Барбара Хэмбли - Ледяной Сокол

Так что он знал совершенно точно, где находится отмеченный молнией большой вяз и три его меньших братца.

Под вязами никого не было. Никого и ничего.

Неужели тут побывали добросовестные бандиты, которые потом замели все следы своего пребывания здесь? Но по собственному опыту Ледяной Сокол отлично знал, что разбойники никогда не закапывают мусор, оставшийся на месте ночевки, и никогда не прикасаются к мертвецам.

Когда Сокол этого хотел, он мог продвигаться чрезвычайно быстро, однако здесь то и дело попадались ручейки, а между стволами сосен и пихт лежало множество светлых валунов. Так что Ледяному Соколу понадобилось около часа, чтобы добраться до нужного места, и когда он пришел туда, солнце уже почти касалось своим краем острых беломраморных пиков Великих Снежных гор на западе.

Бандит все так же лежал на краю поляны, широко раскинув руки, а его голова была повернута в сторону. Бритый череп покрылся короткими волосами, и хотя лицо человека выглядело молодым, борода и волосы на голове были белыми; впрочем, для алкетчцев это естественный цвет. Ни одна птица не коснулась его глаз или живота, ни одна лисица не выела мягкую плоть лица. Вообще, ни одно живое существо, насколько мог судить Ледяной Сокол, не покусилось на труп, – даже черви или насекомые.

Он просто сгнил там, где лежал.

Так быстро?

Ледяной Сокол присел на корточки рядом с убитым, снял перчатку, чтобы коснуться щеки трупа. Размякшая плоть начала уже сползать с костей, обнажая бледные челюстные кости и зубы.

Какая-то зараза?

Мысль была не слишком приятной. В особенности с учетом того, что Ингольд отбыл на целую неделю в Гай, искать книги Хариломна-еретика. Но ведь этот самый человек совсем недавно выглядел достаточно здоровым для того, чтобы попытаться изнасиловать Хетью… если, конечно, он действительно собирался это сделать.

Сокол стянул перчатку с руки трупа – и почти вся плоть слезла с кисти вместе с ней. И сразу же запах сообщил Ледяному Соколу, что тут что-то не так. Постоянные схватки с людьми северных равнин, жертвоприношения, посредством которых его племя регулярно обращалось к Великим Предкам, охота на мамонтов, волков и яков давным-давно научили его распознавать запахи смерти. Еще до того, как наступило Время Тьмы, и трупы стали валяться на улицах, словно сбитые ветром сливы.

И вот сейчас Сокол чуял вонь, лишь отдаленно похожую на вонь разлагающейся человеческой плоти.

Он сел на пятки. Птицы вокруг раскричались, устраиваясь на ночлег. Вверх по стволу вяза взбежала белка.

Бандитов поблизости явно не было.

Солнце начало опускаться за белый отрог ледника, накрывавшего Антир, самый северных из трех пиков, что охраняли перевал Сарда. Синие тени залили восточную часть долины, хотя небо еще полнилось светом. Ледяной Сокол встал и пошел по следам бандита к деревьям. Но тут, на земле, сплошь покрытой желтыми сосновыми иглами, не было ни единого местечка, где мог бы остаться хороший отпечаток; дело ничуть не облегчало и то, что бандит вовсе не имел обуви. Он, как нищие попрошайки в Гае до прихода дарков, просто обернул ступни обрывками шкуры. Однако вскоре Ледяной Сокол нашел ручей, через который перепрыгивал бандит, – в грязи на берегу следы виднелись отчетливо. И тут же Сокол обнаружил следы еще троих.

Все четверо стояли тут рядом, незадолго до того, как один отделился и направился навстречу Хетье, Линоку и собственной судьбе. Остальные ушли на юго-запад.

Ледяной Сокол нахмурился. Уже темнело, так что он присел на корточки, чтобы рассмотреть все получше.

Нет, он не ошибся. Все четверо мужчин, судя по длине их шагов, были одного роста и одного веса.

Когда Ледяной Сокол был еще совсем мальчишкой, он уже мог без труда отличить следы белой кобылы своего дедушки, Цветущей Красотки, от следов Ласки, кобылы его кузины, а заодно прекрасно разбирался в следах всех лошадей, принадлежавших кому-либо из родичей. Он мог узнать след лапы каждой собаки, любого члена их рода, знал, как выглядят следы северного оленя, яка, бизона и мамонта. Ему были ведомы и следы, и помет, и повадки всех тварей, и часами он обсуждал все это с другими – у зимнего костра в вигваме, или под летним звездным небом, когда они охотились в Проклятых Землях или в долине Ночной реки. Это было сутью жизни людей в Истинном Мире. Они говорили о насущном – в отличие от цивилизованных людей, рассказывающих бесполезные сказки и поющих бессмысленные песни. И Ледяной Сокол не мог ошибиться, читая следы бандитов, как не смог бы перепутать перо степной курочки и краснохвостого ястреба.

Ноги троих ушедших тоже были обернуты обрывками шкур, и эти шкуры оказались достаточно тонкими, чтобы Сокол мог видеть: все они шли одной и той же походкой. И даже не в том дело, что они слегка косолапили, нет; эти трое совершенно одинаково перемещали вес с пятки на носок… Будь на них ботинки, глубина отпечатков была бы абсолютно одинаковой.

Братья?

Но Ледяной Сокол ни разу в жизни не встречал братьев, похожих между собой до такой степени.

Оставив убитого на поляне, они ушли вверх по течению ручья. Там, вдоль узкого ущелья, по склону горы вилась тропа, которая могла вывести их к перевалу Сарда. И еще в той стороне имелась одна старая тропка, по которой почти никто не ходил, – по ней можно было выбраться к равнинам на западе.

Но почему они отправились именно туда? Впрочем, Ледяной Сокол не мог утверждать с уверенностью, куда именно повернули бандиты, потому что свет все угасал и угасал. Однако он подумал, что шкуры, которыми бандиты обернули ноги, были новыми. Такие же были и на ногах мертвеца – он не нашел на мехе и коже потертостей и поблеклостей, образующихся от долгого ношения.

Встревоженный Ледяной Сокол вернулся к трупу и вытащил кинжал из ножен, висевших на поясе бандита. Кинжал был сделан в Алкетче. Великолепная работа. И очень старая. Сокол припомнил и одежду бандита – желтая куртка и алые штаны. И то, и другое было ему великовато – явно снято с кого-то и наскоро переделано… А башмаки – вещь дорогая. Они требовали большего труда, чтобы подогнать их под другой размер.

И тут вдруг Ледяной Сокол осознал, что именно царапало его память, и почему Линок показался ему знакомым.

Стало уже слишком темно, чтобы искать следы на поляне, да и в любом случае времени на это просто не оставалось. Повернувшись, Сокол побежал домой.

Ледяной Сокол, длинноногий и мускулистый, был одним из самых высоких людей в Убежище. И бежал он быстро. Но ему оставалось еще около мили до стен, когда он увидел голубые огоньки, пляшущие на лугу возле ручья, и до него донеслись голоса… слов было еще не разобрать, однако люди перекликались нервно, встревоженно. Сокол повернул в сторону, его сердце похолодело от страха.