Исаев Карнов - Продавец снов

– Веня, не надо, не надо, ну погорячился и хватит… – взмолилась тёща.

– Спи спокойно, старая развалина, – непринуждённо сказал Греков и огрел горячо любимую матушку широким совком по голове…

– Урааааааа! – заорал счастливый злодей, прыгая от восторга. – Эх, почему же я не сделал этого раньше? Потерянные годы!!! – пожалел он сокрушённо, но снова оживился, увидев труп тёщи с перекошенной физиономией.

– Мама, как вы себя чувствуете? – заботливо поинтересовался толстяк у покойницы.

– Может вам принести чего? Чайку не изволите?.. Странно… Обычно вы без умолку трендели, а теперь молчите… Странно! А теперь молчите, к чему бы это? – наигранно удивился убийца. – А должно быть вы, Нина Васильевна, сдохли! Иначе глотку вам не заткнёшь.

Греков раздосадовано махнул рукой.

– Эх, жалко, я друзей своих пригласить не могу, сейчас бы выпили, отметили радостное событие… – сказал он, после чего заржал на весь дом. – Свершилось моё отмщение, за годы унижений и рабского труда на проклятых грядках! И раз уж вы, Нина Васильевна, так любили свой огородик с грядочками, то там-то я вас и прикопаю. Слышишь ты, старая ведьма? В аккурат между лучком с редиской тебя уложу! – обратился Вениамин к трупу, затем немедля стащил убиенную с кровати, поволочив за толстые ноги к выходу, кряхтя и тяжело дыша. По пути голова тёщи ударялась о высокие пороги, пока злоумышленник не доставил тело к огороду, полному стрекотания сверчков.

– Вот жирная тварь, еле допёр! – злобно пробурчал зятёк, пнув тёщу ногой…

– Где я?! – воскликнул Вениамин, резко проснувшись. – Уффффф… – выдохнул он облегчённо. – Это был сон, слава Богу! – проговорил толстяк, но вдруг заорал во всю глотку, испуганно глядя на руки. Они были испачканы землёй, а рядом стояла зловещая лопата.

– Нет, не может быть… – забормотал шокировано увалень, глядя то на грязные ладони, то на лопату. В комнату вошёл Кружкин.

– Чего разорался, соня? – спросил напарник.

– Ва-Ва-Ва-Вася, я тёщу г-грохнул!!! – промямлил Греков с выпученными глазами…

Сразу после окончания дежурства Вениамин со всех ног помчался к тёщиному дому.

"Вот ведь нелёгкая! Угораздила меня… Чего теперь делать? Думай голова, думай… – напрягался толстяк, управляя своим синим "горбатым Запорожцем". – Пока её никто не хватился, постараюсь откопать, а потом припрячу старую стерву где-нибудь в лесу. Пусть её менты три года ищут! Эх не жалко мне, что эта жирная корова в ящик сыграла, а жалко, что хлопот теперь не оберёшься", – рассуждал про себя толстяк, пока с чих-пыхом не подкатил к ненавистному домику. Выскочил из колымаги, которая его еле удерживала, и полетел на "фазенду". Там где он остановился, начинались злополучные грядки, на которых Вениамин пролил столько пота!.. А впереди в "потревоженной" земле, где произрастал лук, виднелись торчащие, не засыпанные землёй фаланги женских пальчиков. Вениамин хотел рвануться за лопатой, чтобы осуществить новый план, но противный голос за спиной оглушил его.

– Ты, бездельник! Какого чёрта, ты пялишься на грядки? Тут не глазеть надо, а полоть! А то всё сорняками заросло.

Побледневший увалень обернулся: перед ним стояла живая и невредимая тёща. От такого зрелища толстяк начал икать, глотая воздух, словно астматик во время приступа, после чего грохнулся без сознания на тропинку.

Тёща раздражённо взяла свой сотовый, набирая номер дочери.

– Что случилось, мама?

– Что случилось?! И ты ещё спрашиваешь?! Да твой дорогой муженёк оказался ещё большим слабаком, чем я о нём думала. Только услышал о прополке, как упал в обморок! Я уверена, это он нарочно, чёртов лодырь!!! – прокричала Нина Васильевна в трубку и отключилась, заметив перед собой погром на огороде.

Женщина, подбочившись, подошла и, нагнувшись, вытащила из земли здоровую детскую куклу без скальпа.

– Совсем разболтались глупые дети! Уже игрушки закапывают в чужих огородах. Уши бы им поотрывать, – гневно проговорила хозяйка дома, откинув находку в сторону.

Прошлая жизнь По широкой спокойной реке медленно плыла королевская лодка, недавно отчалившая от берега. Тишину безмятежной ночи нарушали удары вёсел о воду и беспокойные крики диких уток. На носу лодки сидела рыжеволосая принцесса, освещённая блеклым светом фонаря. Её спутник неторопливо грёб, не отрывая глаз от очаровательной девушки. На дне лодки рядом с ногами музыканта лежала старая лютня.

– Какая сегодня прекрасная ночь, принцесса! Но даже она не может сравниться с вашей красотой, – проговорил молодой мужчина, перестав грести вёслами.

Очаровательная королевская особа завораживающе улыбнулась своими пухлыми губками, смущённо опустила свои очаровательные зелёные глаза.

– Сегодня ты такой внимательный, и как никогда разговорчив, Максимум, – промолвила красавица, положив ладони на роскошное, расшитое золотом, платье из вишнёвого бархата.

– Я музыкант, приставленный к вам, Ваше Высочество. Мне как раз полагается отгонять тоску от вас своей болтовнёй и пением, – ответил слуга, взяв в руки лютню.

– Как ты думаешь, дорогой Максимум, если ко мне посватается принц Ярош, пара ли он для меня? – поинтересовалась принцесса Светогории.

– Пара? – переспросил с усмешкой музыкант. – Эта жирная бочка пусть пойдёт в свинарник и среди местных обитателей выберет себе жену. Так, по крайней мере, они будут смотреться гармонично!

Дочь короля звонко засмеялась, откуда-то с левого берега покрытого пышной растительностью вспорхнули дикие утки.

– А что ты думаешь о Велемире?

– Если бы его ум был столь же длинен как нос, то он мог бы сойти за благородного человека, а пока ему не на что надеяться! – ответил слуга.

– До чего же ты прав, – смеясь, согласилась рыжеволосая девушка и, спустя мгновение уже серьёзно добавила. – Ах, дорогой мой Максимум, как я иногда жалею, что ты не из благородных господ и не можешь предложить мне руку и сердце… С тобой мне всегда легко и хорошо, а главное никогда не бывает скучно как с остальными придворными. К тому же я уверена ты был бы прекрасным супругом, – её зелёные глазки с нежностью смотрели в глаза слуги, который только застенчиво улыбался.

– О нет, Ваше Высочество, разве может так быть, чтоб глупый, насмешливый нахал стал великолепным мужем? И для кого? Для вас! Это, наверное, только в сказках бывает да в песнях моих.

Максимум на секунду замолчал, глядя на прекрасную спутницу.

– Изабелль, вам бы принца в женихи, статного, красивого. Чудесная пара вышла бы.

– Пока такого нет… – заключила дева благородных кровей с грустью.

Её тут же перебил Максимум, и его рука пробежалась по струнам.

– А пока такого нет, придётся мне спеть свою песню о любви голубя к чайке, – предложил он, наигрывая грустный мотив. Печальная мелодия любви разлилась вокруг, а мягкий голос слуги заставлял сердце рваться на части…