Ольга Табоякова - Добро пожаловать!

"Это его проблемы", - законно возразил мой учитель. - "Тебе что поручили?".

"Его охранять. - На этом этапе до меня дошло, что я попался в ловушку мышления. Я подумал только о физическом воздействии на Антона Макарова. А ведь эти сволочи довели его до состояния истощения и сумасшествия, не прибегая к физическому насилию".

"А ты ведь этого даже не понял", - весьма печально и чуть осуждающе сказал Великий Воин Гада.

"Я почти пропустил", - не люблю признавать свои ошибки, но умею.

"Что делать будешь?" - учитель приготовился слушать мой план.

Но план в голову не приходил. Все же шесть таких суток и мечта только одна - выспаться и помыться. До туалета еще как-то удавалось, перекусить тоже, а вот вымыться... Я, впрочем, как и Антон, надеялся, что наш жуткий вид отпугнет посетителей, но увы этого не произошло. В пятый и шестой день возникло ощущение, что их было еще больше. Но посчитать у меня просто не оставалось сил. Мы с Антоном не шутили, почти не говорили, а лишь, как автоматы, стремились выполнить запросы пришедших в приемную.

"Так, что будешь делать?", - еще раз спросил учитель.

Я поднялся, подошел к дверям приемной и закрыл их прямо перед носом очередного посетителя. Затем подошел ко вторым дверям, ведущим в кабинет Дона Де Сорео, открыл их и пошел шариться по кабинету в поисках чего-нибудь полезного. Нашел нечто сильно похожее на наш холодильник. Еды полно. Дальше мы ели. Антон ел и смотрел на меня совершенно стеклянными глазами. А потом я уложил его кресле в кабинете Дона Де Сорео, а сам лег в приемной на диванчике. Спали мы часов десять. Проснулись почти одновременно от стука, нет, даже от грохота в дверь приемной.

Я подошел, открыл дверь и гаркнул в лицо пришедшему, что здесь еще закрыто. Пришедшим был сам Дон Де Сорео. Воспринял он это неоднозначно, но высказаться не успел. Дверь я опять закрыл.

- А почему они не вскроют двери? - послышалось у меня за спиной.

- А потому, что здесь они наколдованные. - Открыть можно только изнутри. Этими сведениями снабдил меня Великий Воин Гада еще дня три назад.

- И что дальше будет? - Антон был растерян.

Я заметил, что он стал автоматически подстраиваться под меня.

- Стой! - я заорал так, что Антон шарахнулся в сторону.

- Чего? - он спросил очень тихо и несколько испуганно.

- А то, что ты скоро помрешь, если так и будешь, - я постарался объяснить, но вышло плохо, почти криво. Антон обиделся.

- Это мой дар.

- Какой может быть дар, если тебя без него не остается? - пожалуй, вот это я спросил верно. Не зря столько спал, да еще думал.

Макаров растерялся. Растерялся до потери речи. Он и так и эдак пытался ответить на этот вопрос, но не мог.

- Жека, ты, и вправду, так думаешь? - наконец, спросил он.

Я пожал плечами. За время, пока он пытался освоиться с моим вопросом, я успел по открывать все окна, и волна теплого, сладкого воздуха пришла в мою жизнь. Как восхитительно-то!

- Дар прилагается к личности. У тебя дар есть, а личности нету.

- Но ведь иначе..., - Антон мне с полчаса толковал, что этот дар и есть его личность. Но по моим глазам было видно, что я не верю в эти иезуитские выводы. Антон теперь и сам не верил. - Так, что делать-то? - выдохся в своих пламенных речах Антон и возжелал узнать ответа на столь сложный вопрос.

- Дар есть, это хорошо. Личность свою найди и будет просто замечательно. Получается, что гармония у тебя будет. Твой дар тебя не сожрет. Вот он попытался сейчас и ведь почти съел. Я-то тоже молодец, не понял в чем проблема-то. Антон, ты кто такой?

- Я? - Макаров попытался найти ответ. Это растянулось часа на два.

Я сидел на подоконнике и совершенно не слушал, что он говорил он о себе. Мне было это не нужно, это было необходимо только ему. К тому же я подозреваю, что это так еще далеко от настоящего ответа: "Кто есть Антон Макаров?", что можно, пока пропустить мимо ушей его размышления.

- Жека, а может двери откроем? Ведь мы же...

Меня порадовало, что Антон сказал "мы". Вполне мог бы спокойно свалить все на меня. Изменился он, сильно изменился. Или может быть я тогда не понял, кто он такой.

- Даже если тебе придется еще две недели здесь просидеть, то ты выдержишь, - мне почему-то так казалось. Антон мне поверил, или вернее будет сказать, он поверил себе.

Двери мы открыли. Дон Де Сорео высказался весьма нецензурно. Мы ожидали наказания или чего похуже, но не получили. Затем в приемную вплыла Остроухая и фыркнула, велев нам отправляться мыться.

Я попытался оценить, как изменилась жизнь за последние шесть дней в Академии.

Ник Клейм ждал меня в моем любимом кресле. Он болтал с Олгом о чем-то связанном с облаками и драконами.

- Привет, - Ник посмотрел на меня несколько жалостливо и в то же время восхищенно. Странная смесь. Чем вызвана не пойму.

- Привет, - я вопрос об Амели задал мысленно.

Ник меня понял. Он знал, что я ему верил. Я действительно ему верил. Если бы Амели куда-нибудь направилась, то он бы сообщил. Признаюсь, что я бы бросил Антона. Да, таков вот я. Знаю, что это меня не украшает, но если выбор сделан, то надо его четко придерживаться.

- С ней все нормально. Ходит на практику и на теорию к Чаву. Тот разглядел в девочке редкий талант. К тому же стали шептаться, что она виэнка.

- Виэнка? - я уже слышал подобное. Мой друг Лон был виэном. А кстати, где он? Я до сих пор его здесь не встречал.

- Привет тебе, - послышалось за спиной.

- Лон? - я обернулся. Мой друг Лон валялся на моем лежбище. На этой сушенной траве и был неприлично счастлив.

Мы обнялись. Я поймал взгляд Олга. Такой немного завистливый и старый, а еще одобряющий и довольный. Тоже странная смесь. Но здесь я, пожалуй, могу разобраться, если хорошо подумаю. Лон не дал мне этого сделать, а стал рассказывать:

- Я прибыл сюда как раз, как тебя засунули на работу, - порадовал меня Лон. - Хотел сходить, но Ник объяснил, чем я лучше могу помочь тебе. За девушкой мы все смотрим. Она живет теперь с Фросей. Той удалось поменяться с другой девушкой. Так, что не переживай.

Я не переживал, я просто боялся. Такой присмотр лишь временная мера. Как ни крути, а все равно начертанного не обойдешь. Обязательно встретишься, другой вопрос в том, как повстречаешься и как расстанешься с этим начертанным по судьбе.

- Спасибо, - я получил в руку стакан с чем-то подозрительно напоминающим мое любимое какао.

- Это Маринэ, - лукаво сообщил Лон.

Желание попробовать какао высказал и ворон. За что Филин ему дал по башке. Дальше я провел пять счастливых минут, попивая какао и наблюдая за дракой ворона и филина.

Мое блаженное настроение сбил Олг. Он долго фырчал, сопел и строил уморительные рожи.