Владимировна - Славянский шкаф, или Малахитовые часы

Смысл ее работы, заключался в том, чтобы…

Проще говоря, господин Самсон положил на стол, перечень предметов старинной мебели, необходимой ему для создания музея своих предков. Дело в том, что Ивина написала бизнесмену его биографию до пятого колена, коим он хотел зацепиться до фаворита и великого человека своего времени, графа Орлова. Легенду прошлого для нынешнего предпринимателя, необходимо было подкрепить настоящими предметами старины! Ивина решила, что гранатовые часы, как изюминку коллекции продаст ему за огромные деньги вместе с конторкой и комодом. А пока часы стояли у нее дома. Прочитав предварительный перечень предметов, она успокоилась, многое она могла поставить в личный музей предпринимателя. Связь с общественностью у нее была налажена, летом она брала на работу студентов, а те занимались тем, что находили предметы старины. Господин Самсон предлагал поставить требуемые предметы в минимальные сроки, оплата наличными. Для большей важности он выложил перед Ивиной приличную сумму денег на первые расходы. Ивина вызвала бухгалтера и на глазах предпринимателя деньги официально оприходовала.

Ивина видела, как притащили, иначе и не скажешь, дубовый стол. Осмотрев стол со всех сторон, она пришла к выводу, что рядом со славянским шкафом он будет отлично смотреться. Но будут нужны дубовые стулья того времени, эту проблему она проходила, и теперь только вызвала к себе Алексашки, чтобы его фирма к этому столу выполнила старинные стулья, той же эпохи.

Сообразительный Алексашка, сказал, что стулья надо украсить вензелями славянского шкафа, и заодно добавить их к этому, слегка простоватому дубовому столу. Ему выплатили задаток за заказ. Посмотрев на Алексашки после Самсона, Ивина пришла к выводу, что не мешало бы Алексашки приодеть, потом вспомнила его в паре с Инессой Евгеньевной, и решила, что так он целее будет.

Селедкин старший сделал копию славянского шкафа, хорошую, добротную копию. Люди ходили вокруг шкафа, открывали двери, естественно не вызывая свечения внутренних поверхностей дубового гиганта. Все бы ничего, но вновь явился участковый инспектор, пытаясь найти упущения, по поводу уничтожения этого шкафа; ему показывали, что шкаф новый, еще стружкой пахнет, а тот все искал вчерашний день.

В дверь вбежал возбужденный Родька, увидев стоящий новый славянский шкаф, закричал истошным голосом:

— Он еще и летает!!!

Выяснилось, что он сбежал от свечения в шкафу, прибежал за помощью, чтобы выкинули из квартиры шкаф. В открытые двери его квартиры просочилась толпа людей, потом быстро остановилась перед старым шкафом, ничем непримечательным, вполне достойным быть на свалке жизни. Стоило в комнату войти Родьке, как шкаф ожил. Из шкафа пошло белое свечение, завораживающее своим светом. Люди стояли и не двигались, им казалось, что если они сдвинуться с места, что-нибудь произойдет.

Первым пришел в себя участковый инспектор:

— Вот он шкаф! А я грешил на Ивину, а это Родька безобразничает. Родька, где шкаф взял?

— Где? На свалке, его не успели уничтожить, тамошние люди его к себе определили.

— Значит так, сейчас дружно его загружаем в Машину и везем на свалку! — грозно сказал инспектор, и… исчез в белом свечении шкафа.

Люди тихо стали выходить из комнаты.

Остался один Родька, он сел на кособокий стул:

— А мне, что делать? — спросил он у шкафа, — А, надо Ивину позвать, она вернет инспектора, — вспомнил он, как она Красса из этого шкафа высвобождала, но ехать за ней ему не хотелось, а мобильного у него не было…

Грузчики вернулись в магазин и сообщили Ивине о событиях в квартире Родьки. Рисковать собой Ивина не захотела, и вызвала Селедкина младшего, она дала ему деньги на цифровой фотоаппарат. Родька Селедкин оказался сообразительным парнем, все сделал, как надо. Он сфотографировал славянский шкаф, и выпустил из него инспектора. На их глазах шкаф превратился в полированного красавца. Родька тут же запечатлел его новый облик, шкаф из своих недр на вензеля выпустил позолоту. От такой красоты Родька пришли в такое изумление, что сел на стул, ножки у него подвернулись, и он растянулся перед шкафом.

В этот момент в комнату вошла Ивина:

— Какой шкаф красивый! Родька, а ты почему с пола на него смотришь?

Парень сидел, и боялся вымолвить слово, он в упор не видели Ивину.

Перед ним стояла молодая графиня лет семнадцати, в платье с талией под грудью, с локонами: жена Пушкина с известного портрета.

Мгновение и видение исчезло. Родька увидел перед собой директора и скромный шкаф.

— Родька, что с тобой? Мне показалось, что шкаф был красивым, а он опять стал обычным.

— Ивина, я тоже это видел, я запомнил, каким он был! Вероятно, шкаф подсказывает, каким он был. Это видение из прошлого. Его надо реставрировать по его указанию, — необыкновенно спокойно проговорил Родька.

— Отличный вывод, но что-то мне подсказывает его нельзя перевозить, кто его будет реставрировать? Если к нему подходит реставратор, он выдает радиоактивное излучение, а тебя он хорошо выносит. Родька, приводи своего отца, попытайтесь восстановить шкаф здесь. Материалы и работу оплачу.

Шкаф промолчал, соглашаясь с речью умной женщины. А Ивина подумала о гранатовых часах, у нее возникла мысль, что славянский шкаф и корпус огромных часов, словно одним человеком созданы: папа Карло у них был один.

— Родька, есть просьба, поставь решетки на окна, металлическую дверь. К тебе привезут гранатовые часы, твое дело их охранять, наблюдать, лишних людей не пускать, все плачу. Не волнуйся, плачу не из своего кармана, из кармана заказчика.

Глава 3

Инна, пожив у Инессы Евгеньевны четко осознала, что есть лучшая жизнь, есть красивее одежда и обувь, и сделала свой вывод. Она стала донимать Лизавету просьбами: купи это, купи то, не купишь, уйду из дома и не вернусь. Девочка стала меняться вещами с подругами, обменивала свои вещи на чужую одежду, обувь, сумки. Лизавета не успевала следить за одеждой дочери, то она исчезала, то появлялась. Стоило матери купить для дочери кроссовки за большие для нее деньги, как они через день исчезали, через неделю появлялись грязные. Мать их отмывала добела, кроссовки исчезали, и если приходила в дом подруга к Инне того и смотри, что что-нибудь прихватит и вынесет. Взрослая женщина от такой чехарды предметов дочери, купленных для нее с большим трудом, порой на последние деньги, стала нервной и взвинченной до предела. Любая подруга дочери стала для нее врагом первой величины. Дом стал адом. Дочь повадилась гулять по вечерам, перед прогулкой стала требовать деньги на карманные расходы, ведь Инесса Евгеньевна ей давала карманные деньги!