Наталья Бульба - Вторжение

Впрочем, в его глазах не было ничего, что бы выдавало его чувства. Лишь щупальца интереса пытались пробиться через мгновенно поднятые мной щиты.

– Проигравший уходит в Хаос?

Мы стояли на портальной площадке, и он уже был готов активировать матрицу перехода, когда я вырвала у него контроль, отправляя нас в холл перед ритуальным залом, а не к озеру, где нас ждал накрытый стол. Я еще не была голодна, перекусив в лаборатории фруктами, а способность даймонов по нескольку дней обходиться без пищи мне была хорошо известна.

– Ты торопишь события. – Его голос был спокоен, и только в глазах выплясывали бесенята.

– Нисколько.

Я знала: то, что я собиралась сделать, не имело никакого смысла. Но…

Мне очень хотелось ощутить хотя бы отголоски того, что чувствовал он, обнажая меч. Осознать то кипение крови, которое толкало его в бой. Ту страсть, что жила в нем.

Но не как женщине – как воину.

– Чего ты хочешь? – Теперь он уже не считал нужным скрывать от меня свое удивление.

Если бы он мог догадаться, насколько была удивлена я, поймав себя на этом желании. Похоже, прав был Тинир, говоря о том, что я просто отказывалась признавать в себе кровь даймонов. Но она текла во мне, рождая тягу к опасности.

Я остановилась у открытой двери, вспоминая ту ночь, в которой в глаза мне бросались лишь два цвета: черный и белый. Черный пол и белые колонны. Белые стены и черные двери. И четкий ритм барабанов, вытаскивающий из глубин души нечто первобытное, что теперь я называла эффектом берсерка.

– Музыка и бой. Меч и магия. Под частичной защитой. До первой смертельной раны.

По моему взгляду он должен был понять, что я не шутила.

– И если победа будет за мной, ты больше не будешь сопротивляться моей просьбе?

И хотя я уже согласилась, он понимал, насколько важным для меня является иметь возможность выбора.

– Да. – И мой голос, и взгляд были тверды.

– Кадинар.

Их взгляды даже не встретились, а в воздухе прошла тяжелая волна, отдаваясь эхом от каменных стен: первый удар барабана был низким и гулким, заставив сердце вздрогнуть и затрепетать от предчувствия.

– Оружие принцессе Д’Тар.

Меч и кинжал появились буквально через несколько мгновений.

И это тоже похоже на ритуал: продолжает бить одинокий барабан; воин, преклонив колено, протягивает мне на вытянутых руках лежащий на темной ткани меч и кинжал к нему в пару. Я касаюсь прохладной рукояти, ощущая, как за границы зала отступает все, что могло меня тревожить. Мое тело, оружие и сила сливаются воедино. Тают щиты, уступая место защитным заклинаниям, которые не позволят лишить жизни, но не притупят боль.

И во всем этом очаровании звуков, движений, цвета спрессованы в тонкую струну напряжения, слиты воедино жизнь и смерть.

Несколько движений мечом, проверяя, как лежит клинок в моей руке, и я встаю в стойку напротив застывшего Вилдора.

И невозможно сказать, кто мы: противники, искатели приключений, жаждущие остроты ощущений, или те, кого свела жизнь, чтобы познать то, что оставалось неизведанным.

А ритм с каждым мгновением становится все яростнее, застилая глаза красной пеленой и рождая единственное желание – броситься вперед и услышать другую музыку: визг клинков, биение сердца и срывающийся с чужих губ стон.

Но если еще несколько дней назад мне было бы трудно удержаться у той черты, которая отделяла меня от живущего во мне берсерка, то теперь сделать это не составляло труда. И вместе с движением вперед я делаю короткий вздох, усмиряющий зверя и дарящий мне бесстрастность схватки.

Я вижу то, что ялтар так усиленно прячет от других: он не просто контролирует себя. Его способность оставаться в бою воином, а не убийцей, значительно превосходит все, что я когда-нибудь видела. И это делает его еще более опасным. Потому что если убийце нужна только чужая смерть, то этому – победа.

И это последняя мысль, которой я позволяю коснуться меня: темп мелодии все ускоряется, ритм становится рваным, то улетая тоской к высокому потолку, то оглушая четкостью, подобной той, с которой воины в черном набиру начали свой путь в мой мир.

Удар, удар… барабан, меч, визг, стон, расправившая крылья надежда и… вновь боль, разлука, смерть. И на черном не видно крови, но… она хорошо видна на белом полотне моей рубашки. И пусть каждое неловкое движение заставляет морщиться, но… это так мучительно сладостно, что становится лишь еще одной нотой в вихре бушующих эмоций.

Радость от ощущения силы, от способности тела взрываться каскадом движений и ускользать, спасая свою жизнь. Восторг от красоты каждого па этого смертельного танца, в котором уже нет черного и белого, потому что все слилось в круговороте цветов, и доминирует красный, в котором ледяные искры хаоса смотрятся застывшей на стекле изморозью, а драконья магия – кипящей золотом лавой.

И напряжение… запредельное, невыносимое и дарующее немыслимое наслаждение. От того, что ты можешь, на что ты способен, что ничто не в состоянии остановить тебя, вернув к действительности, в которой всего этого нет.

И мои чувства были его чувствами. И его душа раскрывалась передо мной, отдавая себя не по каплям – затапливая волной невообразимого восторга, который испытывал он, ведя свою партию, давая мне выбор и лишая меня его.

И поэтому я даже не ощутила, когда у меня подкосились ноги, и я распласталась на черном мраморе, с трудом ловя воздух пересохшими от жажды губами.

– Тебе все-таки придется меня убить. – Вилдор опустился рядом, готовый подхватить меня, если мне не удастся встать самой. И пусть этот бой и можно назвать тренировочным, но я не могла позволить себе не закончить его с достоинством.

Пустив по телу сканирующее заклинание, с удовлетворением отметила, что те царапины, которые могли пропустить настройки защиты, уже начали истончаться под действием целительной магии стоящего рядом Кадинара.

– И ты этим весьма доволен.

Тело чуть подрагивало, обдававшее меня жаром возбуждение от боя медленно растворялось в ощущении приятной усталости. Но я только взглянула на протянутую мне руку и рывком поднялась, чуть пошатнувшись. И сделала вид, что не замечаю, как его троица замирает передо мной в воинском приветствии.

Нет, мне это, естественно, приятно, но… я боюсь, что, если вздумаю им ответить, Вилдору придется нести меня до моих покоев.

Как ни грустно это сознавать, но создатели даймонов сделали их идеальными воинами: сильными, выносливыми и не знающими колебаний.

– Твой вариант решения этого вопроса был значительно безобиднее, чем те, что мог придумать я.

– Но ведь я согласилась.

Что ни говори, но быть магом очень удобно: с каждым мгновением я ощущала себя все более и более уверенно. И пусть до возможности повторить подобный трюк было еще далеко, желания упасть на холодный пол у меня уже не было.