Дмитрий Распопов - Мастер клинков - Начало пути

Гном отошёл куда-то, откуда послышались шорохи и скрежет. Через десять минут гном разрешил нам открыть глаза. Немедленно воспользовавшись разрешением, я увидел, что к пристани пришвартована очень широкая лодка с невысокими бортами, идеально приспособленная под транспортировку большого количества пассажиров или значительного объёма грузов. Ведь в канале не было волнений, и вода бежала ровно и быстро.

— Дарин, а как вы сделали, чтобы течение в каналах бежало по разным направлениям? — поинтересовался я.

— Это ещё один секрет, который я тебе не расскажу, — отрезал гном.

— Ну, Дарин, мне же интересно, — умоляюще посмотрел я на него.

— Работа магов, — нехотя ответил он, — много столетий назад, когда правил Дариндор, он договорился с магами о том, что если гномы вырубят каналы, те заставят воду бежать по ним в нужном для гномов направлении. Тогда за эту работу пришлось отдать магам всё золото и драгоценные камни из нашей сокровищницы. Правда, как показало время, от этой сделки гномы выиграли неимоверно, а золото и камни можно было добыть ещё.

— Маги? — радостно закричал я. — Дарин, у вас есть маги? Мне они очень нужны!

— Нет у нас магов, — проворчал он, — только алхимики. Тех магов, что сделали нам течения, наверное, давно нет в живых. В то время, когда я ещё жил здесь, всего пару раз появлялись слуги магов нынешних. Они заказывали у нас какие-то хитрые устройства, которые наши мастера делали по их чертежам, но назначение их так и осталось для нас секретом.

— Дарин, а что же ты раньше молчал, что знаешь, где можно встретить магов? — возмущённо закричал я.

— Во-первых, никогда не кричи в пещерах, — отрезал гном, — во-вторых, ты меня об этом не спрашивал, и в-третьих, я ещё не выжил из ума, чтобы в человеческих королевствах разговаривать о магах. Мне и одного раза было вполне достаточно.

Гном показал на свои протезы. Мне сразу стало стыдно, гном был полностью прав.

— Дарин, прости, я не подумал, — извинился я.

Гном что-то пробурчал себе под нос.

— Сильно не рассчитывай на встречу со слугами магов, они и в те времена редко появлялись у нас, и теперь, думаю, делают это не чаще, — уже спокойно сказал он мне.

— Всё равно, Дарин, небольшой шанс лучше, чем вообще никакой, — убеждённо сказал я. Наконец-то есть маленький просвет для того, чтобы попытаться вернуться домой.

— Ладно, давайте грузиться, нам предстоит неблизкий путь, — ответил гном.

Оттолкнув лодку от причала, Дарин сел на скамейку и положил протез на руль.

— Как думаешь, сколько нам плыть? — поинтересовался я, когда мы поплыли.

— Думаю, дней пять-шесть, — задумчиво ответил гном. — Хотя сами увидите, с какой скоростью наша лодка пойдёт на прямых участках.

Больше он ничего пояснять не стал, несмотря на наши вопросы.

Впрочем, не прошло и двух часов, как мы и без него многое узнали. Оказалось, что лодка не зря была такой широкой, находиться в ней можно было только в лежачем состоянии, так как отрезков пути с высоким потолком в подземелье практически не было. Каналы чаще всего были вырублены прямо в толще скал, и поэтому имели вид простой сплюснутой трубы. И, что было самым страшным, плыть чаще всего приходилось в полной темноте, поскольку света в этих каналах не было, только изредка на пути встречались участки камней, покрытых какими-то тускло фосфоресцирующими то ли слизняками, то ли растениями.

Первую ночевку мы сделали на одном из причалов, которые довольно часто попадались на нашем пути. Дарин объяснил, что такие причалы всегда устраивали недалеко от стратегически важных выходов на поверхность.

Хоть под землёй ветра и не было, но от воды тянуло сыростью, а холод пронизывал до костей. К счастью, у гномов оказалось всё предусмотрено, и на случай длительных остановок возле пристаней, чуть в стороне от канала, были вырублены небольшие пещеры. По понятной причине дров здесь нигде не было, поэтому пришлось закутаться во всё, что у нас с собой было.

Утром я снова начал шмыгать носом и покашливать, так как, несмотря на наличие множества шкур и тёплого одеяла, замерз я очень сильно. Рон, испугавшись за меня, заставил сделать с ним пробежку, поэтому пришлось около часа бегать взад-вперёд по коридору, постоянно ориентируясь на тусклый свет слизней, которые во множестве обитали рядом с пристанью.

В общем, не знаю, как Рон, но мне это путешествие не нравилось. Днём мы лежали в несущейся по течению лодке, делая, по моей просьбе, всего одну остановку на обед, а вечером я мёрз на полу пещер. Через пять дней я проклинал и гномов и магов, которые, устроив такие пути сообщения, не позаботились о минимуме удобств. Правда, долго проклинать строителей не удалось, у меня поднялась температура и я молча дрожал в лодке — меня постоянно знобило.

Впрочем, Рон тоже быстро выдохся и из него всё чаще вылетали аналогичные словечки о строителях канала. Оскорбившийся гном высокомерно молчал, никак не реагируя на нашу ругань. В конце нашего путешествия простуда свалила и твердокаменного нубийца, который так же, как и я, начал чихать, кашлять и ещё сильнее проклинать всех гномов и магов на свете.

Так что, когда окончательно надувшийся на нас гном объявил о завершении пути, нашей с нубийцем радости не было предела. Мы просто мечтали оказаться в горячей ванне и тёплой постели, или, как минимум, согреться у костра и поесть горячей пищи.

Дарин, не разговоривший с нами уже со второго дня путешествия из-за наших оскорблений прекрасного (как он свято считал) творения рук гномов, запалил факел и, собрав свои вещи, пошёл в коридор, даже не позвав нас с собой.

Мы с Роном, похватав свои манатки, устремились за ним, иначе нам пришлось бы надолго — если не навсегда — застрять в рукотворном лабиринте переходов и тупиков. Гномы специально устраивали такие возле выходов из подземелья, чтобы враги, даже пробив ход в скале, не могли бы пройти дальше.

Описать нашу радость при выходе на поверхность не хватило бы слов. Мы с Роном принялись просто бесцельно мотаться по подлеску, ставшему местом нашей стоянки. Правда, гном разрешил нам её устроить только на порядочном расстоянии от выхода на поверхность.

Я и нубиец запалили такие костры, что дым от них, наверное, был виден на многие километры вокруг, но нам было пофигу. Из самодельной пращи нубиец подбил трех крупных, размером с гусей, птиц, которые сейчас висели на вертелах из прутьев над углями, которые я выгреб из костров, и распространяли вокруг дурманящий аромат жарящегося мяса. Сидя возле костров и нежась в тепле, мы с Роном глотали слюни, ожидая, когда дичь будет готова. Даже насупленный гном пододвинулся ближе к теплу, и, исподлобья бросая взгляды на птицу, делал глотательные движения.