Очень драконий отбор
— Довольно! — рявкнул Кио. — Прекрати немедленно, или будешь обвинён в несанкционированном ментальном воздействии!
Всё закончилось.
Я с облегчением прикрыла глаза, чувствуя, как отступает боль. Все присутствующие вскочили на ноги.
Кио стоял прямо передо мной, будто хотел закрыть собой. Я буквально кожей ощущала исходящее от него напряжение. Рий с Дорлиной, впрочем, не обратили на это внимание: они смотрели только друг на друга.
Лицо Радужного напоминало застывшую маску, но было очевидно: под этим равнодушием прятались сильные эмоции. Он ощупывал Дорлину взглядом, словно пытался решить сложную головоломку.
— Так ты мне дашь руку, наконец?! — голос Дорлины дрожал. Собственно, вся она была — натянутая до предела струна.
Рий, не отрывая от неё взгляда, протянул руку перед собой. Дорлина потянулась вперёд и сжала его ладонь в своей. Я замерла, различив алый отблеск нити на запястье. Значит, всё же действительно…
— Ясно, — Дорлина отдёрнула руку, будто обожглась. — Было очень весело. И очень интересно. Но с меня хватит — и Отбора, и драконов. Я нашла, что искала. Больше мне тут ловить нечего.
С этими словами, круто развернувшись, она стремительно пошла прочь.
Приплыли, называется.
Радужный выглядел шокированным. Он сделал несколько шагов вслед за ней, но потом остановился. И повернулся к Кио.
— Ты ничего не хочешь объяснить? — теперь в глубине радужных глаз переливалась самая настоящая ярость. — Это какой-то спектакль? Или ты научился заранее определять парность, и теперь играешь со мной?
— Это длинная история…
Я хмыкнула.
— Вот и пообщайтесь. А я пока постараюсь разобраться, что делать с последствиями вашего потрясающе тактичного поведения.
— Нашего поведения?.. Это не мы здесь начали сходу нести чушь и говорить грубости, прошу отметить, — сухо сказал Кио. — При всём моём уважении, я не понял, к чему вообще это всё было.
“Потому-то твоя пара — я, — сказала я мысленно. — Мы с тобой оба не успели побыть молодыми. И плохо понимаем наивность”.
Вслух, разумеется, ничего говорить не стала.
— Если всё так, как я думаю, — выдал вдруг Радужный, — то придержи язык, Кио. Она имеет право злиться. А вот ты мог бы и обсудить со мной всё без свидетелей. Не смей ставить её поведение под сомнение! И назови свою цену. Мы оба понимаем, что я хочу её выкупить.
Уже хорошо.
— Развлекайтесь, мальчики, — пробормотала я. И выскользнула в коридор.
*
Конечно же, я нашла Дорлину в ближайшем женском туалете. И, по сложившейся уже у нас традиции, она снова плакала. Только теперь — тихо, отчаянно и сжавшись в клубок.
Я осторожно присела рядом.
— Снова разводишь сырость? Что на этот раз?
Она судорожно вздохнула:
— А сама не понимаешь?
Догадываюсь. Смутно. Всё же, я слишком другая. Так что…
— Лучше ты мне скажи.
— Почему всё так? Ты ведь моя крёстная фея, вот и объясни! Я ведь ждала встречи с суженым… я ведь верила, что это шанс на любовь… а получается, просто меняю шило на мыло! И не стоило вообще рыпаться, а просто лечь и получать удовольствие, как жених советовал. Что ж у меня за доля такая?!
— Не самая худшая, — заметила я осторожно.
— Знаю! Знаю, что ты мне скажешь. Что все хотят драконов, что мой суженый богат, и всё в таком роде. Но этот Отбор… мы ж не люди для них, а так — мясо. Отбирают нас, как лошадей на рынке. Захотел — водит на поводке, как собачонку, захотел — с другом поделился. А у самих в голове только заговоры да интриги. Это такого прекрасного принца ты мне приготовила, фея?
Я вздохнула.
И как ей сказать, что так, собственно, обычно и ведут себя прекрасные принцы?..
Проблема в том, что мне не доводилось иметь с этим никаких дел. Что говорят бордельные маман, чтобы успокоить и убедить новенькую? Что говорят матери, которые отдают дочерей за незнакомцев ради выгоды?
Что мачеха говорила Дорлине? Чем оправдывала сама себя?
Какие вообще слова должны найти старшие женщины, чтобы показать молоденьким девочкам, что мир совсем не такой, как в сказках? И, самый главный вопрос — действительно ли их нужно искать?
Я медленно присела возле ведьмы и погладила её по голове, как маленькую.
— И что ты решила? Уйти?
— Да, — хлюпнула она носом. — С меня хватит этого всего.
