Ульяна Каршева - Слепой охотник (СИ)

Дверь хлопнула.

Демьян выждал что-то и подошёл ближе.

— Куда ты смотришь? — раздражённо спросил он.

— В окно.

— Боишься, что мои полезут в окно?! — расхохотался тот.

— Нет, смотрю — солнце взошло всё-таки!

«Святобору… — вздохнул Женя. — Помоги охотнику в охоте на медведя!»

Он попытался расправить занемевшие от напряжения плечи и только усмехнулся своему движению. Как сказал Григорий? «Медведь поломал…» Ну, а сейчас — доломает. Ишь, как разминается. И правда, кажется, ходил драться… «Эх, с такими мыслями — в поединок?»

Женя внезапно выпрямился. Немыслимо, невероятно, но чьи-то сильные и тёплые ладони легли на его плечи! Усталость отчётливо покидала тело, а тёплая сила омывающей свежей волной вливалась в руки-ноги — до такой степени мощно, что, казалось, сделай шаг, — он и впрямь взлетит!

Он попытался оглянуться, но ладони на плечах сжались, не давая шевельнуться.

«Даю тебе, охотник мой, на благое дело силу! — пророкотал низкий голос из ниоткуда и отовсюду. — Очисти лес человеческий от больного зверя!»

А потом плечи освободились от железной хватки. Женя, осипло дыша, боялся даже головой шевельнуть — настолько всё произошло неожиданно.

Кажется, и Демьян заподозрил что-то.

— Эй, охотник («Не охотничек!» — радостно ухмыльнулся Женя.), что это с тобой? По прошлым нашим разборкам помню — ты не обладал силой! Так откуда ж…

— Не отлынивай! — прикрикнул на него Женя, быстро шагая ему навстречу. — Сам напросился — теперь дёру даёшь? Ну нет!

Махина по имени Демьян взревела от одного лишь высказанного вслух подозрения, что он струсил. И набросилась на охотника.

Схватка была короткой, но впечатляющей. Женя нисколько не стеснялся пускать в ход уроки опытных ребят, уличных бойцов, лишь бы не оказаться на полу, не оказаться вбитым в пол. Медведь ревел так, что охотник поневоле морщился, но Демьян уже ничего сделать не мог. Он падал раз за разом, сваливаясь с ног с таким ужасающим грохотом, что, казалось, дребезжали стены.

Во время драки Женя начал чуять, как слабеет Демьян. Солнце ли встающее подействовало? Ритуал ли волхвов? Но лучшим подтверждением, что даже его собранная (если быть честными — отобранная) сила уже не помогает волхву-грабителю, стал момент, когда Женя мельком увидел: лежащий у ножек кресла Никита зашевелился и пока ещё неуверенно старался подняться — сначала, чтобы сесть. А потом, хватаясь за кресло, — принялся вставать. Парализующее заклинание, которым швырнул в него Демьян, слабеет — понял Женя и с новыми силами набросился на медведя, сбивая его кулаками с ног и не давая подняться. Тот начинал задыхаться. «Последние дни объедался сладким?» — презрительно оскалился на него охотник.

А за окнами бушевало солнце!

Устроив новую подсечку, из-за которой Демьян грохнулся на пол всем телом, а заодно треснулся и безвольно мотнувшейся головой и завыл от боли, Женя прыгнул на него, уселся на плечо и занёс сцепленные ладони — ударить чуть ниже челюсти…

И застыл, глядя в сторону.

Повезло, что Демьян продолжал выть мордой в пол, ничего не замечая: боли он выдержать не умел.

А старые волхвы поднимались в холл по лестнице, не спеша и с каждым шагом наполняясь силы и решительности в походке.

Сидящий на медведе охотник растерялся. Может, из-за неожиданности. Может, из-за того что впереди всех шёл старик, как две капли воды похожий на Демьяна, разве что почти белоголовый от седины. Но старик ещё издалека покивал Жене, словно разрешая добить собственного внука. И тогда охотник, немного помедлив, просто встал на ноги, не отходя от воющей от боли добычи.

В нежелании наносить последний удар сказалось превосходство победителя — пусть Женя и задыхался от усилий. Собственное тело, как и было обещано самонадеянным медведем, болезненно ныло от тумаков и недавней хватки рук Демьяна, что ни говори, но мощных.

Не поверивший, что его отпустили, не поверивший, что бить его прекратили, Демьян на пару секунд замер на полу, а потом повернул голову, заслышав шорох множества шагов. Помогая себе руками, постанывая и кряхтя, он сел на полу, угрюмо поглядывая на всех исподлобья. Женя стоял рядом настороже. Мало ли чего придумает…

Старшие волхвы окружали их двоих…

Входная дверь внезапно распахнулась.

— Женька, ты не представляешь! Там какие-то типы собрались, и мы их бьём! — звонко сказал Ольга, не сразу разглядевшая с уличного света, что и в холле происходит нечто необычное. Разглядела. — Ух ты!

Никого и ничего не стесняясь, она быстро подошла к брату и встала рядом, подняв в боевой готовности руки, сжала кулаки, изумлённо глядя на ссутулившегося у его ног Демьяна-младшего.

— А что тут у вас? — шёпотом спросила она. — Вы дрались, что ли? Ой, здрасьте! Меня зовут Ольгой! — непосредственно, как привыкла, объявила она всем старшим.

Снова открылась дверь — появилась запыхавшаяся Ирина, застыла от неожиданности, а потом несмело подошла к собравшимся.

— Бабуля… — недоверчиво и радостно прошептала она. Но быстрое движение к Нине Григорьевне подойти сумела усмирить. Кажется, почувствовала, что момент не тот.

Старшие волхвы молчали, только Нина Григорьевна, словно невзначай, шагнула как-то так, что старшие теперь замкнули круг, пронизанный солнечным светом. А внутри этого круга оказались четверо — Женя, Ольга, Ирина и Демьян.

Женя это заметил как будто со стороны.

Один из старших, до боли напомнивший парня-ворона, голосом, словно человек находился под гипнозом, объявил волю:

— Скверну и гниль медвежью уберёт из волхва девица! А не уберёт — будет лишён наш Круг одной силы! И распадётся!

— Ирина, Иринушка, милая, спаси меня, дурака! — взмолился Демьян, немедленно на коленях поворачиваясь к девушке. — Всё, что скажешь, сделаю, только прости дурака! И спаси! Ты же знаешь, что я сделаю всё! Ведь иначе порушено всё будет, Ирина! Всё! Всё сделаю, что скажешь что захочешь!

— Кроме одного, — тихо ответила испуганная Ирина, сама умоляюще то посматривая на Женю, то скользя взглядом по строгим лицам старших волхвов.

Женя не сразу понял, что происходит, а когда понял… Он схватил Ирину за руку и замотал головой.

— Ни за что! — с ненавистью выплюнул он в лицо Демьяна, который глядел на него совсем затравленно. — Снова совершать ту же ошибку?! — Огляделся и с вызовом бросил всем: — Никому не отдам! Мне плевать, что Круг распадётся, ясно?! Делайте, что хотите, но Ирины я вам не отдам! Сами напортачили, а нам — расплачиваться?!

Один из старших понурился. Демьян-старший.

— Но ведь в Кругу ещё одна девица, — тихо напомнила Нина Григорьевна.