Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ) - Яанг Р

Поэтому Део и сбегал. Не так часто, как хотелось бы, но ему это время от времени удавалось. В Ярмале он бывал дважды: первый раз во младенчестве, он этого совсем не помнил, просто в бумагах такое числилось. Потом его перевели сюда на время зимней эпидемии, и он уже остался здесь на целых пять лет. Приют был достаточно бедный и за ним плохо следили, поэтому Део частенько мог вырваться на улицы города. Правда вот радости ему это особо не приносило. Единственное, что его действительно приводило в восторг, так это те моменты, когда он натыкался на бродячих артистов, дающих различные кукольные представления. Бывало, что в конце выступлений, актеры раздавали детям сладкие леденцы, и Део, несмотря на свои красные глаза и седые волосы, тоже получал какую-нибудь сладость. Может они жалели его? А может и просто не замечали во всей этой общей суматохе?

— Может есть места, которые ты бы хотел здесь посетить? — будто бы прочитав его мысли, заметил Падре, сегодня он был явно в приподнятом настроении.

Выслушав просьбу ученика об уличных артистах, он слегка улыбнулся.

— Ты напомнил мне этим одного старого друга… Что ж, весьма необычно. Но выполнимо, собирайся, посмотрим, что там сейчас, — он немедленно встал и вышел из комнаты. Део едва ли поспевал за ним. Неужели Падре и правда надумал прервать поиск Пыли ради какого-то уличного балагана?

Центр Ярмала представлял собой очень красивую и необычную архитектурную композицию: прямо внутри города, ровным каменным кругом, шла стена, а уже из нее, направленные в четыре стороны света, возвышались ворота, которые символизировали собой древние руны. В учебниках по истории рассказывалось, что эти руны обозначают в переводе: «Мир. Энергия. Поток. Дар». Во время последней войны, четыреста лет назад, ворота «Мир» были почти полностью разрушены, также пострадали и южные ворота «Дар», магистериум принял решение не восстанавливать их, а оставить как память о том, что всему есть своя цена. Део в очередной раз поразился их величию, он думал, что теперь, став взрослым, он взглянет на них как-то иначе, но ворота были поистине великолепны.

— Помнишь ли ты, почему они именно так расположены? — Падре с насмешкой посмотрел на ученика, зная, что тот не сможет ему ответить в такой толпе. Они только что минули северные ворота «Энергия» и очутились на центральной площади, которая была заполнена многочисленными лавками с продуктами, сувенирами, и всякой ерундой. Народу здесь и правда было немало. Кое-где приходилось даже протискиваться сквозь толпу.

— Вижу, что помнишь. В каждом учебнике по истории материка это рассказывается. Правда вот, далеко не все. Энергия — это залежи рунных камней, что находятся на севере. Дар — южный океан. Поток — западные илистые острова. Ну, а Мир — восточные древние горы. Не находишь ли ты странным, что все эти ворота начерчены рунами, а значит, частично принадлежат к северным? Ты знаешь настоящую силу рун, мой мальчик, и должен будешь подумать об этом.

Део не особо нравилось, когда учитель говорил настолько размытыми фразами. Чего он хотел этим добиться? Посмеяться, когда ученик ответит неправильно? Заставить его голову еще больше работать? Но ведь у Део и так хватало забот, помимо этой: он не остановил тренировку рун, защитного барьера, учился все больше видеть через кристалл, варить зелья. Лучше бы Падре просто сам ответил на свой вопрос.

— О, какие люди! — перед ними возник высокий мужчина в цилиндре, он не был одет в изумрудную мантию, и значит не мог принадлежать Белому замку, но у Падре слишком много знакомых, тут нечему удивляться.

Они обнялись, мужчина сделал вид, что не замечает Део, стоявшего позади.

— Какими судьбами? — он пригладил свои пышные усы, весь его вид говорил о том, что он очень богат.

— Да решил сходить на какое-нибудь представление. Давно я тут не бывал.

— Представление? Я могу найти тебе пару билетов в лучшее ложе Ярмальского театра. Скажи только дату, когда тебе будет удобно.

— Это ни к чему, мне будет довольно и уличных актеров.

— Уличных? Неужели тебе в твоем кладезе наук совсем выели мозг? Никогда бы не подумал.

— Ну и хватит об этом. Как твое здоровье, Ханс? Снова спешишь по делам?

