Лис Арден - Алмаз темной крови. Песни Драконов

— Или ты думала, что все самое хорошее у сына от тебя? — Хэлдар притянул мальчика к себе, обнимая за плечи. — А я так, не у дел остался… Пей, Амариллис. Здесь от воды отказываться как-то негоже. И пойдем, покажешь мне здешний дом.

Она пила холодную воду, глядя на них — удивительно похожих, светлых, сильных… ей думалось, что вот сейчас самый подходящий момент зарыдать, или снова упасть в обморок, или сказать что-нибудь такое, запоминающееся. И не могла. Потому что все действительно встало на свои места, и не нужно было лишних трескучих слов, и слезы вдруг враз закончились. Все так, как должно быть, хорошо и правильно. Поставив чашу наземь, Амариллис потянулась к эльфу, прижалась к нему, уткнувшись носом — как она любила — в его шею. Судри сидел рядом, вполне спокойный и довольный, смотрел на них и как-то понимающе улыбался.

— Похоже, у Чиро прибавится постояльцев, — Амариллис оторвалась, наконец-то, от Хэлдара.

— Чиро? — вопросительно поднял бровь эльф. — Вроде как здешнего хозяина зовут Гармом?

— Гарм спит. Как говаривал Лорка, без задних ног. А Чиро — эллил, и наш большой друг. Пойдем, он, наверно, беспокоится.

Ну конечно, он беспокоился. Бегал по поляне, кругами вокруг дерева, так, что крылья трепетали, вне себя от тревоги — он и уйти не мог, оставив троллей на одну старушку мшанку, и оставаться в неведении был не в силах. Увидев выходящих из-за деревьев эльфа, девушку и мальчика, Чиро сначала замер, глядя на них во все глаза. Потом направился навстречу и за несколько шагов остановился, глубоко поклонился Хэлдару.

— Рад приветствовать и милости прошу, светлый господин.

— Здравствуй, младший брат, — Хэлдар улыбнулся и поклонился в ответ.

На этом церемонии были завершены. Чиро схватил Судри в охапку и принялся выговаривать девушке.

— И куда тебя понесло, скажи на милость?! Ишь, героиня выискалась! Я же говорил, купол в любой момент может дать трещину и неизвестно, что оттуда полезет!

— Подумаешь, свинья игольчатая вылезла, — пожала плечами Амариллис. — Ничего особенного.

— Похвальбишка, — засмеялся Хэлдар. — То-то ты ее в землю от страха забила. Давайте присядем под деревом и вы все мне расскажете. А я — вам.

Им понадобилось немало времени, чтобы действительно все рассказать.

— Так ты оставил их в оазисе? — переспрашивала Амариллис. — Сыч жив? А Арколь?

— Все живы, не беспокойся. Сильнее всех досталось ар-Раби, но он справится. Оазис поможет ему.

— Хэлдар, как Сыч… — Амариллис не закончила вопроса.

— Не простил и не смирился. Но не озлобился, — тихо ответил эльф. — Радость моя… — и еще крепче обнял ее.

— Хэлдар, — эллил озадаченно пощипывал свое крыло, — как я понял, у вас с сыном схожие способности — находить короткий путь? Причем на небольшие расстояния вы можете проводить с собой еще кого-то…

— Да. Но в долгую дорогу спутников взять не можем.

— Когда ты узнал об этом? — Амариллис выглянула из-под руки эльфа. — Раньше за тобой такого не водилось, всегда был такой неторопливый, никакого терпения не хватало.

— Просто ты всегда слишком спешила. Даже для человека, — поддразнил ее эльф. — Я узнал об этом всего два дня назад.

И он рассказал им о событиях той ночи, когда их скромную стоянку почтил сам кровяной червь; при упоминании о нем Чиро передернуло, и он с ужасом посмотрел на Хэлдара.

— Как вам удалось выжить? Это невозможно! То есть…

— Так и есть. Но именно тогда, когда я понял, что в этой битве нам не победить, и похоже вот оно и пришло, мое время умирать, — тогда я понял, что пока что и сам умирать не собираюсь и более того — на смерть не имею права. Сыч был совершенно прав, напомнив, что меня ждут.

— Неужели ты в этом сомневался? — и Амариллис несильно дернула эльфа за прядь выгоревших, белесых волос.

— Именно тогда я впервые увидел тропу. Видимо, надо было дойти до края отчаяния и понять, что это еще не Край Света.

— А Судри умеет видеть тропы с рождения. Что ж, теперь есть кому за ним приглядывать. Послушай, а я ведь тоже видела этого вашего… Пьющего Песок. Значит, это он научил тебя видеть тропы…

— Скорее, заставил меня вспомнить, что я сам умею это делать. Я никогда не говорил об этом, но в детстве у меня получалось что-то похожее на то, что проделывает наш сын. А потом забылось за давностью лет.

Они просидели так до вечера, разговоров было много, и еще больше — желания не расставаться даже на минуту, быть рядом до скончания века; когда солнце медленно, нехотя покатилось к западу, Амариллис спросила:

— Ты так и не рассказал, как же смог попасть сюда. И что это за оазис, где ты оставил Сыча, братца и вашего проводника?

— Оазис? Чудесное место. Если бы не столь неприглядное окружение, я и сам постарался бы почаще там бывать. Не беспокойся за них, Амариллис. Да, все мы устали, измучались этой дорогой, но там даже воздух кажется целебным; обычная озерная вода заживляет раны, а зирэ растут в таком изобилии, что никаким болезням не устоять. Когда я оставил их, они лежали на траве в прохладной тени деревьев, дремали… боюсь, я нарушил их покой… Ты так отчаянно звала меня, радость моя, что я не удержался — кричал, звал тебя в ответ, словно ты могла услышать. Я почувствовал, что сердце мое разрывается от тоски по тебе… Возможно, именно горе добавило мне зоркости, и я смог увидеть тропу, все ее извивы и петли, она плыла в воздухе как туман над водой, скручивала пространство…

— Как ивовый прутик… — подсказал Чиро.

— Если не легче. И она была моей. Не было этой тошной зависимости, как в подгорном коридоре, я чувствовал себя хозяином тропы, она вела туда, куда было нужно мне, сама стелясь под ноги. Она знала, что делать. И привела меня к тебе, фириэль.

Поздним вечером они сидели вдвоем на широком низком подоконнике, поглядывая на детскую кровать, где крепко спал намаявшийся за день Судри.

— Признайся, ты был удивлен… — Амариллис не договорила.

— Еще бы. Я рассчитывал увидеть колыбель и младенца в пеленках…

— Я тоже, знаешь ли. Конечно, Гарм предупредил меня, но когда я увидела нашего сына впервые — наверное, даже испугалась. Но Судри стоило просто посмотреть на меня… — голос ее прервался. — И он пошел ко мне, понимаешь — пошел ко мне…

— Не плачь. — Хэлдар обнял. — Я так хотел бы сказать, что все наши беды закончились… Но как бы там ни было — теперь мы вместе. И завтра будет новый день. И ты проснешься рядом со мной. Это я могу обещать тебе даже здесь.

— А больше ты мне ничего не пообещаешь? Например, что вот так сразу уснуть ты мне не позволишь…