убить, я своего не упущу, только уж и ты не плошай!

«Убить», – прошептала про себя Кессаа.

Раздобыв для хозяина девчонку и отправив к праотцам седого баль, Хеен продолжал служить Седду Креча. Чего еще было желать потомку безземельного корепта, еще ребенком от крайней нищеты проданному заезжему работорговцу, как ни сытой службы у сильного тана? Да, конечно, пока еще вольная не лежала в седельной сумке Хеена, но слово тана крепче камня, он не раз в этом убеждался.

Главное условие корепт выполнил: Зиди уничтожил, девчонку изловил. Осталось немногое – дождаться, когда таны между собой схлестнутся, и Седд займет подобающее ему место. А то, что так и будет, Хеен не сомневался. Разве есть кто достойнее Седда Креча в совете танов? Разве держится кто-то так же на лошади, обладает таким же властным голосом? Разве хоть кто-то из скирских вельмож сможет победить Хеена на мечах, как это легко сделал однажды Седд Креча, доказав, что скирское умение ничуть не хуже умения баль? Хотя точно Хеен не знал, может быть, и Седда фехтованию обучил Зиди, больно уж движения были похожи, неужели не все тайны хромой открыл Хеену, и все ли он открыл Седду?

Именно таким мыслям предавался бывший раб дома Креча, ныне ставший верным помощником, охранником и наемником своего тана. Отряд, охранявший беглую танцовщицу, которая оказалась дочерью хозяина, двигался через чаши ни быстро ни медленно, а так, чтобы успеть в Дешту к назначенному дню. Тучи рассеялись, Аилле припекал по-весеннему, несмотря на то что зима только начиналась, но прогреть тонкий слой снега под густыми кронами не мог. Пятеро лучших стражников дома Креча торили путь, пятеро следовали позади, неодобрительно хмурясь оттого, что бывший раб теперь постоянно маячил у них перед глазами. Хеен чувствовал презрение и ненависть воинов-сайдов, но вовсе не беспокоился по этому поводу. Он был готов к долгому подъему по узкой лестнице собственной судьбы и не собирался размениваться на мелкие стычки с рядовыми стражниками. Сам Седд Креча сказал ему, когда Хеен вывез из леса пленницу:

– Мое слово крепко. Месяц-два, и многое переменится в Скире. Захочешь, останешься и будешь служить мне как вольный. Не захочешь, дорога в корептские ущелья будет для тебя открыта. Только подумай хорошенько, прежде чем сделать выбор.

– Разве твои воины, тан, забудут о том, что я… был рабом? – склонил голову Хеен.

– А ты кому служить собираешься, воинам моим или мне? – скривил губы Седд. – Забудут. Только война потребуется, на которой ты плечом к плечу с ними встанешь. Война, она всякую жизнь начисто правит. А война будет. Но тебе ли бояться схватки?

Действительно, думал Хеен, то и дело потирая освобожденную от ошейника шею, ему ли бояться схватки? А ведь пять лет назад, когда управляющий тана втолкнул подростка раба в узкий двор, тот и подумать не мог, что хромой, седой и почти всегда пьяный раб с деревянным мечом в руке способен его хоть чему-то научить. Однако научил, да еще как научил! Холод поселил в голове и огонь в руках, которые только и спасали новую гордость дома Креча на арене Скира. Не только спасали, славу ему принесли и вольную в итоге. Одно непонятно, как же старый баль исхитрился ему запястье перебить на той разминке? Он же с полгода как ни одной схватки у корепта не выигрывал? Не уловил Хеен его движение, не уловил. Не уловил, а теперь уж и не спросишь, что за прием показал наставник. Сгинул хромой, страшной смертью сгинул.

Вспомнил Хеен предсмертный взгляд баль и даже зажмурился от холода, что за воротник хлынул. Хоть и мальчишкой дом покинул, а знал, что не принято у корептов из-за спины бить, смерть в глаза дарить следует. Боги наказать могут. Не могут, а точно накажут! Так это те боги, корептские. Где они были, когда сами же родители мальчишке руки и ноги бечевой стягивали и работорговцу в телегу бросали? Теперь в Скире Хеен, и боги у него скирские. Сади, Сето, даже Сурра, которого сайды не слишком жаловали, но жертвы на его алтарь исправно несли!