Олег Авраменко - Собирающая Стихии

– Фи заснула? – спросила она, не оборачиваясь.

– Да, – ответил я, любуясь её стройной фигурой.

Дженнифер никак нельзя было дать тридцать семь лет. Тридцать, ну, на худой конец, тридцать два – не больше. Впрочем, и я не выглядел на свои неполные сорок шесть. Наши гены, пусть и со спящим Даром, весьма успешно противостояли энтропии. Если бы понадобилось, мы смогли бы выдержать ещё и двадцать, и тридцать, и даже сорок лет заключения...

К счастью, этого не понадобится.

– Дженни, – сказал я. – Нам нужно поговорить.

– Сейчас, милый, минуточку. – Она нажала ещё несколько клавиш и задвинула консоль в стол. – Всё, готово. Выпьешь соку?

– Выпью, но не соку, – бодро ответил я и, к удивлению Дженнифер, достал с верхней полки банку растворимого кофе.

Её удивление переросло в изумление, когда я насыпал в чашку с кипятком аж две полные ложки кофе, добавил, не скупясь, сахар, размешал его, а затем вынул из кармана пачку сигарет и закурил.

Дженнифер так и села.

– Эрик! Что с тобой?

– Догадайся, – предложил я.

Глаза её мгновенно расширились:

– Неужели...

– Да, – кивнул я. – Мой Дар полностью восстановлен.

– И... когда это случилось?

– Девять дней назад.

У Дженнифер был такой растерянный вид, словно она никак не могла решиться, что ей делать – броситься мне на шею или стукнуть чем-то тяжёлым по голове. Я решил помочь ей советом:

– Скажи, что я свинья.

– Ты свинья, Эрик! – с чувством произнесла она.

– Признаю и каюсь. Обещаю исправиться.

– Почему ничего не сказал?

– Боялся обнадёжить тебя, а потом разочаровать. До сегодняшнего дня я не мог взять под контроль Формирующие. Как оказалось, я просто должен был вспомнить и восстановить все свои прежние навыки, но я опасался куда более серьёзных проблем.

– Значит, ты решил пощадить меня?

– Нет, Дженни. В любом случае я сказал бы тебе правду, но прежде хотел разобраться, в чём состоит эта правда. Лишь сегодня за праздничным столом я сумел укротить одну Формирующую, и только тогда мне стало ясно, что мой Дар восстановился без каких-либо изъянов.

Дженнифер поднялась, подошла ко мне и вынула из моего рта сигарету. Мы обнялись и поцеловались.

– Вот за праздничным столом, – заметила она, – как раз и был удобный случай сообщить нам эту радостную весть.

– И дети не смогли бы заснуть от волнения, – возразил я. – Это первая причина, почему я тогда промолчал.

– А вторая?

– Ты, милая. Прежде, чем вызвать отца или маму, я должен поговорить с тобой.

– О чём?

– О нашем будущем. – Я отстранил от себя Дженнифер, забрал у неё сигарету и сделал глубокую затяжку. – Странно. Смешно. Уже больше одиннадцати лет мы живём вместе, у нас есть ребёнок... дети, а я... я боюсь сказать такие простые слова: «Дженни, стань моей женой».

Дженнифер посмотрела на меня долгим взглядом, затем резко отвернулась и выбежала из кухни. Я швырнул окурок в раковину умывальника и последовал за ней.

Она сидела в холле на диване, уставившись задумчивым взглядом в противоположную стену. Я сел рядом и обнял её за талию.

– Дженни, родная. Извини, если я сказал что-то не так. Я имел в виду, что боюсь не твоего согласия, а...

Дженнифер прижала палец к моим губам.

– Я тебя правильно поняла, Эрик. Я знаю, что ты хотел сказать. Просто я... Понимаешь, я много раз представляла наш разговор о будущем, когда мы наконец вырвемся из этого плена. Я представляла его по-разному, и... ты сказал именно то, что я мечтала услышать.

– Значит, ты согласна?

Она посмотрела на меня сияющими глазами:

– Да, согласна... Если ты действительно хочешь.

– Я хочу этого, Дженни, больше всего на свете хочу. Я люблю тебя.

– А как же Софи? Ты уже забыл её?

Я вздохнул и потупился. Эта тема была для нас своего рода табу. Вот уже семь лет, если не больше, мы с Дженнифер ни разу не упоминали имя Софи в наших разговорах. Да и я сам с каждым годом всё реже и реже вспоминал её. Однако...

– Нет, дорогая, – честно ответил я. – Было бы ложью сказать, что я забыл и разлюбил Софи. И я покривил бы душой, если бы стал утверждать, что моя любовь к ней была просто юношеским увлечением. Двенадцать лет я провёл в ожидании встречи с ней. Мысль о Софи помогала мне бороться с безумием. Она стала для меня символом свободы, живым воплощением той цели, ради которой я смог вытерпеть пытку одиночеством и снести все издевательства Александра. Софи и свобода слились для меня воедино; я люблю Софи, потому что люблю свободу. Она всегда будет близким и родным мне человеком. Но ты, Дженни... Ты – самое лучшее, что произошло в моей жизни. Ты не просто скрасила моё одиночество, ты превратила мой ад в рай, а серые и унылые будни – в бесконечный праздник. Из товарищей по несчастью, из вынужденных любовников мы стали дружной семьёй, мы стали единым целым, и теперь я не представляю своей жизни без тебя. Да, я по-прежнему люблю Софи, но я уже не могу представить себя с ней, я не могу представить себя с любой другой женщиной, кроме тебя.

Дженнифер крепче прижалась ко мне.

– Со мной то же самое, Эрик. Я продолжаю любить Кевина, я очень сильно люблю его, но люблю как старшего брата, как друга. А ты – мой единственный мужчина, ты один нужен мне, и только ты... – Она вздохнула. – Неужели это всего лишь привычка?

– Это больше, чем привычка. Не всякая любовь, не говоря уже о привычке, смогла бы выдержать такое испытание, которое выпало на нашу долю. Эти долгие годы не стали для нас мучительной пыткой, мы счастливы вдвоём, меня не тяготит твоё общество, а тебя – моё. Многие другие мужчины и женщины на нашем месте сейчас бы только и мечтали о том, чтобы побыстрее разбежаться в разные стороны, их бы тошнило друг от друга. А у нас с тобой даже мысли такой не возникает. Когда я думаю о своём будущем, то непременно вижу тебя рядом со мной.

– Я тоже, милый, – сказала Дженнифер. – Я хочу всегда быть с тобой. И если это не любовь – то что же тогда любовь?

– Это любовь, – твёрдо произнёс я. – Настоящая любовь, какая бывает лишь один раз в жизни, и то далеко не у всех. Нам с тобой повезло, Дженни. Крупно повезло.

21. СОФИ

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПРИНЦА

Прекрасный Принц вернулся. И я страдаю...

Нет, конечно, я рада за него. Рада, что он жив, здоров и счастлив... Зато я несчастна!

Эрик вернулся не сам. К превеликой радости всей родни, он привёл с собой Дженнифер. И, к вящему умилению всё той же родни, с ними было двое детей – сын и дочка, Паоло и Фиона.

Дом Света праздновал возвращение наследного принца. По этому случаю Брендон устроил пышное торжество, на которое явились все близкие и дальние родственники, а также члены правящих фамилий дружественных Домов.