Андрей Степанов - Звездный Бобо

Бобо обратил свое лицо к востоку и вознес хвалу великому Шаддаду за его щедрость. Ашмедай же промолчал, только щеку потрогал.

Остановили желтую машину и велели шоферу в одну звезду ехать, как амир учил. Но шофер с Южного рынка оказался в тюрбане, совсем ничего понимать не хотел. Два часа по задворкам кружили-кружили — наконец нашли одну звезду. Висит звезда на трехэтажном сарае, а на вывеске зачем-то Айблад нарисована. А кругом нескромные девы стоят.

Бобоназарова опять затрясло.

— Слушай, Ашмедай, мы что, в таком нехорошем месте жить будем, да?

Ашмедай уже и кулаков не показывал, только вздохнул.

— Бобо, давай договоримся: на этом рынке ты будешь меня слушаться, как утенок свою мамочку. А то пропадем из-за тебя совсем и кота не добудем. Ты хоть помнишь, зачем мы приехали?

— Помню… Ладно, делай, как знаешь.

Ашмедай вошел в сарай с гордым видом, надул щеки и пачку динаров хозяину показал. Тот сразу поклонился обоим, как шейхам, и повел в комнату.

Комната под самой крышей оказалась. Посередине широкая кровать стоит, на правой ее половине лежит зачем-то белая роза, по сторонам кровати две тумбы, а в углу за занавеской — большой фонтан для питья. Еще вверху, под потолком, окошко, а из него — вид на серое небо.

Бобо с Ашмедаем отдохнули немного, куриные грудки докушали, а вечером сняли с себя дорожные обличья (торговцами лететь пришлось), нарядились простыми ёшками и пошли по улицам гулять.

Рынок большой, богатый, ничего не скажешь. Мух нет. Ёшки все сытые, важные, ходят неспешно, разговаривают спокойно. В общем, живи — не хочу. Только вот торгуют везде такой дрянью, такой дрянью, что шайтан все время глаза отводил. То выставят на витрину женскую одежду, которую он только на Айблад видел, то противную ёшкину бузу в бутылках с цветными наклейками. А самое недостойное — это девы. Все как одна лица показывают! Бобо сначала с потупленным взором ходил, а потом все-таки решил рассмотреть их как следует. Забрался в одной лавке в примерочную, занавеску чуть-чуть отодвинул и стал наблюдать. И вот тут понял наконец шайтан Бобоназаров, почему западная дева лица не прячет. Потому что посмотришь на нее один раз — и больше смотреть не захочешь. Ни одна на полную луну не похожа, ни у одной взор не опущен, ни у одной брови не сходятся. Зато у всех спереди глаза разноцветные во все стороны зыркают, добычу ищут, а сзади попа из штанов наполовину торчит, чтобы в мужчине страсть заволновалась. Плюнул Бобо прямо на пол в примерочной и хотел уже было на них великую демоницу призвать. Но потом глянул в зеркало, вспомнил про сладкую Лейлу, приостыл и сказал сам себе: «Э… Не о том ты думаешь, демон восьмой категории. Надо нам кота искать…»

Но в тот вечер кота искать уже никаких сил не осталось. Утомила шайтана прогулка по бесстыжему рынку. Решил, что котом с утра займется, а сейчас надо в одну звезду идти — сил набираться. А вот Ашмедай, тот спать не пошел. Сказал, что еще по рынку погуляет, про фишера расспросит. А заодно, говорит, поищу-ка я все-таки лунноликую деву по здешним духанам — чисто из любопытства. Бобо только головой покачал: эх, что Западный рынок с серьезными бесами делает… Ну, обнялись и расстались до утра.

Пришел Бобо в номер, прилег на широкую мягкую кровать, понюхал розочку и вздохнул свободно, предвкушая сладкий сон. Но никак не хотел слетать в эту ночь к нему сладкий сон, хоть плачь. Только глаза закроешь — и сразу чудища изо всех углов наползают. То Михаил-бабa с полной шайкой кипятка к хвосту подбирается, то Айблад в высоких сапогах удочку закидывает — его, шайтана, ловить. А то вылезет из озера зеленый Ёшка-фишер с такой харей, с такой харей, что даже бесстыжие девы, которые вокруг этого фишера плавают, гуриями покажутся. Бегаешь от них, бегаешь — но ведь так всю ночь пробегать можно! Нет, лучше не спать совсем.

Бобо открыл глаза, посмотрел наверх, в окошко — и сразу забыл и про фишера, и про гурий. Звезды-то, звезды — совсем не такие, как у нас! Плывут по небу, весело раскачиваясь, золотые и серебряные шары, вспыхивают между ними разноцветные огоньки, и все искрится, сверкает, будто сверху блестящей мишуры накидали. Красиво — слов нет! Но только почему на всем небе ни одной живой души не видно? Ни одного ангела, ни одного беса, как глаза ни щурь…

Пусто на Западном небе. Ни во что, значит, ёшки уже не верят.

Еще светать не начинало, а Ашмедай уже явился. Пришел веселый: качается во все стороны, как во время турбулентности, и пахнет ёшкиной бузой. На плече большая сумка болтается, а на лице беззубая улыбка расплылась.

— Ашмедай, ты что, ёшкину бузу пил?

— Ну, пил.

— Зачем, Ашмедай? Гадость же.

— Ай, Бобо, ну какой ты нудный!.. Я наших встретил, с Восточного рынка. Ты представляешь, десять лет тут живут — и ничего! Все толстые, все довольные, а у одного даже рыбная лавка есть! Вот ты бы вместо того, чтобы зудеть, послушал, что я у них про фишера узнал…

— Узнал? Так говори скорее!

Ашмедай разлегся на кровати и принялся не спеша объяснять:

— Ну, слушай. Ёшка-фишер, оказывается, во дворце живет. Большой дворец, старинный, вокруг парк тоже старинный, в парке истуканы стоят, тоже старинные…

— Я тебя убью сейчас, Ашмедай!

— Погоди. А посреди парка озеро, чтобы одну рыбу ловить.

— Как так одну рыбу?

— Погоди. От дворца к озеру спускается лестница — тоже старинная, широкая, вся из мрамора. В парк никого не пускают, вокруг решетка идет, тоже старинная. Но через решетку, говорят, видно: каждое утро, как только взойдет солнце, по этой лестнице спускается Ёшкин-кот с сачком и ведерком. Сачок в озеро опускает — и одну рыбу вытаскивает.

— Да как так одну рыбу? Одну и ту же, что ли?

— Ну да, там в озере всего одна рыба живет. Очень старинная рыба, говорят, и очень умная. Сама в сачок идет, потому что привыкла уже, ты представляешь?

— А как же она обратно попадает?

— А вот слушай. Кот эту рыбу к фишеру во дворец относит и пускает в аквариум. А фишер с этой рыбой какие-то важные дела обсуждает. Ну, кормят ее там, конечно. А как вечер наступает — фишер дно у аквариума выдвигает, и одна рыба по специальному желобу назад в озеро плывет — ночевать.

— А зачем все это?

— Ох, не знаю. Они такие слова говорили, что я не понял ничего. Э-ко-ло-гическая рыбалка, говорят.

— Ты меня совсем запутал, Ашмедай. Ты мне одно только скажи: как этого кота поймать?

Ашмедай встал с кровати, потянулся, посмотрел наверх, в окошко, и ответил лениво:

— На озере кота ловить надо, рано утром. В другое время до него не доберешься.

— А как мы туда попадем?

— Э… Что бы ты без меня делал, Бобо, а? Ну, слушай. Ты летать хоть чуть-чуть можешь?