Игорь Шенгальц - Мир под Контролем. Фактор Трикстера

Да, у них на руках козырь в виде Светы, и я на крючке, вот только не встреться я на их пути, и что? Все напрасно? А может, они просто ждали подходящего кандидата, и, наконец, дождались? И дальше все пошло по заранее спланированному, но неизвестному мне сценарию, где лично я играл роль обычной пешки — непривычно для мага-детектива, тем более учитывая то, что успел поведать о Сынах Адама официант.

Люди разыгрывают втемную мага! Можно было бы только поаплодировать, если бы я наблюдал за этим со стороны, а не принимал во всем самое непосредственное участие.

Шарик приблизился к особняку и вскоре уже юркнул в приоткрытое окно на втором этаже, оказавшись в небольшой, но уютно обставленной спальне. На одной стене висела морская акварель, на второй — прелестный пейзаж, высокое трюмо было сплошь заставлено всевозможными баночками и склянками. Я прежде видал такие и знал, что подобный набор стоит целое состояние в парфюмерных лавках. А значит, учитывая розовый балдахин над кроватью, широченный одежный шкаф во всю стену и забытые на кровати тончайшие перчатки, мы находились в будуаре дамы, причем дамы молодой и следящей за своей внешностью.

Вероятнее всего, здесь обитала дочь Дюпона — красавица Натали. Я видел несколько ее фотографий в досье. Высокая, стройная, она смотрела со снимков с нескрываемой иронией и задором.

Дверь в комнату внезапно распахнулась, шарик юркнул за здоровенный сундук у стены, позабыв о собственной невидимости, и затаился там, вырастив длинный и тонкий отросток — перископ, который он осторожно высунул наружу, так что я мог спокойно наблюдать за происходящим в помещении.

В комнату зашли — нет, скорее, впорхнули, словно райские птички, две молодые девушки. Одну я узнал сразу — Натали — темноволосая красотка, одетая в шикарное вечернее платье с высоким разрезом на левом бедре и бриллиантовым колье на шее, вторая девушка выглядела попроще, хотя была не менее ухожена, но чуть пониже ростом, со светлыми волосами и смеющимися глазами.

— Нат, ты слышала, что сказал твой отец? — блондинка не могла сдержать восторг. — Это же невероятно!

— Конечно, Флави, я все слышала, — голос дочери Дюпона был спокоен, хотя в глазах прыгали веселые чертики.

— И можешь оставаться такой холодной? Не верю! Кричи, танцуй, ведь это невероятно!

— Это в данный момент, скорее, некстати. Этот прием, он ни к чему…

— Да ты что? — Флави пораженно замерла на месте. — Твой отец жив, слава Богу, с ним все в порядке. А тут такой шанс! Его просто нельзя упускать! Ты очаруешь принца, даю слово!

Хм… Любопытно! Значит, в гости ожидается принц. Интересно, какой державы? Вот так Дюпон, у него, как видно, широкие связи и крайне высокий статус. Такие люди не ходят пешком. Так что же он делал вчера в центре Парижа? Вот стоящий вопрос, который хотелось бы ему задать!..

— Вот еще, очаровывать его. Больно надо! — и Натали показала подруге розовый язычок. Та от возмущения подпрыгнула на месте, потом метнулась к постели, схватила маленькую подушечку и швырнула в брюнетку. Натали ловко увернулась и засмеялась, блондинка же ухватила очередную подушку.

— Прекрати, ты мне всю красоту испортишь!

Этот аргумент подействовал, Флави бросила подушку обратно на постель, и, подскочив к Натали, закружила с ней по комнате.

— Ты очаруешь его, очаруешь! Он потеряет голову, влюбится, как мальчишка! В тебя невозможно не влюбиться! И ты станешь принцессой, а потом, может, и королевой! Представь только, Ее Величество Натали Первая, Божией милостью Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и иных своих царств и территорий Королева, Глава Содружества, защитница Веры!

— Ох, прекрати, ну что за глупости? Детские сказки! С чего ты вообще взяла, что я ему понравлюсь? Да и он мне пока что не особо приглянулся…

— Не ври! Я знаю, ты давно по нему сохнешь! Я видела твой альбомчик!

Я и не думал, что люди могут побелеть настолько сильно и настолько быстро. Натали в этот миг могла соперничать белизной кожи с мраморной статуей. Флави поняла, что сболтнула лишнее, и виновато отвела глаза в сторону.

— Просто я случайно увидела. Ты забыла ящик запереть, а я ведь такая любопытная… Ну, прости меня, ну, пожалуйста!

— Что ты еще там видела? — вопрос дался брюнетке с трудом, я это видел. И мне показалось, что вовсе не альбом волнует девушку в данный момент. Хм, любопытно было бы заглянуть в тот ящичек…

— Больше ничего, клянусь! Только альбом! Он лежал сверху, я открыла, а там — он! Принц! Красавчик! И на коне, и на балу! А еще говоришь, что он тебя не интересует! Ха!

— Прошу тебя лишь один раз, Флави. Больше никогда не ройся в моих вещах. Никогда! Ты поняла? Иначе мы перестанем быть подругами!

Голос ее звенел, как струна, лицо сделалось холодным, хотя румянец постепенно возвращался, и блондинка поняла, что это не шутки. А поняв, перепугалась до ужаса.

— Конечно, прости меня! Больше никогда! Случайно получилось, я же такая любопытная!..

— Ладно, пойдем в зал, — тон Натали смягчился. — Гости уже скоро начнут прибывать…

Девушки направились к двери, и тут шарик, кажется, решил, что делать в комнате больше нечего. Он втянул перископ и выплыл из-за сундука. Вот только со временем он немного не рассчитал, и когда Натали обернулась, он оказался прямо у нее перед глазами, во всей своей красе. Заклятье видимости исчерпало себя.

Дочь Дюпона замерла, во все глаза рассматривая мое творение. Шарик тоже застыл на несколько мгновений на месте, а потом метнулся к окну. К сожалению, Флави за пару минут до этого прикрыла его, и выбраться так же, как он попал внутрь, у шарика не получилось. Он мог, конечно, расплавить стекло жаром своего тела, но на это ушла бы вся или почти вся его внутренняя энергия, и шарик не добрался бы до меня, взорвавшись по дороге. В его задаче приоритетом считался сбор информации, поэтому он заметался по комнате, а как только ничего не заметившая Флави приоткрыла дверь в коридор, он со скоростью ракеты промчался у девушек над головами, Натали успела лишь неловко взмахнуть рукой. Шарик, выбравшись из комнаты, сориентировался в пространстве и помчался сквозь дом, пугая своим появлением слуг. Нет, ни один из них не смог его рассмотреть внимательно, но когда мимо проносится нечто сияющее, как шаровая молния, то даже самый храбрый теряет свою рассудительность и позорно вскрикивает, подпрыгивая на месте.

Вот только двигался мой шарик уже не так ловко, как прежде. Движения его все замедлялись, один раз он не вписался в поворот, отскочив от дверного косяка. Хорошо, что в той части поместья, куда он успел добраться, людей почти не наблюдалось.