Роман Титов - Ремесло Теней: Игла Дживана

Внимание Эйтн привлекла как раз одна из таких розеток, висевшая на расстоянии вытянутой руки от края ствола. Лишь поравнявшись с ней, я понял, чем именно ее так заинтересовал этот цветок — он шевелился.

— Что это?

— Колонии бабочек, — отозвалась Эйтн. — Занимаются тем, чем им и положено — переопыляют цветы.

— Не знал, что ты еще и в зоологии разбираешься, — проговори я, глядя на то как, стайки перевернутых вверх тормашками бабочек-гигантов теснятся на лепестках, надеясь получить порцию сладкого нектара. Вытянул вперед руку и задел кончиками пальцев нераспустившийся бутон ближайшего цветка. Невидимая энергия перетекла по моей коже в цветок, заставив его на глазах распуститься. Небольшая стайка бабочек сразу же перекочевала к нему, исполняя свой долг, записанный в их генетический код самой природой.

— Насекомые всегда выполняют свою работу, делают то, что нужно, — произнесла Эйтн с оттенком грусти в голосе. — В отличие от существ разумных.

— Считаешь, мы не тем делом занимаемся? — Несколько бабочек перескочили с бутона мне на ладонь, приятно щекоча кожу своими тонкими лапками.

Она повернула голову, взглянув на меня.

— Нет. Но в отличие от них, на существ разумных нельзя положиться.

Почти целая минута ушла на то, чтобы я смог осознать сказанное ею и прийти к заключению:

— Ты что, боишься? — Я даже не заметил, как улетели насекомые и только смотрел на девушку во все глаза и не верил им. — Ты это серьезно? Я думал, ты на такое просто не способна. Не верится мне и все тут.

— Рада за тебя, — девушка отвернулась.

— Эйтн, погоди, я не то хотел сказать! — опомнился я и рванул следом. — Прости. Но это и правда очень необычно, ведь раньше ты никогда не позволяла себе проявлять эмоции.

— Не позволяла — еще не значит не испытывала, — бросила она. — И почему тебе это кажется таким уж странным? Уж ты-то должен меня понимать. Разве не от контроля над собой зависит успех лейра?

Я невольно усмехнулся.

— С этим-то у меня как раз и проблемы.

Я попытался сделать улыбку более мягкой, но Эйтн на нее не ответила.

— Может быть, как раз это и делает тебя особенным? — проговорила она задумчиво. — Что ты узнал из инфочипа?

Весь мой покой, точно ветром сдуло.

— Многое, — отозвался я, отступив от нее на шаг назад. — Это и впрямь письма. Письма моей матери. И адресованы они мне.

Взгляд Эйтн быстро менялся от непонимающего и растерянного до странно озабоченного.

— Как они попали в архив?

— Тот самый вопрос, который мне не терпится задать твоему дядюшке, — проговорил я, и получилось, почему-то, едва ли не угрожающе.

— Что в этих письмах?

Едва смогу с достаточной долей ясности описать причину, но мне отчего-то расхотелось делиться с нею тем, что открылось мне из писем мамы. Это были сокровища. Только мои и ничьи больше. И хоть я и понимал, что это все так по-детски, а ничего с собою поделать не мог.

— Вопросы, — отозвался я глухим тоном. — Только вопросы.

Даже смотреть на нее не нужно было, чтобы понять — такой ответ Эйтн не устроил, однако появившийся из ниоткуда Занди избавил меня от необходимости вести беседу дальше.

— Пора в путь, — сказал он, глядя на нас обоих как-то странно.

Следующая часть полета проходила уже в менее радужных тонах, во всяком случае, для меня. Расстроенный воспоминаниями о письмах, я уже не обращал внимания на захватывающие виды, сосредоточившись на себе и том, что предъявлю Аверре, едва его увижу. Я знал, что разговор с ним будет долгий и на этот раз он от меня не отвяжется.

Пролетели над открытым каскадом водопадов, начинавшимся из ниоткуда и исчезавшим в никуда под извечным зеленым покровом. Рев срывающейся вниз воды и бьющие во все стороны ледяные брызги немного освежили путешественников, придав нам дополнительных сил — поездка утомляла скованностью движений и постоянным напряжением.

— Почему нельзя было лететь по прямой? — озадачился я вопросом, снова вырывавшим меня из мрачных лабиринтов мыслей. — На карте Занди показал какой-то немыслимый зигзаг. К чему он? Разве мы так еще больше времени не потеряем?

— Его светлость знает что делает, сэр, — был ответ.

— Ну, естественно, — протянул я. — А у его светлости не возникало мысли поделиться с нами своим знанием?

— Все дело в метках, которые оставили аборигены. Его светлость потратил несколько лет на то, чтобы восстановить маршрут таким, каким его создали махди для первых пришельцев. Эти метки расположены в особых местах леса, и если мы их обойдем, это станет смертельным оскорблением для аборигенов. Без них мы и назад-то вернуться не сможем.

— То есть, выходит, они знают о нас?

— Без ведома махди в джунглях даже килпасс не вылупится, — сказал Изма. — Наша старая поговорка, но она правдива. Граф думает, за нами уже наблюдают.

Слова Измы заставили меня насторожиться и прислушаться к Теням.

— Но я ничего такого не ощущаю.

— Так и должно. Иначе они бы не были махди.

Решив, что эту тему мне пока что трогать не хочется, я поинтересовался:

— А что граф держит во второй своей сумке? — По правде сказать, я уже давно обратил внимание на то, что за все время полета, Занди ни разу с ней не расстался.

Но, кажется, отвечать лакей не собирался:

— Сэр, впереди по курсу Лозная чаща. Не говорите под руку, а?

«Смотри-ка, — подумалось мне. — Дикие места делают и прислугу дикой».

Раздумывая над тем, как бы поострее срезать зазнавшегося служку, я не придал значения тому, о какой Лозной чаще шла речь, но когда мы снова ушли под лиственную сень, и я смог воочию увидеть это, мне стал понятен смысл сказанных слов.

Оказалось, что это настоящее кладбище паатов. Огромные многоствольные, изогнутые под любыми углами и переплетенные между собой как им вздумается, древние великаны леса были задушены паразитическими объятьями лоз. Лавировать среди этого частокола оказалось невероятно трудно и обоим наездникам пришлось приложить все свое значительное мастерство, чтобы не расплющиться о какую-нибудь свободно болтающуюся лиану.

— Ну почему было не облететь это место? — прошипел я, когда несколько торчащих веточек пару раз хлестнули меня по физиономии. — Почему не поверху?

— Потому что существуют птички и побольше килпассов, — неожиданно проорал летевший рядом Занди.

Как он услышал? Вопрос этот, видимо, так явственно отразился на моем лице, что расхохотавшийся граф пожал плечами:

— Читаю по губам. Поверь, Сет, тебе бы не хотелось встретиться с тем чудовищем лично.

Отвечать на это что-либо казалось бессмысленным, так что я лишь повторил свой другой вопрос: