Фред Саберхаген - Восточная Империя [Разорённые земли + Чёрные горы + Мир Арднеха]

— Отлично! — Сом снял с шеи драгоценную цепь и небрежно перебросил ее Чапу. — В знак моего расположения и начала твоей карьеры.

— Премного благодарен, верховный владыка.

— Твое лицо говорит, что ты хочешь чего-то еще.

— Если можно, я хотел бы на время занять покои этой презренной женщины. И оставить у себя ее слуг — тех, что не принимали участия в заговоре.

Сом милостиво кивнул. Очевидно, у него были на сегодня и другие дела, так как, произнеся еще несколько быстрых слов, он отпустил Чапа. Выйдя из помещения, Чап повесил цепь Сома себе на шею и направился в бывшие покои Чармианы. Цепь сверкала, и рядовые солдаты приветствовали его. Люди, занимавшие более высокое положение — кое-кто из них не изволил замечать его раньше — теперь кланялись ему или окидывали оценивающими взглядами.

Когда он добрался до покоев, то обнаружил, что там полно мужчин и женщин в черной форме. У каждого из них на рукаве виднелся знак черепа. В прошлом Чап лишь несколько раз видел такую форму и не задумывался о ее значении. Черные мундиры обыскивали комнаты Чармианы, весьма бесцеремонно, оставляя за собой груды обломков. Чап не собирался вмешиваться, пока не заметил их начальницу, — череп на ее рукаве был значительно крупнее. Хотя эта женщина и излучала высокомерие, на нее, как и на всех остальных, произвела впечатление цепочка, висевшая на шее у Чапа. В ответ на вопрос Чапа она провела его в служебный коридор, находившийся в задней части покоев. Там ждали Карен, Лиза, Люция, Портия, Саманта и Кэт, скованные вместе и привязанные к стене.

Чап сказал:

— Вы можете освободить их, под мое слово. Я собираюсь занять эти комнаты, и мне потребуется хорошая прислуга, знакомая с этим местом, чтобы восстановить порядок после того разгрома, что вы здесь учинили.

— Их еще не допросили. — В голосе начальницы черепов прозвучала непреклонность.

— Я кое-что знаю о том, как плелся этот заговор и кто в него был вовлечен, это вам может подтвердить наш повелитель Сом. Эти девушки невиновны. Но они будут здесь, если вы захотите допросить их.

Последовал непродолжительный спор, но Чапу было не занимать упрямства и гордости, и на его груди висел знак расположения Сома. Когда сыщики в черном наконец удалились, шесть девушек, уже не скованные, остались на месте. Оставшись наедине с новым хозяином, все шесть медленно окружили Чапа. Они ничего не говорили, ничего не делали, а только пристально на него смотрели.

Он нарушил молчание и, мягко приказав им приниматься за работу, положил конец разглядыванию. Самая низенькая из них, Лиза, сразу повернулась и принялась за дело; ему пришлось рявкнуть и пинками подогнать остальных, чтобы заставить их шевелиться поживее. Затем он вышел в сад — предаться размышлениям.

На следующий день дворецкий Сома пришел за Чапом и повел его в глубь горы. Они шли по лабиринту охраняемых туннелей, пока туннель, по которому они шагали, не уперся в край огромной вертикальной шахты. Эта труба имела вид естественного образования; в этом месте она была шириной около десяти метров и находилась значительно ниже уровня цитадели. Изгибаясь вверх сквозь скальные породы, она, похоже, постепенно расширялась. Солнечный свет пробивался вниз, отражаясь от ее стен, из отверстия, которое, должно быть, находилось у ее верхнего края, за перегибом. Ненадежный карниз, вьющийся по внутренней стороне шахты, образовывал узкий проход, ведущий вверх и вниз. На том уровне, где теперь стояли дворецкий с Чапом, этот карниз расширялся, и несколько ниш вели с него обратно в скалу; каждая из них была закрыта тяжелой дверью.

Только одна дверь не была закрыта. Показав на нее, дворецкий, словно делясь важной информацией, произнес:

— Там, внутри, лежит та, что была госпожой Чармианой.

Когда Чап кивком подтвердил, что сам факт, если и не его значимость, дошел до него, дворецкий сказал довольно печально:

— Входите. — И направился вниз по неровной тропе, что вела как вверх, так и вниз по трубе.

Чап последовал за ним. Во всем проходе, насколько видел Чап, вглядываясь вниз, их было только двое. Внизу, из-за плавного перегиба постепенно сужающейся трубы, там, куда едва ли достигал дневной свет, виднелось розоватое сияние.

— Куда мы идем? — спросил Чап молчаливую фигуру впереди себя.

Дворецкий оглянулся с явным удивлением.

— Под нами обитает верховный властитель Запранос, повелитель всех демонов во владениях Мертвого Сома!

Ноги Чапа, которые замедлили шаг при спуске, теперь остановились совсем.

— Какое у нас дело к властителю демонов?

— Ну, я думал, вы поняли, любезный Чап. Это связано с присягой. Сегодня я объясню, как должно быть завершено ваше посвящение. Я должен привести вас почти к самому подножию, чтобы убедиться в том, что вы знакомы с основами.

Чап глубоко вздохнул. Он мог бы догадаться, что они привлекут для этого демонов, одна мысль о которых заставляла его покрываться потом.

— Скажите теперь, каким должно быть испытание?

Он слушал дворецкого, хмурясь. На первый взгляд дело казалось более легким, чем ожидал Чап. Он должен был встретиться с Запраносом, но ненадолго и не в связи с каким-либо конкретным вопросом.

Но что-то в этом было не так.

Все еще сомневаясь, Чап спросил:

— Никакой ошибки нет? Я собираюсь служить Сому в качестве воина.

— Уверяю вас, никакой ошибки нет. Вы не пострадаете от рук высшего властителя Запраноса, если надлежащим образом выполните то, ради чего посланы.

— Я имею в виду не это.

Дворецкий непонимающе посмотрел на него.

— Что же тогда?

Чап попытался подобрать слова. Но он и сам не мог ясно сформулировать, что именно его беспокоило.

— Все это мне не очень по душе. Думаю, здесь должна быть какая-то ошибка.

— В самом деле? Это вам не по душе? — яростный взгляд дворецкого мог бы смутить очень многих.

— Нет, не по душе. Совершенно верно. Что-то не так во всей этой схеме. Почему я должен делать это?

— Потому, что от вас это требуется, если вы хотите полностью присоединиться к могуществу Востока.

— Если вы не можете назвать мне более определенной причины, то давайте вернемся к Сому, и я спрошу его.

Чапу пришлось еще немного поспорить, и он чуть не вывел дворецкого из равновесия, но в конце концов снова был отведен наверх и получил дозволение предстать перед Сомом еще раз.

На этот раз он нашел вице-короля в явном одиночестве в маленьком помещении под залом приемов. Несмотря на полдюжины факелов, развешанных по стенам, комната казалась темной и холодной. Это была сырая комната, почти лишенная мебели, если не считать простого кресла, в котором сидел Сом, и маленького простого стола перед ним. На столе вертикально стояло несколько зеркал, а в центре образованного ими круга, отбрасывая вокруг ночную темноту вместо света, горела свеча, увенчанная колеблющимся язычком темноты вместо пламени. Лицо Сома, повернутое к свече, почти полностью было невидимо, а то немногое, что смог разглядеть Чап, выглядело менее человеческим, чем раньше.