Вера Камша - Сердце Зверя. Том 2. Шар судеб

– Если начинают, но за предупреждение спасибо. – Карло был согласен уважать и холтийцев с их халатами и верблюдами. В обмен на право назвать Забардзакиса тем, кем тот являлся, но донести в Паону сумеют и отсюда. – Вы уже сталкивались с этим… ло из рода… Сейчас вы меня опять укорите, но на язык так и просится «Курподай».

Ламброс засмеялся. Насколько все же люди, в самом деле воевавшие, приятней настульных всезнаек, сколько б книг те ни прожевали…

– Панага-ло-Виссиф из рода Гурпотай. Этот не обидится. Гайифское произношение – такого объяснения ему хватит. Вот его покойные братья считались вспыльчивыми.

– Значит, Панага лишился вспыльчивых братьев? Похоже, умелый человек.

– Вы ошибаетесь, он был очень предан родичам, но все они погибли на Дарамском поле. Панага принял сторону Хаммаила, чтобы отомстить если не Лису, так Лисенку. Именно поэтому вы можете называть его как хотите.

– Да уж… Любезный Хаммаил и этот Лисенок явно не желают откладывать выяснение отношений.

Ламброс пожал плечами. Сообщения о мелких и крупных стычках приходили все чаще, а столичные умники тупо требовали поддерживать ло-Заггаза и оберегать его драгоценную жизнь, при этом не рискуя своими войсками и, упаси Создатель, не провоцируя этих сумасшедших талигойцев. Капрас едва не ответил на очередной приказ присказкой про поросенка и окорок, но удержался. Недавний плен и проигранная кампания, хоть вины самого маршала в этом не было, располагали к сдержанности.

– Господин маршал, могу я спросить, что сейчас происходит на Побережье?

– Леворукий, вы же из Неванты!.. Сегодня же напишу друзьям, а пока будем надеяться, что раз мориски нас выкинули из своего дома, то и мы сподобимся сделать то же самое.

– Господин маршал, – так Ламброс на начальство еще не смотрел, – а в Зегине военными делами заправляли такие же остолопы, что и у нас в коллегии? Если нет, нечего и сравнивать!

Что это? Проверка, о которой через месяц узнает Забардзакис, или злость и страх? Страх за тех, кого оставил дома, злость на подставивших их под удар?

– Я был не в Зегине, а в Фельпе. Оттуда нас не вышвырнули только потому, что взяли в плен, но Неванта ближе к Йерне, чем к Агарису. Давайте рассчитывать на лучшее.

– Благодарю вас. Господин маршал, я должен проверить своих людей. Медерис давно обещал показать, что они там придумали с лафетами. Похоже, у них что-то вышло.

– Вот и езжайте. Вечером доложите, что получилось и получилось ли. Пушки – это то, на что я очень, очень надеюсь. Пушки и вы.

2

Город заняли, армию разоружили. Склады взяли под охрану, равно как и дворцы дожей – и для безопасности оных, и чтоб приглядывать, но это было только начало. К концу третьего дня победы Эмилю пришло в голову, что до капитуляции было легче, а нынешняя тягомотина – изощренная месть бордонов победителям. Рокэ уехал, Марту и Шантэри вдохновенно чесали языками на пока еще предварительных переговорах, и помощи от них не предвиделось. Джильди занялся бордонскими кораблями, хоть за это спасибо. Все остальное повисло на маршале Савиньяке и его доверенных офицерах. День прошел в сплошных разъездах по городу и вокруг, бесконечных разговорах, угрозах, требованиях, а к вечеру принесли письма. Четыре.

Вскрыв послания, Эмиль понял, что хочет в Гайифу, а еще лучше – в Седые земли, но не отвечать женщине, с которой ты провел хотя бы одну ночь, неприлично, а граф Лэкдеми резвился на вилле Бьетероццо чуть ли не всю зиму. Тогда это ни к чему не обязывало, теперь веселые пленницы стали дочерьми и сестрами знатнейших граждан, а он – очень похоже, что добычей. Эмиль не выдержал и рыкнул на Герарда. Просто потому, что тот, вручая письма, улыбался. Мальчик не имел в виду ничего особенного, но улыбка – любая – в нынешнем маршальском настроении грозила неосторожному взбучкой. Рэй Кальперадо еще дешево отделался. Эмиль отшвырнул шляпу и разложил послания на столе. Все они были нежными и намекающими. Доблестного маршала, благородного Савиньяка и дважды милого Эмиля зазывали в гости, где наверняка таились родственники. Приглашенный немедленно вспомнил девицу Колиньяр, девиц Манрик, девиц Маран и прочих девиц вместе с маменьками и папеньками. Не удержался – помянул Леворукого. Негодяй отмолчался: дескать, сам вляпался, сам и выпутывайся, а я тебе не помощник. Вот лишний раз согрешить – это да, это пожалуйста, но грешить после суетливого дня не тянуло совершенно.

Впавший в раскаяние на предмет былой невоздержанности командующий решил искать утешения у интендантов. Введенным в город войскам требовалось где-то размещаться, не ходить же спать в лагерь! Дожам выставили соответствующие требования, теперь следовало вникнуть в результаты. Это было важней визитов к дамам и стало бы отличной отговоркой, собирайся Савиньяк отговариваться, но он решил принять бой. Не сейчас и не в одиночестве, а с Герардом и Залем, от которого наконец-то будет польза.

Интенданты не подвели, следующей была встреча с начальником городской стражи, которого следовало припугнуть и запрячь, но опять явился Герард. Больше не улыбаясь, порученец доложил, что в Фонтанной гостиной ждет госпожа Скварца. Она только что прибыла, а великий герцог Фельпа в море, и найти его не представляется возможным. Леворукий не только не помог погасить пожар, он плеснул в огонь касеры, но талигойский дворянин и к тому же временный хозяин Бордона не может выгнать к кошкам союзную Талигу особу. Эмиль одернул измявшийся мундир и спустился в комнату с фонтаном, которую про себя успел прозвать дельфинником. Госпожа Скварца почти не изменилась. Тот же траур и тот же жесткий взгляд, что и в прошлый раз.

– Я сразу же вынуждена попросить у вас прощения, – раздельно произнесла гостья. – Я рассчитывала появиться до сдачи города и принести пользу во время переговоров. Вмешательство маршала Алва сделало мою поездку бессмысленной, но мне придется задержаться на несколько дней. Иначе меня неправильно поймут.

– Я счастлив вас видеть, сударыня, – поклонился Эмиль. – Красота и благородство необходимы всегда. Прошу вас, располагайтесь. Я перееду в свою загородную резиденцию.

– Это неразумно, – покачала головой женщина. – Вам лучше находиться во взятом вами городе, а вот я могу поселиться на одной из окрестных вилл. Я не навязчива. Поручите меня кому-нибудь из ваших офицеров и возвращайтесь к своим делам.

– Неужели я вам так неприятен? – галантно спросил маршал, понимая, что ехать все равно придется.

– Вы прекрасно знаете, что нет, – госпожа Скварца тоже была вежлива, – но я представляю, сколько у вас забот. Вы заняли чужой город, а мы всего-навсего разогнали Дуксию, но я в первый раз выспалась через две недели.