Мне нужна жена! Что значит, вы подумаете?! (СИ) - Обская Ольга

И вот как на него сердиться?

— А откуда у тебя такая магия?

— Это единственное, что у меня осталось, после того, как я лишился дамарийской сущности. Этот дар у меня с рождения. Дамарийская магия усиливала его, но кое на какие трюки я ещё способен.

Моррис развернул Яну к себе лицом и заглянул в глаза.

— Так ты согласна?

Надо очень сильно любить мужчину, чтобы добровольно согласиться на то, на что согласилась Яна.

— Да.

Моррис благодарно коснулся поцелуем её губ и отпустил.

— Сейчас я приведу его.

Он отсутствовал минуту, не больше. Но это была самая томительная минута в жизни Яны. Дверь в её комнату снова открылась, и на пороге появился дядюшка Жюль. Как в том фильме, он же Юлиан Торн, он же Юль Скавель.

Один в один, как на портрете. Чуть волнистые волосы с проседью, высокий умный лоб, мудрый взгляд зелёных глаз. Любовь заполнила Яну. Мгновенно от пят до самой макушки. Может, кто-то в этот момент припомнил бы, что не каждый шаг этого человека был безупречен, но Яна знала, что единственной его целью было спасти её. Долгие годы он был единственным человеком, кто трепетно и преданно её любил.

Они одновременно стремительно шагнули навстречу друг другу. Яна ощущала нестерпимое желание оказаться в его объятиях, и в следующее же мгновение её желание осуществилось.

— Девочка моя, — Жюль нежно прижал Яну к себе, — моя малышка Вивьен.

Слёзы потекли по её щекам. Она крепко обнимала его в ответ.

— Чёрной метки больше нет, — прошептал он.

Его слова означали, что артефакт, читающий судьбы, только что был приведён в действие. И в то же мгновение Яна увидела судьбу дядюшки. Потом она будет силиться вспомнить, что именно она увидела, но не вспомнит ровным счётом ничего. Зато в её памяти навсегда отложится следующий момент, как Жюль уничтожает артефакт. Уничтожает варварски и безжалостно, разбивая его в щепки молотком. И правильно! Человек, даже самый сильный маг, не должен знать, что предначертано.

Глава 83. Давняя традиция

После встречи с дядюшкой прошло уже около недели. Яну, как всегда, затянуло в водоворот головокружительных событий. В основном радостных. Но какими мучительными были последние три дня!

Яна полагала, что пока шла длинная многоступенчатая брачная процедура, они с Моррисом прошли уже все виды испытаний, которые им щедро подбрасывала судьба, и их уже ничем не поймёшь. Но нет! Самым-самым трудным и изматывающим оказалось последнее испытание — испытание разлукой, на котором настоял магистр. Он выдал строжайший запрет: после завершения шестой церемонии и до начала седьмой не встречаться, не видеться, не приближаться друг к другу, не общаться вживую или с помощью артефактов. И ни в коем случае не использовать никаких уловок в виде зелья иллюзий и тому подобного. Его наказ был строгим и бескомпромиссным. Модестайн на полном серьёзе пообещал аннулировать весь брачный процесс, если Яна и Моррис нарушат его запрет.

— В таком случае я буду считать, что процедура не была завершена, — строго заявил он. — И если вы всё же пожелаете стать супругами, вам придётся начинать всё заново. И поблажек с моей стороны больше не будет.

Яне и Моррису страшно было даже подумать о том, чтобы заново начинать брачный процесс, тем более, без поблажек магистра, то есть по всем правилам, которые запрещают жениху и невесте видеться между церемониями. И только страх растянуть и без того бесконечно длинный ритуал заставил их строго выполнять наказ магистра.

Но как же это было трудно — не видеться целыми днями и ночами, когда они уже привыкли проводить всё свободное время вместе. Яне будто кусок души ампутировали, как бы пафосно это ни звучало. Она каждую минуту тосковала по Моррису и сама не понимала, как ей удалось выдержать это изматывающее испытание и дотерпеть до сегодняшнего дня. Но теперь все метания позади. Сегодня ночью должна пройти последняя седьмая церемония и испытанию разлукой придёт конец.

