Анна Клименко - Кубок лунника

– Всеблагий, – прошептала ведьма, – но как это могло… как же так? Это невозможно.

– Когда речь идет о магии, возможно все что угодно, – мягко поправил Альвен, – впрочем, я вполне доволен результатом.

– Нет, этого не может быть.

Она вывернулась из его рук и подбежала к зеркалу. Все осталось так, как и несколько минут назад: на бледном и похудевшем лице золотыми монетами сияли звериные глаза с вертикальными зрачками.

Малика на всякий случай больно ущипнула себя за предплечье, в душе надеясь, что случившаяся с ней метаморфоза – всего лишь сон.

– Госпожа Вейн, вы стали только лучше, – промурлыкал из постели лунный лорд, – поверьте, происходящее вполне реально. Все-таки Хаор Ливори был великим ведьмаком.

– Йоргг, – она вернулась на кровать и села на край, – что же теперь будет? Это что ж, получается, что я буду обрастать шерстью, а потом кожа на мне будет висеть мешком?

– Если это все, что тебя беспокоит, то… Смею заверить, ты быстро привыкнешь, – ехидно заметил Альвен, – не зря Дэйнор Сильван говорил, что у тебя очень интересный запах. Запах человека, перерождающегося в лунника. Просто я тогда не придал этому значения.

– Непростительное упущение с твоей стороны, – буркнула ведьма, – Всеблагий… Что же теперь делать?

– Как жить с обвисающей кожей и шерстью?

Малика всплеснула руками, хотела огрызнуться, но вовремя прикусила язык. Разве ты, подруга, не знала о том, что граф Рутто – персона ядовитая от кончиков ногтей до головы? Знала, и имела возможность не раз в этом убедиться, так что поздно жаловаться…

– Наверное, придется покинуть Пражен, – задумчиво проговорил лунный лорд, – мне кажется, что ни нанятые убийцы, ни Генрих Уэлш теперь точно не оставят тебя в покое. Представь, как обрадуется Уэлш, когда узнает, что у него в распоряжении появилась настоящая лунница?

Малика вздохнула.

Настоящая. Лунница.

Мелькнула надежда – а может быть, это временно и пройдет как сыпь от ветряной оспы? Йоргг, знать бы наверняка…

– Знаешь, давай еще раз вернемся к этому вопросу через часок-другой. Похоже, мои мозги совсем размякли, и я ума не приложу, что делать дальше, – попросила она.

Альвен приподнялся на локте, покрывало сползло – в ярком свете дня было хорошо видно, что все тело лунника исчеркано, исхлестано белыми шрамами. Длинными, короткими, резаными, рваными.

– Мне не хочется тебя огорчать, – тихо сказал он, – но нам придется исчезнуть. Я еще не уверен точно в том, как именно мы это сделаем, но в том, что это нужно, сомнений нет.

– Ты думаешь, охота не прекратится?

– Я думаю, все только начинается, и вчерашние наемники были первыми пташками.

При воспоминании о ночных приключениях ведьма поежилась. Обхватив себя руками за плечи, спросила:

– Почему они послали людей?

– Здесь не Ловенна. Если бы тебя просто убили, ни у кого не возникло бы никаких подозрений. Что такого в том, если ночью прирезали одинокую девицу сомнительного поведения?

– Прямо-таки сомнительного…

– Приличные девушки в такое время уже сидят дома, – Альвен усмехнулся, – но, как бы там ни было, одно дело найти на улице просто труп. И совсем другое – обнаружить у себя под окнами труп, растерзанный зверем. Лунники отнюдь не дураки, Малика. К чему привлекать излишнее внимание к своему народу, да еще и на людских землях?

– О, да. Ты бы это Марисии сказал! Она ведь…

И Малика нервно хихикнула, вспоминая… Острые ногти, полосующие лицо, хриплое дыхание.Постепенное угасание жизни в молодом теле и темную полоску на белой шее, оставленную золотой цепью. Рассказать об этом было нелегко, но Малика все же рискнула.

– Ломать себя нелегко, – заметил Альвен.

А ведьма со стоном вцепилась ногтями в голову. Никогда, уже никогда она не будет той Маликой Вейн, которая преподавала в Академии Объединенного В олшебства. Когда на руках кровь… Даже сама Этерния кажется грязнее, а к запаху цветов всегда примешивается горчинка.

Лунник выбрался из постели и уселся рядом. Потом обнял за плечи и прижал к себе. От ощущения тепла его тела от сердца немного отлегло – но не до конца. Осадок свинцовой пылью осел на дне души. Перед глазами продолжали мельтешить влажные стены пещеры, льняныелоконы Марисии словно всплески солнечного света во мраке…

– Когда мне сообщили, что ты убила Марисию, я почти не удивился. Все к тому и шло. Теперь… мне нечем тебя утешить. Но Марисия все равно бы умерла, поверь. То, что она вытворяла, не осталось бы безнаказанным, рано или поздно были бы собраны нужные доказательства вины…

– А Дэлин Сильван? – ведьма попыталась отстраниться, но лунный лорд держал крепко, – он погиб зря. Я не желала его смерти, но она все равно на моих руках. Вот на этих руках! И потом, Дэйнор…

Золотые глаза лунника оказались напротив ее собственных.

– Ничего не поделаешь, тебе придется смириться с этим и жить дальше. У Лунников всегда так: кому-то приходится уйти, а кто-то остается.

– Я не могу этого забыть, – растерянно пробормотала Малика.

– Ты не должна этого забывать. Я говорю, что с этим придется жить дальше. Слишком жестокий урок, но ничего не поделаешь… Так вот, Малика Вейн. Если ты… если мы оба хотим существовать и дальше, то нам придется исчезнуть. Нас будут искать родственники Сильванов, ради тебя твое ведомство перероет всю империю вдоль и поперек.

– Мне кажется, ректор Академии помог бы мне… нам…

– Это слишком просто и слишком близко, – прошелетел на ухо Альвен, – особенно для лунников, одержимых жаждой кровной мести. У меня есть одна идея… Но она безумна. Воистину безумна.

– Я уже сходила с ума, – пробормотала Малика, – когда думала, что тебя больше нет. И теперь, когда ты наконец рядом, я вовсе не горю желанием отправиться к Всеблагому. Так что я готова выслушать любое, даже самое сумасшедшее предложение.

Альвен потерся щекой о ее плечо.

– А я сходил с ума, когда знал, что ты рядом, но не хочешь меня видеть. И когда видел тебя, уходящей рука об руку с Дэйнором. И когда узнал, что ты провела с ним ночь. Тогда я предпочел разбиться, но только чтобы прекратить… Впрочем, уже не важно. Я так долго тебя ждал… Все эти годы жуткого одиночества в башне. А когда впервые увидел в гостинице «Кубок лунника», обозленную и растерянную одновременно, то даже не придал значения этой встрече.

– Да, тогда я была зла, – Малика неожиданно рассмеялась, – инспектор Берн… способен кого угодно довести до позеленения…

– А потом, когда ты «выпала» из окна и лишилась чувств, я долго рассматривал тебя. Мне показалось, что взбалмошная, упрямая и неосторожная ведьма может что-то изменить в моей судьбе. Я не ошибся.