Анна Кочубей - Душа архонта

Странно, почему Киндар не сказал сразу — предложение хорошее! Северон вспомнил лицо сестры в день их последней встречи: серое от злости, с обозначившейся складкой между сдвинутыми бровями. Он многое бы отдал, чтобы она была счастливой и довольной, как этот эльф! Юноша не заметил хитрости алхимика: выслушав Киндара, он перестал думать о себе.

— Просто принять лекарство — и все? Быть моложе, жить дольше? Стать таким, как вы? Тогда я согласен!

— Если у вас нет повода подозревать себя в родстве с эльфами, то таким, как я, вы не станете, — сухо ответил Киндар.

Бросив на Северона оскорбительно-сложный взгляд сожаления, понимания и презрения, алхимик пересек зимний сад и остановился в глубине оконной ниши. Это было настолько неожиданно и невежливо, что юноша пошел за ним следом.

— Высказывать мысли вслух — ваша личная особенность, принц Северон? — чуть слышно спросил Киндар, глядя на залитый дождем внутренний двор резиденции.

Будущий король покраснел, поняв, насколько глупо он себя вел. Их разговор могли подслушивать… Конечно же, его подслушивали! Да и эльф совсем не безобиден — какой у Киндара хищный профиль!

— Вы сказали слово «почти» дважды, мастер. Почему?

— Изменяя свое тело, вы должны быть готовы к тому, чтобы изменить жизнь. Первое — приезжать ко мне на озеро Инья каждые три месяца.

— Из Архоны в Озерный край? Я проведу всю жизнь в пути!

— У Эймара две столицы, — заметил Киндар.

— Так вот чего хочет дядя?! Этому не бывать, столица Эймара — Архона! — Северон перешел на шепот, — а если мы… я буду приезжать реже? Или передумаю принимать эликсир и продолжу стареть?

— Тогда вы рано умрете молодым. Процесс необратим с самого первого раза, принц. У вас не будет шанса повернуть время вспять.

— Я услышал про «первое», есть еще и «второе»?

— Да. Это очень больно. Изначально эликсир был придуман для эльфийской расы, люди страдают от него сильнее. Есть еще кое-что… Вам нужны наследники?

— Разумеется, — не задумываясь, подтвердил Северон.

— Не все так просто. Способность к зачатию сохраняется лишь год, но я вам гарантирую, что в этот период ваши мысли будут далеки от любви, — бесстрастно объяснил Киндар, — посмотрите в окно на серое небо, а теперь обернитесь назад, к цветам и деревьям. Думаете, я случайно выбрал место? Подумайте, что вы имеете и что теряете.

— А вы бы посоветовали мне принять ваше предложение, мастер Киндар? — спросил Северон, недоумевая, кто перед ним — святой или хитроумный демон.

— Кто я такой, чтобы решать за короля? — громко спросил Киндар у зимнего сада.

Наверное, эта фраза была условным сигналом: в комнату немедленно ворвался сир Родерик. Наместник настолько обрадовался, что переиграл с благодушием и расцеловал племянника в обе щеки.

— Ты ведешь себя как король, мой мальчик, но я в тебе и не сомневался! Ехать на озера не обязательно — мастер сделал исключение и привез все необходимое с собой. Ты примешь дар Создателя прямо сейчас! — торжественно заключил наместник, — у вас все готово, Киндар?

— О да, конечно, — улыбнулся алхимик Северону.

— Не сегодня, дядя! — твердо сказал юноша, — я очень устал.

Если у сира Родерика и остались иллюзии, то Киндар ланн Инья правильно понял решительное «нет» будущего короля.

На следующий день Родерик предложил племяннику недалекую поездку: от Аверны до Велеграда было рукой подать — всего-то полтора дня пути. Северон без раздумий согласился посетить знаменитый на весь Эймар город — средоточие науки и культуры всего юга. В Велеграде, как и а Архоне, была своя Академия и общественная библиотека с огромным книгохранилищем, но Северона привлекали не книги и знания, а недавно открывшаяся школа магии.

Магия стихий практиковалась в Эймаре с древнейших времен, но несла печать запретного и даже дурного. Сила магии давалась при рождении, но чтобы стать арием, избранному нужно было без остатка подарить себя первозданным стихиям мира: диким ветрам, жадному пламени, сжигающему землю и опаляющему молниями небеса, глубинам океана или ледяной жестокости металла. Однажды ступив на путь ария, живое существо любой расы лишалось души. Дар магии считался проклятьем и был опасен, как для самого ребенка, так и для окружающих. Увы, существовало только два выхода: убить существо или научить его контролировать свои способности. Обученные арии ставились на государственный учет, получали должность, чаще военную, и становились привилегированными рабами на всю жизнь. В Эймаре считали такую систему полезной, и нашлось бы немало родителей, мечтающих о судьбе ария для своего чада. И все же урожденные арии были очень редки… До последнего времени.

Соседство сира Родерика в карете могло привести в отчаяние и более уравновешенного человека, чем Северон. Наместник сыпал словами, успевал есть, пить и отдавать бессмысленные распоряжения в окно, касающиеся предстоящего размещения гостя в Велеграде. Как будто путешествие не было спланировано заранее!

— Почему — школа магии, дядя? Всех ариев страны можно пересчитать по пальцам! — спросил Северон.

— Ты отстал от жизни, мой мальчик. Сила стихий — полезная способность, доступная любому желающему! — похвалился захмелевший наместник.

— Мне, например?

— Все, что захочешь, — сир Родерик сделал рукой широкий жест, не рассчитанный на стенки кареты и ударился, — кстати, это отличная идея!

— Нет, плохая. Король не может быть ни арием, ни архонтом, а маг не имеет права быть королем.

— Север Эймара замерз в своих правилах! Сейчас ариями становятся сыновья и дочери влиятельнейших семей юга. Мы выбираем самых достойных!

— И их родители счастливы, зная, что никогда не увидят внуков?

Тот факт, что арии бесплодны, был общеизвестен.

— Лучшие алхимики работают над этой проблемой, мальчик мой. Безуспешно, пока безуспешно. Но служение своей стране — священный долг! Вот увидишь, через несколько лет у нас будет столько магов, что Харматан навсегда забудет, в какой стороне света наши границы!

— Вы говорите об армии бездушных рабов, дядя?

Сир Родерик пришел в ужас от подобного невежества:

— Мой мальчик, души наших новых ариев живы! Мы храним их бережно, как зеницу ока, чтобы вернуть обратно в целости и сохранности.

— То есть, маг может передумать и стать обычным человеком или эльфом?

— И даже дварфом! — расхохотался наместник, — да кем угодно, когда умрет! Принять обращение — серьезный шаг и величайшая честь! Ее нужно заслужить!

Северон почувствовал, что его сейчас стошнит. Патетичные речи дяди вызывали у племянника не прилив патриотизма, а чувство гадливости. Высунувшись в окно, он с облегчением увидел вдали стены древнего города. Сир Родерик привез Северона в дом ванн Элиотов — аристократической семьи, преданной трону, а, точнее, наместнику Аверны. Сославшись на неотложные дела, Родерик заговорщицки подмигнул племяннику и ушел, оставив его одного в прохладном холле.