Единственное, что помогало Яне пережить разлуку — это общение с дядюшкой. Они усиленно навёрстывали упущенное время. Теперь-то Яна знала, почему долгие годы он тщательно избегал встреч. Его тайна оказалась настолько страшной, что леденила душу. Артефакт, помогающий читать судьбы, открыл Жюлю не только то, что на племяннице чёрная метка судьбы, но и то, что именно Жюль должен стать причиной несчастного случая.

Каково это — жить, зная, что когда-нибудь по твоей вине с племянницей случится что-то ужасное? Даже когда над Яной провели Атайский брачный ритуал, благодаря которому её судьба была переписана, в Жюле продолжало жить сомнение, он всё равно испытывал страх, что метка притаилась, но не исчезла совсем, а значит, может случиться то, чего он больше всего боялся. Но повлиять на ситуацию дядюшка никак не мог — он уже сделал всё, что было в его силах.

Спасением от постоянной тревоги стали книги. Жюль уходил в выдуманные истории с головой, погружался в другие миры. Там он мог быть хозяином судеб. Мог спасать от напастей, мог уберечь от злого рока.

Все эти откровения Яна услышала от Жюля, когда они проводили вместе долгие вечера. Он делился с ней не только тем, как прошла его жизнь, но и артефакторским опытом. Наконец-то у неё была возможность получать знания не из записей или смутных подсказок интуиции, а напрямую от того, кто достиг вершины мастерства.

Каждый день Жюль давал ей уроки. И даже тот факт, что сегодня должна была состояться финальная брачная церемония, не помешал его визиту. Дело в том, что он помогал Яне с подарком, который она готовила для Морриса. Они много сил приложили к тому, чтобы успеть закончить подарок до начала церемонии. И они успели!

— Девочка моя, ты превзошла меня, — ласково и с нотками гордости произнёс Жюль, рассматривая то, что у них в итоге получилось. — Это нечто совершенное. Моррис счастливчик. Получить такой подарок! Кстати, о подарках. Я тоже хочу тебе кое-что подарить.

Дядюшка достал из кармана конверт и протянул Яне. Она обнаружила, что это письмо из столичного издательства, адресованное ей.

Многоуважаемая муазиль Вивьен,

рады сообщить вам, что ваша рукопись прошла рассмотрение и единодушным решением редакторского совета рекомендована к публикации…

Далее шли весьма лестные предложения о печати солидного тиража книг с впечатляющим гонораром. Яна ничего не могла понять. Она ведь не отправляла свои рукописи в издательство.

— Это сделал я, — улыбнулся Жюль. — Я следил за твоей творческой карьерой в земном мире с дня выхода твоей первой книги. Следил и восхищался. Ты талантлива, моя девочка. И я тобой горжусь.

— С дня первой публикации? — у Яны слёзы наворачивались на глаза. Может, именно благодаря незримой поддержке дядюшки, у неё так легко началась её творческая жизнь.

— Я отправил одну из твоих рукописей в столичное издательство от твоего имени. Я знал, что если там сидят хоть сколько-нибудь разбирающиеся в литературе люди, они ухватятся за тебя, как за редчайший талант. Я считаю, что твои книги должны увидеть свет на бумаге и в этом мире. Уже написанные и те, которые ты напишешь в будущем.

— Это лучший подарок, какой только можно представить, — Яна нежно обняла Жюля.

Она ведь скучала по своей земной работе, по творчеству, по своим историям, по своим мирам. Она ещё никому не рассказывала, но уже начала писать новую книгу. Ей необходимо было выплеснуть на бумагу то, что накопилось внутри.

— Теперь они от тебя не отстанут, — довольно усмехнулся Жюль. — Будут требовать новую историю каждые полгода.

Дядюшка уехал переодеться к церемонии, а Яна ещё долго пребывала в счастливом трансе. Она сможет вернуться к своему любимому делу, её истории снова станут востребованы! У неё появятся читатели и, может даже, читательский отклик, по которому Яна сильно скучала. Наверное, нелегко будет совмещать два любимых дела: артефакторское и писательское, но у Жюля как-то получалось, значит, и Яна справится.