Анатолий Махавкин - Пасынки страны

— Поблагодарить. За него, — вожак кивнул на своего спутника, — брат это мой. Подорожник его в качестве сторожевого пса использовал, в человека обращаться, гад, не разрешал. Тридцать лет при себе держал. И Вероника, сука такая, на его стороне была. Я так понимаю, заложник это их, чтобы я на жопе ровно сидел. А сегодня братан примчался из лесу, уже как человек. Сказал, дескать вы тварь старую ушатали напрочь.

— Было дело, — я ошеломлённо уставился на протянутую мне руку, — ух ты!

Мы обменялись рукопожатием, причём вожак явно пытался проверить пределы моей выносливости. Одобрительно крякнув, оборотень отступил назад.

— Так вот, кровосос, поскольку меня за холку уже никто не держит, наш контракт с ведьмами расторгнут. В Стране натурально творится какое‑то непотребство и я не желаю, чтобы нас после изваляли в дерьме вместе с этими стервами. Своего говна хватает. С этого момента, они — сами по себе, мы — сами по себе. И ещё, — он широко ухмыльнулся, — парень ты, вроде, неплохой, для кровососа, естественно, думаю, с тобой можно договориться. Останешься жив — найди меня, поболтаем. А сейчас — удачи.

Я пошёл дальше, размышляя, как можно за одну ночь разрешить проблему многих сотен лет. Жаль только, окончательно решать её придётся кому‑то другому. Так, армия оборотней мне уже не предстоит. Осталось разобраться с кучей идиоток, швыряющихся файерболами.

К главному входу дворца вела широкая длинная лестница из ослепительно белого мрамора, по краю которой стояли, сидели, лежали и пытались прыгать изваяния странных животных с кошачьими телами и головами прекрасных женщин. Точно такого же сфинкса я видел на крыше Рэйвенхолла. То ли архитектор у построек был один и тот же, то ли резиденция верховной ведьмы прежде принадлежала вовсе не ей.

Исполинская лестница оказалась совершенно пуста: я не заметил ни единого признака охраны. С одной стороны, понятно: пробраться через армию оборотней не смог бы никто, а с другой, неужели у верховной отсутствует пафосность, присущая натурам с такими то амбициями? Да и ладно, пусть в злобных мозгах моей недоброжелательницы копается её личный психолог.

Пока я поднимался по чистым сверкающим ступеням у меня появилась возможность внимательно рассмотреть каждую скульптуру и возможность прийти к неожиданному выводу. Судя по обилию повторяющихся элементов, скульптор либо был редкостным педантом, либо ваял, имея перед глазами живой образец. Тем не менее, именно такие зверушки мне ещё не попадались. Впрочем, Страна велика и как говорил Рекс, не факт, что вообще имеет границы.

Остановившись перед колоннадой из стеблеобразных столбов, ведущих к огромным, настежь распахнутым воротам, освещённых здоровенными светильниками в форме золотых чаш, я обернулся и посмотрел назад. Отсюда хорошо различалась большая часть дороги, неряшливое пятно табора оборотней, гряда холмов вдоль тракта и лес, где провёл последние ночи. Среди рыжей шкуры густых деревьев взгляд наткнулся на пару тёмных клыков. Скалы, где мы нашли приют. Интересно, Маргарита уже очнулась? Сильно злится на меня или всё же простит? Надеюсь у неё хватит ума уйти вместе с водоплавающими.

Тяжело вздохнув, я пошёл прямиком к высоким металлическим воротам, в очередной раз поразившись отсутствию охраны. Да что охрана, тут вообще ни души! Может я перепутал и припёрся не туда? Понятное дело, меня поджидала ловушка, но ведь все карты давно открыты и сомнений, куда завлекают добычу нет ни у кого. На кой, тогда, всё это? Заставить меня нервничать? Ха, куда уж больше!

Впрочем…Когда я миновал распахнутые створки, поразившись толщине металла, появилось ощущение, будто лопнула некая призрачная хрустальная нить и неощутимый ушами звон, отдавшись в самых глубоких закоулках сознания, стремительно унёсся прочь. Ага. Вот оно: сигнализация. Меня всё же ждали. Ну, теперь можно успокоиться и направляться на встречу со своими худшими кошмарами.

Коридоры дворца оказались столь же пусты, как лестница и вход, и это, честно говоря, начинало даже веселить. Самая могущественная женщина здешнего мира, по непонятной причине прозябает в полном одиночестве? Или я чего то не понимаю? Должно быть баба бесится от одиночества. Ка–акой я шовинист!

Но в целом интерьер мне понравился. Если бы пришлось проектировать нечто подобное, сохранил бы имеющееся. Лёгкие, почти воздушные, колонны, выстроились вдоль стен коридора и в каждой нише меж блекло полыхающих столбов зелёного цвета, журчал тонкой струйкой небольшой фонтанчик в изящной чаше на высокой ровной ножке. Над крохотными сосудами, полными прозрачной воды, висели картины и я внимательно рассмотрел каждую.

У некоторых полотен я застывал, на время забывая о цели своего прихода, но спохватившись, отрывался от очередного пейзажа, где на фоне тысячелетнего дуба, кружила стайка фей, а пастушка в амазонке играла на лютне и проскакивал несколько полотен, вновь оцепеневая при виде грузной горы, погрузившейся в перину пушистых облаков, которые рассекал золотой дракон, явно родом из Поднебесной.

Мягкие ковры скрадывали звук шагов, а крохотные канапе, в изящном беспорядке, расставленные в коридоре, так и приглашали присесть, отдохнуть. Везде — полный порядок и чистота, точно целая армия уборщиков прошлась передо мной с грандиозной уборкой, но при этом, по–прежнему, не ощущалось ни единого признака присутствия хоть кого‑то живого.

Немного сориентировавшись, я сумел сообразить, что мне не нужен зимний сад и пустые тёмные комнаты непонятного назначения, а стоит подняться по двойной лестнице на второй этаж, к широкому балкону, в глубине которого просматривалась приоткрытая двустворчатая дверь, на которую гравер нанёс изображение пары львов, ставших на задние лапы. В передних, оскалившиеся животные сжимали предметы, напоминающие скипетр и державу, видимо местные символы власти.

Перед подъёмом я остановился посреди небольшого, абсолютно круглого зала, на стенах которого, поникнув, висели знамёна с разноцветными гербами, самого разнообразного вида. При виде одного их стягов, где три лилии, на фоне восходящего солнца, произрастали из воды, я вдруг сообразил, что это — герб Тридаша, но откуда мне стал известен этот факт, понятия не имел. Может увидел в разгромленном королевском дворце и не запомнил?

Пожав плечами, я легко взбежал по бордовой ковровой дорожке, похлопывая ладонью по красным поручням из полированного дерева, перехваченным золотыми кольцами. Небольшие светильники, едва выступающие из стен, точно глаза, следили за каждым моим шагом и от этого усиливалось чувство дискомфорта, не покидающее от момента входа во дворец.