Наталья Буланова - Академия.Орхидея для демона (СИ)

А вот подозрения, какой эффект малинка даёт, закрались...

– Гидеон, садись на шпагат! – и отошла подальше, а то мало ли что...

Сверкнув праведным гневом в глазах, мужчина начал с кряхтением

садиться на шпагат. Но то ли у него растяжка была никакой, то ли воинов к

фантазиям юных ведьм не готовят, но шпагат у него не получился и он

завалился на бок.

– Ага! Малинки-повелевалки! – чуть не захлопала я в ладоши, тут же

состряпав план по их применению, и пошла в ближайшие кусты собирать

малинку.

А что, так бы и не догадалась, если бы не Силькины шишки правды...

Значит, когда просишь, то ничего не происходит, а вот приказы волей-неволей

приходится исполнять! Какие замечательные малинки!

– Ещё далеко до твоей обещанной старушки Эндуры? – чувствуя

подступавшую жажду, спросила я у дующегося на меня за шпагат Гидеона.

– Гидеон, у Дейки совести никогда не было, так что не надейся... Я

проводила испытания, – махнула рукой Силия.

А я подумала, что иногда хорошо, когда держишь мысли при себе, а то

такими темпами, чувствую, я о себе за сегодняшний день всё-всё узнаю.

Интересно, когда её отпустит от шишек, а?

– Ещё немного. Скоро начнутся зефирные холмы, вот как раз за ними и

домик Эндуры стоит.

Гидеон всё же соизволил мне ответить, но при этом помахал перед моим

голодным ртом ежевичкой, тренируя мою выдержку – и нервную, и

духовную.

– Силька, я тебя умоляю, ну не ешь ты больше ничего! – пыталась

уговорить подругу не тянуть в рот эту самую ежевику, но она лишь

беззаботно махнула рукой и разжевала мармеладную ягодку на зависть

голодной мне.

А может, тоже махнуть на всё рукой и полетать в фиолетовых небесах на

розовых слониках, а? Так и взбучку от демона получать легче будет.

Ну, нет, Дея, не смей! Хоть кто-то в этой сумасшедшей компании должен

оставаться при своих желаниях и уметь врать. А то вдруг пригодится столь

полезное умение, а тут одна ведьма правду как на духу говорит, второй –

защитник в жёлтых мини-трусах – командам подчиняется...

Вот я одна и останусь, нетронутая Карамельным лесом... Должна же быть у

старушки Эндуры обычная вода, ведь правда? Или она это как раз от местной

водички с мертвыми разговаривает?

– Силька, не ешь зефирку – Фабианом станешь, – сказала я и поняла, что

фразочка-то действенная, надо применять!

У Сильки аппетит сразу как-то поутих, взгляд перестал гореть огнём

бешеного сладкоежки, и показалось даже, что она стала меньше рассказывать

мне всё о моих недостатках и достоинствах... А то как будто прорвало! Я

столько выводов от неё за все полгода не слышала!

Но одно радует: всё преподнесено неизменно с такой дружеской любовью, что я шла и смирялась со своими недостатками...

– Гидеон, а тут что, всегда день? – смотрела на ясное небо, радующее глаз

всеми оттенками лазури.

– Почему же? Сейчас где-то середина дня.

– Это мы что, так далеко телепортировались? – мои глаза волей-неволей

стали круглыми, потому что есть вещи, которых добиваются только после

десятилетий тренировок, и никакая изначальная сила тебе в этом не поможет.

– Это сколько же тебе лет, что ты настолько расширил свои потоки?

Одно хорошо: для того, чтобы Крису сюда добраться, ему придётся сделать

несколько скачков... Подустанет любимый-дорогой, выдохнется...

Перерывчик, может, где устроит... Успокоится...

– Я в самом соку! – встал в позу покорителя вершин Гидеон. – Мне всего

лишь семьсот лет! С мелочью...

– Ох, старик какой, а всё молодится, да в жёлтых труселях щеголяет! –

Силька положила в удивлении руку на грудь, а я уже готова была расплавить

карамельку на её губах, чтобы эта шкатулка правды наконец-то закрылась, пока шишки не прекратят действовать.

– Вот голова два уха! – схватилась я за голову, когда Гидеон, красный как

рак, потянулся к трусам, чтобы доказать, что он ещё "ого-го-го", но нас спас

старушечий проказливый голосок:

– Молодчик, так что ж тут?! Ты ко мне на огонек загляни, я не сопливая

девчонка, по достоинству всё оценю!

Я обернулась и увидела стоящую рядом худющую старушку со

скрюченными пальцами и сумасшедшей улыбкой, а когда взглянула в её

глаза, то внутри всё резко сжалось и неприятненько так закололо в районе

лопаток...

Посмотрела на Силькины кудряшки, но они и не думали стоять торчком, предвещая беду, поэтому я немного расслабилась.

Что-то мне уже не очень хочется спрашивать у старушки Эндуры о чём-

либо... А в том, что это она нас спасла от оголения, не оставалось и следа

сомнения, особенно после того, как Гидеон представил её нам со всеми

почестями.

– Какими тропами ко мне, ведьмочки? – спросила у нас в лоб старушка

Эндура и я начала судорожно придумывать ответ.

– Эм, ну так, мимо шли, решили зайти... – начала я своё мычание.

– Дея про отца хочет спросить, – выдала меня с головой правдивая подруга, и я точно решила использовать карамельный листочек не по назначению...

Вот же память у ведьмы! Один раз с ней отцов обсуждали, а она всё своим

аналитическим умом состыковала и поняла, ЧТО я хочу узнать у говорящей с

мёртвыми.

Но я-то уже, вроде как, и передумала! Но кто бы меня спрашивал?!

Старушка Эндура вцепилась в мою кисть и поволокла меня к какому-то

зелёному холмику.

"На заклание?" – пронеслось в моей голове.

Но нет, этот холмик служил глупер домом... А с виду и не скажешь: обычный зелёный холм, вот только деревянная дверца портит весь вид и

наводит на мысль об убежище для троллей.

Попробовала тактично для ведьмы, то есть быстро и молча, выдернуть

руку. Но не тут-то было! Ногти старушки впились в кожу, а хватка только

усилилась. Кто бы мог подумать, что в столь худенькой старушке столько

сил?!

Я оценила по достоинству её упорство и, с лихвой набравшись ведьмовства

по всем своим задворкам и сусекам, приготовилась.

Хиленькая деревянная дверка за нами затворилась с таким грохотом, отрезая от нас Силию и Гидеона, что я сразу поняла: не дверь – броня, вот

только под прикрытием...

– Идёт приём, – крикнула на стук старушка Эндура, провела меня к

стоящему на трёх ножках стулу, а сама села на подобие трона за изъеденным

дырками и поросшем мхом столом.

Ну, поскольку я ведьмовской наглости ещё с детства полна была, упорство