Анджей Ваевский - Отныне я - твой меч

Он не спал всю ночь, ворочался и кашлял. Надрывно, раздирая горло сухими хрипами. Горячка. За две недели ослабел настолько, словно таял. Врачеватели разводили руками, не понимая, как старая рана могла настолько навредить. На утро Разящий обратил внимание на бурые пятна на подушке. Кровавый кашель.

— Это не рана, — решил наконец-то вмешаться Ларминиз, чьи познания в медицине иногда во многом превосходили придворных лекарей. — Это чахотка. Он заразился еще во время войны с варварами, но настолько сильна воля короля, что болезнь долгое время не проявлялась.

— Ты знаешь, как это лечить? — потухшим голосом спросил Азит.

— От неё нет лечения. Увы, это конец, — жрец пытался говорить спокойно, но голос выдал его, задрожав.

В опочивальне короля воцарилось молчание.

Азит больше не покидал спальню Садара. Король сгорал на глазах, а верный пёс старался насмотреться на умирающего… умирающую возлюбленную. Он молчал, ни с кем не говорил, не отвечал лекарям, приходившим справиться о самочувствии монарха. Казалось, он и сам погас, настолько стал малоподвижен. Взгляд застыл. Живыми оставались руки, тревожно сжимающие ладонь Сейдар.

Она очнулась под утро. Разящий сразу догадался, кто именно сейчас господствует в этом измождённом теле. Повернула голову, поймала воспалённый взгляд не спавшего уж несколько ночей подряд Азита.

— Ты был любим мной много больше, чем другие…

Она успела это прошептать, а он успел услышать, прежде чем уста её сомкнулись, чтобы замолчать навсегда. Сталисто-серый взгляд остекленел.

Весть о смерти короля разнеслась по столице мгновенно. Приспущенные флаги украсились белыми камелиями — цветами скорби по ушедшим.

— Король умер. Да здравствует король!

Эрдар слушал ритуальную фразу и всё ещё не мог поверить, что его отца, короля Садара, величественного владыки больше нет. Такие ведь не умирают, они бессмертны. Сколько раз правитель Сидерима стоял на краю гибели и выходил победителем из игры со смертью? Невольно вспоминалась королева Раника, так вовремя пригубившая бокал, уберегая мужа и монарха от яда. Эрдар стоял растерян, молчалив, когда прислуга доложила, что прибыли гонцы из Белой Цитадели.

— Зовите.

— Ваше Высочество, — начал жрец, увидев венец наследника на принце. Значит, успели, еще не коронован. — От нашего Наставника к вам два послания. Одно является документом, составленным прежним Наставником, его надлежит распечатать по смерти короля Садара. Второй же пергамент — личное письмо вам от отца Кирита. Его приказано отдать одновременно с документом.

— Его Величество, король Садар, скончался этим утром. Вы что, предчувствовали это? — с горечью в голосе спросил Эрдар.

— Нет, мы отправились в путь, как только узнали, что правитель болен.

"Его Величеству, Эрдару Сидеримскому в присутствии святых отцов как представителей наставника.

Данным документом, я, отец Кирит, Наставник Белого Ордена милостью отца нашего Светлейшего Тарида подтверждаю:

Эрдар Сидеримский является единственным законным наследником империи Мадерек. Он есть никто иной как сын Азита Мадерекского, сына императора Нагириеза Первого, и родной брат покойного ныне императора Нагириеза Второго. Матерью же является принцесса Сейдар, единственная наследница погибшего рода правителей Сидерима, скрывавшаяся под именем своего брата-близнеца, принца Садара. Её право на сидеримский трон неоспоримо, так, как и право её сына Эрдара. Будучи в Сидериме, я, отец Кирит, милостью Светлейшего Тарида, Наставник Белого Ордена, узаконил брак Азита и Сейдар. Исходя из этого, Эрдар Сидеримский является законным и полноправным наследником обоих государств.

Милостиво прошу Белый Орден и ныне правящего Наставника поддержать моё решение и помочь в возведении на трон Мадерека принца Эрдара. Надеюсь, посмертные прошения всё еще чтятся так же, как и ранее.

Милостью отца нашего Тарида,

Отец Кирит"

В тронной зале наступила тяжелая тишина, едва жрец закончил чтение документа. Попытавшись совладать с собой, Эрдар дрожащими руками распечатал письмо и принялся лихорадочно пожирать строки глазами.

"Милый мальчик, я понимаю, какие чувства тебя станут одолевать, едва узнаешь правду. Я стар и вряд ли доживу до того дня, когда это случится. Поэтому свои последние дни решил посвятить тебе и твоей матери, королеве Сейдар. Прежде чем обвинять её во лжи, оглянись вокруг и подумай, что оставила она тебе, что сделала ради своей отчизны, год за годом всё больше возвеличивая Сидерим. Невольно она стала тем, на кого я возлагаю большие надежды, чем на императоров, которым служил прежде. Она так близко подошла к исполнению моей мечты, что я не мог не восхищаться. Объединённый Таридат. Надеюсь, если она всё же не успеет, то ты завершишь этот путь за неё. Уверен, они были хорошими родителями, настолько, насколько это вообще возможно правителям и королям. У императора Нагириеза нет наследников. Тот, кто взошел на трон, не имел на него законного права. Визирь же противиться не станет. Прими от меня в подарок Мадерек. Верую, ты справишься и станешь правителем не худшим, чем твоя мать. Она была великой женщиной, самоотверженно положившей себя на алтарь служения Сидериму. Надеюсь, ты поймешь её и простишь.

С верой и надеждой,

Отец Кирит"

Слёзы, колючими иголками прорезали глаза, вычерчивая путь по скулам. Эрдар не смог сдержаться. С каждой строкой, с каждым словом всё больше и отчетливее понимая, через что пришлось пройти его родителям. Слова застряли комом в горле, вырываясь рыданиями. Принц пал на колени, закрывая лицо руками. Письмо выпало из непослушных пальцев, скользя по отполированной кладке мозаичного пола. Отец Ларминиз склонился и поднял пергамент, пряча его от лишних глаз. Ему не нужно заглядывать в написанное, он и так знает, что мог сказать Эрдару Кирит.

— Надень на неё платье в последний путь. Она заслужила хоть в этот миг быть той, кем не посмела быть при жизни, — сказал жрец Азиту, понимая, что тот никому не позволит прикоснуться к королеве. Разящий воспалёнными глазами туманно посмотрел на Ларминиза. Тот объяснился:

— Да, все уже знают. Никто вас не осудит.

Помост, сложенный из абрикосовых поленьев, пропитанных ароматическими маслами. Погребальный костёр для королевы. Азит прошел через площадь, следуя от дворца. На его руках покоилась Сейдар, бережно прижимаемая к груди. Разящий, облачённый в белые одежды, с перекинутым через плечо небесно-голубым плащом, поднялся на помост. Россыпи звёзд, обрамленные короной из мечей, изображали герб империи Мадерек. Неприкасаемый опустился на колени и усадил возлюбленную так, что стал для неё спинкой трона. Она была в королевском подвенечном платье, дополненном алой накидкой с гербом Сидерима. Собравшиеся проводить королеву в последний путь недоумевали, ожидая, когда главнокомандующий спустится с помоста и принц Эрдар поднесёт факел, приступив к ритуалу погребения.