Элизабет Хэйдон - Элегия погибшей звезды

Вторая цепочка людей выбиралась по сходням на причал прямо из трюма. Сначала молодой герцог подумал, что это члены команды, но, присмотревшись, понял, что они идут к рядам фургонов и забираются в них. Гвидион прикинул, что с одного корабля сошло более сотни человек. Они спотыкались и закрывали глаза от солнца. Гвидион встряхнул головой, словно рассчитывал, что таким образом сможет избавиться от возникших у него ужасных подозрений. Наконец, когда сомнений уже не осталось, он прошептал:

— Рабы. Он перевозит рабов.

Анборн кивнул. А потом указал на каждый из двух дюжин кораблей, пришвартовавшихся к причалам за то время, пока они вели наблюдение. С каждого из этих кораблей на берег сходили рабы. Их быстро распихивали по фургонам, из которых тут же составляли караваны и без задержек отправляли по разным дорогам во все уголки Сорболда.

— Рабство давно прижилось в этой стране, — негромко проговорил Анборн. — Лейта правила империей три четверти века, очень долгий срок для человека, в жилах которого нет крови намерьенов. Во время ее правления работорговля велась скрытно, в рабство попадали должники, преступники или военнопленные и использовали их главным образом в качестве гладиаторов. Рабство было наследственным, и семья рабов могла обрести свободу только после того, как один из ее членов, как правило мужчина, полностью выкупал ее — обычно это удавалось удачливым гладиаторам. Однако к рабству относились с отвращением, люди старались скрывать, что они используют рабов. Арен же в Сорболде было немного — не более одной на каждый город-государство, то есть всего около двух дюжин.

Он бросил быстрый взгляд на Гвидиона, а потом вновь вернулся к наблюдению за портом.

— За последний час мы видели такое количество рабов, что их хватило бы, чтобы заполнить несколько гладиаторских арен. А ведь своей очереди встать под разгрузку ждут еще десятки торговых кораблей. И речь идет только об одном дне.

— Вы полагаете, за месяцы правления Талквиста сильно увеличилось количество арен? — с тоской спросил Гвидион.

Глаза Анборна сузились, но он продолжал смотреть вниз.

— Весьма возможно, поскольку известно, что Талквист питает слабость к подобным развлечениям. Но я полагаю, что лишь небольшая часть рабов попадет на арены. Скорее всего, их отправят на соляные копи Никоса или в оливковые рощи Ремалдфаера. Но главный вопрос не в том, куда попадут несчастные, а откуда они взялись. Если хотя бы половина этих кораблей привезла рабов, то тут собрано население целого города.

— О Единый Бог, — прошептал Гвидион.

— Да уж, — не стал спорить Анборн. — Похоже, теперь помочь может лишь обращение к Создателю. А если это продолжается с того самого момента, как Талквист стал регентом, твоему крестному отцу предстоит пережить немало кошмаров.

— Пожалуйста, поясните, — попросил Гвидион, чувствуя, как холодеют пальцы.

Анборн слегка повернулся на бок и жестом попросил молодого герцога замолчать.

Снизу донесся грохот — еще один караван фургонов приближался к перевалу. Анборн и Гвидион молча наблюдали за катившими мимо повозками, которые сопровождал многочисленный отряд солдат армии Сорболда. Гвидион нахмурился, увидев пленников — оборванные мужчины, отчаявшиеся женщины и худые молчаливые дети. Он насчитал двенадцать фургонов, в каждом находилось более двух дюжин рабов. Гвидион смотрел на них, и, пока не осела пыль и не стих грохот колес, в горле у него стоял сухой удушающий комок. Он наклонился вперед и вновь увидел, как такие же караваны с таким же грузом отъезжают во всех направлениях — в горы и вдоль побережья.

— Разъясните мне смысл ваших последних слов, — наконец не выдержал Гвидион.

— Можно ожидать расширения торговли, когда к власти приходит глава гильдии, всю жизнь занимавшийся этим ремеслом, — негромко проговорил Анборн, не глядя на Гвидиона. — Однако мы наблюдаем здесь совсем другое. Таких рабов не станут использовать на арене, они будут работать. Мы видим подготовку к войне, что тоже нельзя считать неожиданностью, хотя Талквист делает вид, будто желает мира и заботится только о процветании своих земель. Пугают масштабы — мы пришли сюда никем не замеченные, в самый обычный день и, значит, наблюдаем то, что происходит здесь ежедневно. Если Гант вновь превратился в военный порт, куда купеческие корабли привозят товары, принадлежащие исключительно короне, то задуманная Талквистом экспедиция по своему размаху во много раз превзойдет Намерьенскую войну, а ведь она едва не уничтожила весь континент.

— А других объяснений нет? — спросил Гвидион, заранее зная, какой услышит ответ.

— Нет, — отрезал Анборн.

— Тогда нам необходимо срочно вернуться в Наварн и предупредить Эши.

— Да, ты так и сделаешь.

Молодой герцог заморгал.

— Я? А вы не поедете со мной?

— Нет. Раз уж я оказался здесь, то должен воспользоваться представившейся возможностью. Я намерен отправиться в Джерна'Сид и выяснить, как дела обстоят там. По пути нужно осмотреть гавани, рудники и арены. Добравшись до столицы, я постараюсь получить как можно больше полезных сведений, после чего возвращусь в Хагфорт, чтобы помочь твоему крестному отцу подготовиться к предстоящей войне, о неизбежности которой я столько раз его предупреждал.

Гвидион с трудом подавил охватившую его панику.

— Один?

Лорд-маршал положил руку на плечо юноши.

— Ты справишься, не бойся. Твои гвардейцы сумеют защитить карету, если на вас нападут, а твой меч даст тебе серьезное преимущество против разбойников или даже солдат, если до этого дойдет, но я верю, что Талквист не захочет рисковать, нападая на вельможу, представляющего Союз Намерьенов, во всяком случае сейчас. Если ты будешь возвращаться тем же маршрутом, по которому мы прибыли сюда, с тобой все будет в порядке, Гвидион. Ну а как только ты покинешь границы Неприсоединившихся государств, то сможешь присоединиться к любому почтовому каравану. Теперь ты герцог, и тебе окажут помощь: ты получишь необходимые припасы, свежую лошадь и эскорт до Наварна. Только не забывай о моих уроках.

— Я… имел в виду вас, — запинаясь пробормотал Гвидион. — Неужели вы собираетесь в одиночку преодолеть пустыню…

Лицо Анборна помрачнело, как небо при приближении грозового фронта. Он приподнялся на локтях и ударил кулаком по земле так, что во все стороны полетел песок.

— Я путешествовал по этому континенту в одиночку за столетия до того, как твой отец был прыщиком в штанах твоего деда, — прорычал Анборн.

Затем он подполз к тому месту, где стояли лошади, и ухватился за стремя. Гвидион поспешил к нему на помощь, но лорд-маршал оттолкнул его руку и с огромным трудом встал на свои бесполезные ноги. Гвидиону ничего не оставалось, как стоять рядом и молча страдать, наблюдая за Анборном, который медленно забирался в седло. Оказавшись наконец на лошади, старый наставник посмотрел на молодого герцога с такой непередаваемой смесью торжества и усталости, что Гвидиону пришлось отвести глаза.