Четвертый месяц осени - Алексей Чернояров
Мир вокруг меня потемнел, и я упал на землю
***
Я очнулся после долгого сна, во всяком случае мне казалось, что прошло уже больше суток. Как только я открыл глаза, моему взору предстало лицо Катарины, что ж похоже я умер и попал в сады бога скорби.
– Гарольд, ты, наконец, очнулся, – принцесса не смогла сдержать слез и начала плакать.
– Да, похоже на то, – я попробовал приподняться, но мое тело отказалось меня слушаться, – где мы сейчас?
– Мы в Гранде, – неужели, мы уже добрались до сюда?
– Что с советом? – я еще раз попробовал пошевелиться и понял, что могу двигать только глазами и ртом, мои руки и ноги, а также спина оставались неподвижны.
– Вчера прошел первый день, но насколько нам удалось узнать, результатов он не принес, сейчас началось второе заседание.
– Что с твоими родителями? – хоть это было мне и не свойственно, но меня начинала охватывать паника, что такое с моим телом?
– Мама и отец живы и присутствовали на совете.
– Ты пробовала поговорить с ними? – удивительно, что она все еще здесь, я был уверен, что в такой ситуации она сразу побежит к ним и погибнет.
– Нет, я очень рада, что они живы, но сейчас я должна находиться здесь, – неужели, она начала думать головой и решила не высовываться?
– Рад слышать, что ты, наконец, начинаешь заботиться о своей безопасности.
– Нет, дело не в этом, я просто хочу быть с тобой. Я очень испугалась, что ты можешь больше никогда не очнуться, поэтому все это время я была здесь. – Надеюсь теперь, когда я очнулся она оставит меня в покое.
– Что ж, я очнулся, Оливия тут?
– Да, она в соседнем номер, – выражение лица Катарины изменилось.
– Можешь позвать ее?
– Да…конечно, – принцесса как-то неуверенно встала и вышла из комнаты.
Я еще раз попробовал пошевелиться, но результатов это не принесло. Что же со мной случилось? Я попытался вспомнить последние минуты, прежде чем, потерял сознание, но не смог обнаружить причин того, что я не могу двигаться. Едва ли я сломал позвоночник упав, когда потерял сознание, тогда что же это?
– Ты хотел меня видеть? – Оливия вошла в комнату.
– Да. – Принцесса вошла в комнату вслед за ней.
– Что ты сейчас видишь? – мне не хотелось бы, чтобы принцесса слышала этот разговор, но едва ли мне удастся ее выставить отсюда без проблем.
– Что ты имеешь ввиду? – Оливия была несколько озадачена моим вопросом.
– В моих глазах, в моем лице, рядом со мной, то существо, что ты видела, – я решил сказать, как можно более прямо.
– Ничего такого я не вижу, но могу показать то, что, скорее всего, тебя интересует, – что же происходит?
Оливия подошла ко мне и, сняв с моей груди одеяло, расстегнула мою рубашку и указала в район моего сердца, после чего сказала:
– Думаю, это тебя и интересует, – я опустил глаза насколько это было, возможно, но не подняв голову, я ничего не мог увидеть.
– Мы можем, что-то с этим сделать? – не столь важно, что там, сколь важно вернуть мою способность двигаться.
– Уверен, что не хочешь посмотреть? – Оливия достала из нагрудного кармана какой-то белый камень.
– Нет, просто хочу от этого избавиться, – девушка положила камень мне на грудь.
– Мы обнаружили это, когда укладывали тебя на кровать и меняли одежду. Я уже прикладывала этот камень к твоей груди, он называется широит. Жители Шарха раньше обкладывали им тела умерших, чтобы очистить душу, покидающую тело, и дать ей новое начало. Этот же камень высасывает ту черноту, что обволокла твое сердце. Я могла очистить твое сердце и раньше, но я хотела, чтобы ты увидел к чему приводит твое соседство с этим существом.
– Думаю, я увидел достаточно, – а, главное, ощутил.
– И, тебе стало понятно, что нужно делать?
– Да, необходимо таскать на груди широит покрупнее, – я начал чувствовать кончики своих пальцев.
– Видимо ты не настолько умен, как хочешь показаться, искусен как воин, возможно, но не умен.
– У любого решения есть свои причины, – я начал чувствовать кисть и ступни целиком, думаю, надо будет подождать минут десять, чтобы точно быть уверенным, что организм освобожден.
– Что это такое? – принцесса испуганно смотрела на камень, лежащий на моей груди.
– Это нечто, что Гарольд решил поселить в себе, – Ответила ей Оливия. – Может тебе удастся вразумить его, а я, пожалуй, пойду назад в номер.
– Я не понимаю, что происходит, – Катарина выглядела растерянной.
– Не важно, где мое оружие? – после того, как пройдет десять минут нужно отправляться к зданию совета и разузнать, что к чему.
– В шкафу, что ты собрался делать, Гарольд? – пока принцесса задавала мне вопрос, Оливия вышла из комнаты.
– Есть еще одно дело, которое нам необходимо разрешить.
– Тебе надо отдохнуть, ты ведь только очнулся, – лицо Катарины меня пугало, что-то мне подсказывало, что, если сейчас сказать или сделать, что-то не так, будет много шума, очень много шума.
– Послушай, меня, это очень хорошо, что мы добрались сюда, но это еще не конец нашего пути. Мы до сих пор не знаем, что произошло в вашем замке и абсолютно не понятно, как в итоге твои родители оказались на совете. Все это королевство не дружественное не нашему, не вашему. Ты уже видела, какой нам радушный прием тут оказали. Поэтому мы должны действовать.
– Вы очнулись? – в комнату вошел тот самый светловолосый воин, с которым мы сбежали с арены.
– Похоже на то. Как тебя кстати зовут? И давай, пожалуй, без формальностей, я не принц все-таки.
– Альберт, а вас?
– Тебя, – поправил его я, – меня зовут Гарольд Блейк. Просто Альберт, а фамилия?
– У меня нет фамилии.
– Ты даалец
