Татьяна Чернявская - Пешки (СИ)

Младший Важич не подавал признаков жизни. Лежащий на широкой, придвинутой к окну атаманке, мужчина был бледен, тих и задумчив. Сумерки придали его расслабленной фигуре неуловимой монументальности и основательности, словно последними лучами солнца обливали недвижимую статую умирающего героя. Накачанное зельями, обезболивающими и кроветворными тело растеряло превосходную координацию и былую почти животную мощь. Наброшенная поверх туго перетянутого торса чужая рубашка мешковато болталась на безвольно опущенных плечах. Крепкие голые ноги нелепо торчали из‑под слишком короткого пёстрого пледа. Черты лица заострились и выглядели сурово и практически эпично. Алеандр мимо воли залюбовалась на этакое произведение искусств. Для большего трагизма не хватало огромного слегка побитого волкодава на полу, чью шерсть перебирала бы безвольно свесившаяся кисть руки, и будущей вдовы, рыдающей над умирающим.

Девушка решительно порушила гармонию трагической картины, примостив поднос на низкий столик, тем самым спихнув с него остатки окровавленных тряпок, пустые коробки из‑под порошков и рассыпанные инструменты. Звон от запрыгавших по полу зажимов и скальпелей не заставил углубившегося в созерцание видов за окном молодого человека даже пошевелиться

— Привет, говорю! — Эл легко потрясла пациента за коленку. — Ты чего заснул что ли? А я тебе ужин принесла. По себе знаю, что после анестетика на берёзовых корнях нет ничего лучше, чем перекусить чего‑нибудь человеческого. Не беспокойся, это Танка стряпала, у неё не отравишься. Тут картошечка с грибами, салатик и вот, даже десерт отбила. Арн, ну ты чего?

Мужчина не реагировал ни на слова, ни на дразнящий аромат еды.

— Арн, ты что обиделся? — девушка подсела на атаманку, подвинув к стене голенастые ноги чародея, и внимательно заглянула в сосредоточенное лицо. — Мы же не хотели тебя там оскорбить или унизить. Нужно было быстро обработать раны, чтобы ты быстрее поправился. Понимаю, Танка с тем заклятьем перестаралась… Арн? Почему ты так нас, целителей, ненавидишь?

Расслышав в голосе девицы подступающие слёзы, Важич нехотя повернул к ней голову и хмуро усмехнулся, кивая на свеженькую повязку на плече:

— А за что вас любить?

— Ну не скажи, — серьёзно надулась Эл. — Вот если бы у тебя была брюшная полость серьёзно пробита и тебе двустороннее промывание делали, тогда, я понимаю, не солидно, а тут…. Может, прекратишь голодную забастовку? Быстрее поправишься, быстрей от нас избавишься.

— Да я, вообще‑то и не бастую, — нахмурился мужчина, словно только сейчас и вспомнил о еде.

— Вот и чудненько! — всплеснула руками будущая великая травница, спешно водружая ему на колени полный поднос и протягивая реквизированную вилку с наколотой картошкой. — Значит, с питанием проблем не возникнет!

Важич выразительно изогнул бровь, одними глазами указывая на поднесённую к лицу вилку. Девушка смутилась и попытки искусственного вскармливания боевых чародеев оставила, передав вилку мужчине.

— Ты хоть в себя пришёл? Мы так испугались вчера! Что произошло? Там же чёрте что, а не урочище! Нас в ученичестве на урочище таскали, так там хоть дышать можно было. А на твоём, хоть в обморок падай от давления! Ужас! Бедный Паулиг: он всегда был так чувствителен к тёмным эманациям. Кстати, у тебя болтуна нигде не завалялось? Я вчера впопыхах в комнате ни одного не нашла. Нужно было бы с парнями связаться, чтобы тебя по округе не бегали, не искали. Чего морщишься? Думаешь, за тебя никто не волнуется? Наверное, уже весь Замок с ног на голову поставили. Паулиг у нас всегда шебуршным был. Надеюсь, с ними всё в порядке, а то Танка говорит, что чью‑то оторванную ногу видела. Может и показалось, а может и чужая. Там к нам в окоп вообще какой‑то дядька с ножом заскочил, так мы его по башке твоим ящиком трахнули и убежали. Кстати, ты ему ещё спасибо сказать должен, если б не он могли тебя и не заметить. Ох, небеса, как вспомню, до сих пор трясёт, хоть на пустырник вместо чая переходи…

— Доброй ночи! — почти ласково окликнула обоих Яританна и так при этом глянула начинающими чернеть глазами, что Араон подавился кефиром.

Алеандр совершенно не понравилось состояние подруги. Подчёркнутая вежливость на фоне абсолютно бесстрастного личика всегда немного пугала. Ей вообще не нравилось, когда рядом ссорились и тем более друг детства с будущим куратором диплома.

— Ох, не к добру духовник так рано спать ложится! — растерянно пробормотала девушка в след, поднимающейся на второй этаж блондинке. — Либо совершенно измоталась за последние дни, всё же с простудой была, либо уж совсем злая…

Очнувшись от собственных мыслей, Валент только сейчас заметила покрасневшего чародея, которому тугая повязка мешала как следует прокашляться, и принялась помогать.

— Смотри не перетруждайся! Мне его шкурка нужна целой и желательно не слишком потрёпанной, — игриво впорхнула в гостиную Госпожа Травница, на её свежем личике не было последствий дискуссий с духовником, только голос звучал глуше. — Сладкой ночки, детки! Долго не засиживайтесь, а то я начну ревновать моего Арни.

Красавица также легко повернулась на шпильках и взлетела вверх по лестнице, махнув в воздухе лёгким подолом. Последний раз метко шлёпнув мужчину между лопаток, Алеандр помогла ему поудобнее устроиться на небольшой плоской подушке и осторожно примостилась рядом.

— Я стесняюсь спросить, — девушка неуверенно принялась накручивать на пальчик кончик косы, — а, что вас с Госпожой Травницей связывает?

— Да тётка она моя по отцу, — раздражённо фыркнул молодой чародей.

На выразительном личике собеседницы проявилось столько удивления и недоверия, что Арн не удержался и с тихим хриплым смехом пояснил:

— Бабка, стерва такая, вдовела трижды с завидным профессионализмом. Иринма меня только на пятнадцать лет старше. Думала любовница?

— Ну, — замялась Алеандр, чувствуя, как медленно заливается густым румянцем под насмешливым взглядом золотистых глаз, — она такая эффектная и бесподобная…

Важич презрительно сморщился, как от незрелого лимона:

— Змеюка она бесподобная! Лишь развлечения и мужики в голове. Старая дева всё в малолетку не наиграется, только семью своими выходками позорит! Папа после её последнего дебоша на именинах градоправителя едва из столицы выдворил, пока сплетни не улягутся. Всю кровь ему уже перепортила своими гениальными начинаниями.

— Как ты можешь так говорить? — мгновенно встала на защиту будущего куратора Эл. — Тебе так повезло, что у тебя такая деятельная тётя…