— И ты как всегда прав! Моя карета поехала в обход, знаешь ли, в это время на площади не пробиться. А у меня тут встреча. Кстати, а не хочешь ли составить мне компанию?

— Прямо сейчас? — удивился жрец.

— Да, прямо сейчас. Старых лопух Бернард думает меня надурить, но наличие тебя рядом со мною явно охладит его пыл.

— Ну, я даже не знаю. Может в другой раз.

— Но встреча уже через пару минут! Давай же, соглашайся, старина.

Падре посмотрел на ученика, тот в ответ пожал плечами. Приглашение тут явно поступило для него одного. Део припоминал в письмах некоего Ханса, но упорно не помнил, о чем именно тот переписывался с его учителем. И все же, они явно приходились друг другу хорошими знакомыми, если и вовсе не давними друзьями.

— Ты же справишься один сегодня? — вид у Падре был слегка виноватым. — Это Ханс Перевет, совладелец рунных шахт на севере и мой давний приятель.

Точно. Перевет! Именно он помогал жрецу получать некоторые материалы, обходя официальные запросы в магистериум. Письма у них походили на обычные рецепты и не могли вызвать подозрений, даже если бы их прочитал кто-то другой. Падре лишь однажды обмолвился, что всякий раз, нужный компонент они прописывают в определенном месте, а также, его количество, в еще одном. Део приходилось иногда писать эти обращения под диктовку, но на этом его помощь учителю заканчивалась.

— Вот тебе немного денег, на случай… Если потребуется. И жди меня в доме к вечеру. Если пройдет все успешно, не вздумай продолжать. Лучше обождем. Ты меня понял?

— Ну что ты с ним как с ребенком, Падре! — усмехнулся Ханс, при этом его усы весело вздернулись. — Смотри какой большой лоб вырос. Ты б ему хоть шляпу дал.

— Я учу его не стесняться своего происхождения.

— Лучше других научи не реагировать на это его происхождение. Ты бьешься головой о воду. Впрочем, как и всегда.

— А ты лезешь не в свое дело, как и всегда, — ответил тот и, к удивлению юноши, они лишь громко посмеялись.

На узкой улице они создали некоторую толкучку, люди то и дело плевались и шипели, проходя мимо них, но задевать не спешили. Дорогой костюм усатого мужчины и изумрудная мантия у другого, давали о себе знать. Део тоже старались обходить насколько это было возможно. Только причина тут была не в одежде.

— Ну, пойдем уже, мы опоздаем!

Део сжал руку учителя, уверив того, что все будет хорошо. На самом же деле он даже и не надеялся найти сегодня источник Пыли. Только если сходить на представление. Жаль, что Падре там с ним не будет. В компании жреца всегда было как-то спокойнее.

Юноша подождал пока их силуэты окончательно скроются в толпе.

— Чего встал тут? Особенный что ли? — сутулый старик прошел мимо Део, слегка задев подол его мантии. Юноша вздохнул, кажется, сегодня не раз ему придется выслушивать нечто подобное. Или же… Не придется?

Он нащупал в своем кармане пузырек, тот, что подарил ему жрец на день его рождения. Запретное зелье невидимости. Которое правда совсем не делает человека невидимым, а работает так, что люди просто будут не обращать на тебя внимания из-за содержащихся в нем ядовитых испарений. Зелья, что дал ему Падре, должно было хватить на пару часов, не больше. В тот раз он предлагал ученику воспользоваться им чтобы сбежать. Бросить все и исчезнуть из его жизни. Этого времени было бы вполне достаточно чтобы добраться до города, а там уж и затеряться в толпе. Жрец бы не стал его искать. Но теперь, когда Део решил остаться, так ли ему необходимо это зелье-обманка? От кого ему придется убегать, кроме как от созданий Пыли?

Део покрылся потом. Хоть на улице и не было слишком тепло, его бросило в жар от одной только подобной мысли. Станет ли возражать Падре? Может быть стоит подождать до завтра и спросить его лично? Но желание использовать зелье, так сильно въелось в его голову, что он не мог уже ни о чем другом думать. Сейчас он стоит прямиком на главной площади Ярмала. Вокруг десятки людей, иногда он видит и таких как он: с опущенными лицами, испуганные, шхуны пробираются сквозь толпу то и дело ловя на себе пристальные взгляды. Неужели хоть раз он не может обойтись без всего этого? Разве кому-нибудь станет хуже?