Светлана Середа - Смерть придумали люди

- Я буду очень прилежной ученицей, магистр, - заверила я. - Это по жизни я безответственная разгильдяйка, а в учебе - мечта любого преподавателя.

- Что ж, посмотрим. Приходите завтра к девяти утра в учебную комнату. Вероника покажет, где это. Предупреждаю: будет трудно. У нас мало времени.

Магистр не обманул: было действительно трудно. Весь мой предыдущий учебный опыт - школа, институт, психологические курсы и тренинги, которые я одно время посещала с фанатизмом неофита - показался на этом фоне детской игрой. Начать хотя бы с того, что занятия длились весь день - с девяти утра до восьми вечера с небольшими перерывами для отдыха и еды.

Первые три часа были посвящены истории и теории магии. Магистр составил для меня специальный сокращенный курс, включающий только самые основные моменты. Вероника занималась вместе со мной.

В первый день, проводив меня до учебной комнаты и услышав, что наставник целыми днями будет занят с новой ученицей, она радостно завопила: "Ура! Каникулы!" и вознамерилась слинять. Но не тут-то было.

- Ваше высочество, извольте занять свое место, - строго велел магистр. - Теоретическую часть вы будете слушать вместе с Юлией. Вам не помешает повторить пройденное.

Вероника скорчила кислую мину и плюхнулась за парту. Впрочем, утешилась она довольно быстро и даже начала находить в учебе определенное удовольствие. ("Юлия, за ваше обучение стоило взяться хотя бы ради того, чтобы заинтересовать принцессу Веронику, - признался мне как-то магистр. - Вы на нее положительно влияете.")

- Ух ты! Вот это да! - с детской непосредственностью восклицала Ника в особо интересных местах. - Неужели это правда?

- Правда, ваше высочество, - терпеливо говорил магистр. - Мы с вами проходили это в позапрошлом году.

Иногда к нам присоединялся Вереск. Правда, в отличие от нерадивого высочества, он не находил в лекциях ничего нового для себя. Однажды верховному магу пришлось срочно покинуть класс (младший принц ухитрился сломать ногу, свалившись с лошади), и Вереск с блеском провел занятие вместо него. Я так и не поняла, зачем он приходил.

После обеда начинались практические занятия. На них магистр никого не пускал (хотя в первые дни снедаемая любопытством Ника крутилась под дверью). Практика меня разочаровала. Соглашаясь поступить в ученичество, я представляла, что под руководством великого мага сразу разберусь в своих таинственных способностях и - при должном старании, конечно! - неотвратимо дорасту до обещанной внутренним голосом контролируемой двухсторонней эмпатии. Действительность не оправдала моих ожиданий.

Занятия обычно делились на две равные части. Первая часть была невероятно скучна: наставник учил меня концентрироваться и расслабляться, используя для этого подручные предметы, части тела, звуки и запахи. Произвольное управление вниманием давалось мне с трудом. И хотя я понимала, что эти полезные навыки обязательно пригодятся в жизни, даже если в ней не будет ни капли магии, мне с трудом удавалось сдерживать зевоту.

Зато на второй части зевать не приходилось. Магистр учил меня управлять Силой. Вернее - пытался научить.

- Ваш организм отторгает Силу, - объяснял он. - Постарайтесь принять ее и направить от камня вот сюда, в точку в районе солнечного сплетения. Здесь находится резервуар, в котором накапливается Сила.

Но невзирая на все усилия, у нас ничего не получалось. Нельзя сказать, что в занятиях не было совсем никакого прогресса. Если поначалу я вообще не могла взять в толк, как это абстрактное жжение в руке можно куда-то направить, то к концу первой недели обучения мне с горем пополам удавалось довести Силу до указанной магистром точки, после чего жжение в груди становилось непереносимым, и я отрубалась. Магистр приводил меня в чувство - и все начиналось заново.

Около восьми вечера я, выжатая как лимон, добиралась до своей комнаты, где меня уже ждал накрытый стол. (В первые дни не хватало сил даже на ужин: едва добравшись до кровати, я забывалась глубоким сном без всяких сновидений. На третий день магистр догадался, что я пренебрегаю вечерней трапезой, и отправился со мной, чтобы лично проконтролировать процесс потребления калорий.)

После ужина заглядывала Вероника. Обычно ей приходилось пробираться тайком, потому что магистр строго-настрого запретил меня беспокоить. Принцесса залезала с ногами в кресло (или на кровать, если я к тому времени была уже не в состоянии сидеть) и, захлебываясь словами и эмоциями, принималась рассказывать о наболевшем.

Наболевшим чаще всего оказывался Женька. Поскольку я упустила шанс признаться Веронике в своих чувствах к нему, мне приходилось (утрамбовав упомянутые чувства глубоко в подсознание и для верности проехавшись по ним асфальтовым катком) выслушивать Никины сердечные излияния, утешать в горе ("Он сказал, что сегодня занят! Это значит, что он меня не любит?!"), поддерживать в радости ("Он перенес меня на руках через ручей!"), толковать значения взглядов и улыбок, давать советы. В такие моменты я как никогда радовалась, что занятия с магистром не оставляют мне ни времени, ни сил для полноценных страданий, приличествующих несчастно влюбленной девице.

Так прошло четыре недели. Я научилась вполне сносно направлять поток Силы и даже немного контролировать ее скорость (до этого скоростью потока управлял исключительно магистр). Но кардинальных изменений в процесс обучения это не внесло: все равно через непродолжительное время (от одной до пяти минут в зависимости от мощности потока) у меня вышибало предохранители. Наставник меня сдержанно хвалил, но я видела, что он тоже разочарован. Прорыва, которого он, вероятно, ожидал, не случилось.

Тот день выдался особенно тяжелым. Настолько тяжелым, что после очередного обморока я не смогла сразу подняться, и магистр велел отлежаться на кушетке прежде, чем отправляться к себе.

- Что-то мы с вами, Юлия, делаем неправильно, - произнес он задумчиво, разглядывая Луч Воздуха на просвет. - Как бы только узнать - что именно?

- Магистр, но ведь вы сами говорили в нашу первую встречу, что мое тело не предназначено для управления Силой! - взволнованно воскликнула я, приподнимаясь на локте. Разочарование в глазах учителя повергало меня, привыкшую к роли прилежной ученицы и отличницы учебы, в состояние стресса. - Может, мне нет смысла этим заниматься? Тем более, что я все равно не способна к элементальной магии, а для эмпатии Сила не нужна.

- Надо, Юлия, - непреклонно ответил магистр, мягко укладывая меня обратно. - Я понимаю, как тяжело вам приходится, но не могу дать даже одного дня для отдыха. Простите. У нас катастрофически мало времени.