Яна Черненькая - Сирены озера Молчания

   Тим осторожно приподнялся и сел на краешек кровати. Голова почти не кружилась.

   - Элм, с меня причитается! - заявил он.

   - Полно тебе, как-нибудь поучаствуешь со мной в очередной авантюре, и мы квиты, - снисходительно улыбнулся клирик. - Как твой лекарь я настоятельно посоветовал бы тебе сходить в кабак и выпить вина. Чем больше, тем лучше. Крови ты потерял достаточно, а потому вино тебе точно не повредит. Красное, конечно же. И кусок мяса... В обязательном порядке.

   - По рукам. Сейчас оденусь, и пойдем, - с легкостью согласился Тимир, наугад вытягивая из шкафа первую попавшуюся рубашку. - Элмор, да ты просто гений врачевания, - сообщил он, рассмотрев еле заметный неровный шрам, оставшийся на месте рубленой раны.

   - Я знаю, - "скромно" ответил ему клирик.

   Вскоре дружная троица неспешно направилась отмечать возвращение Тима в мир живых. Никто из них так и не вспомнил о маленькой сирене, которая сейчас горько плакала, сидя на лестнице, ведущей на второй этаж. На коленях у нее, словно маленькое солнышко, лежал немного подсохший и запылившийся апельсин.

   Чужой асур причинил ей сильную боль. Илика на какое-то время перестала понимать, что происходит. Она даже не помнила, как встала на ноги. Способность осознавать происходящее вернулась к сирене только после того, как хозяин взял ее за руку и куда-то повел. Идти было тяжело, от пережитого потрясения сирена дрожала, словно осиновый листок, все тело казалось ватным. Она, как могла, заставляла себя переставлять ноги, мечтая лишь о том, чтобы оказаться как можно дальше от приручателя. Наконец, Илика увидела перед собой сияющий портал. Асур первым шагнул в него и потянул за собой свою подопечную.

   Уже знакомая центральная площадь Рондо теперь показалась ей чуть ли не родной. До дома Тимира осталось совсем немного, когда сирена споткнулась о камень и едва не упала. Асур почти машинально подхватил ее, поставил на ноги, внимательно осмотрел, а потом точно так же, без малейших эмоций, поднял на руки и понес к дому.

   Всю оставшуюся часть пути Илика боялась пошевелиться. Она лишь изредка украдкой рассматривала странного асура, по воле случая ставшего ее хозяином - резкие черты лица, тонкие губы, черные как ночь глаза, большой шрам на виске, частично скрытый волосами... Он казался суровым, бескомпромиссным, жестоким и безжалостным. Глядя на это лицо, сложно было поверить, что Тимир способен на что-то доброе. Впрочем, это-то как раз было в порядке вещей - его раса никогда не славилась миролюбием и склонностью к милосердию. Вот и сейчас по губам ассасина иногда пробегала улыбка, не сулившая окружающим ничего хорошего. Илике оставалось только от всей души надеяться, что он в эти моменты думает не о ней. Впрочем, теперь, когда память начала потихоньку возвращаться, сирена была почти уверена - Тимир поглощен мыслями о предстоящей встрече с приручателем. И это тоже заставляло задуматься...

   Все было неправильно. Сирена точно знала - асуру она была не нужна, он заключил ее душу в карту просто так, похоже, только потому, что поспорил и, видимо, в этот момент он даже не совсем понимал, что делает. Как бы на его месте поступил другой - асур, гайя, дева - не важно? Конечно, отвел бы свою рабыню к приручателю, зачаровал, а потом продал. Этот же суетится, покупает ей лакомства, а потом даже заступается за нее перед сородичем. Потому что чувствует вину? - Нет, конечно. Такого просто не может быть. И уж, конечно, не потому он поругался с этим кошмарным Шрайком.

   Сейчас и вовсе чудно - вместо того, чтобы просто приказать ей идти следом, асур поднял сирену на руки и понес домой. Зачем? - Опять непонятно. Но вряд ли им руководила просто жалость. Предположить, что у асуров есть совесть было точно так же нелепо, как думать о том, что солнце на самом деле восходит только потому, что его об этом попросили птицы. В таком случае, что же происходит?..

   С другой стороны, уже хорошо, что хозяин, похоже, и не думает ее зачаровывать. Это позволяет получить небольшую свободу передвижений. Конечно, о побеге думать не приходится, но, с другой стороны, даже маленькое послабление - это уже победа. Поэтому сейчас следует изо всех сил держаться за этого ассасина. Любой другой хозяин наверняка превратит ее в безропотную рабыню, чего Илике очень не хотелось.

   Такое решение было проще принять, чем воплотить в жизнь. Огромная гарпия, свирепая пантера... Илика боялась их до дрожи в коленках и, невзирая на свои намерения не гневить асура, вцепилась в его руку сразу, как только он приказал ей остаться с Райной - этой полуженщиной-полуптицей. И опять Тимир повел себя странно. Вместо того чтобы прикрикнуть на непокорную рабыню, он начал ее успокаивать и объяснять, что его питомцы никогда не обидят Илику, и сам он тоже не желает ей никакого зла. В это было очень непросто поверить, учитывая то, что в глазах асура порою мелькало тщательно сдерживаемое раздражение. Тем не менее, пришлось подчиниться. Сирена пришла к выводу, что проще всего изображать доверчивость и послушание. Глядишь, удастся выведать истинные намерения хозяина, а также границы личной свободы.

   До вечера асур сидел у себя, не велев его беспокоить. Гарпия оставалась во дворе. Пантера спала в комнате хозяина.

   Сирена стояла у окна в маленькой коморке наверху и с нетерпением ждала заката. Наконец, когда солнце почти скрылось за крышами домов, хозяин вышел, и его ручная пантера последовала за ним.

   Илика помедлила еще несколько минут и спустилась вниз, в комнату асура. Карта с ее душой все так же лежала на столе. Предельно осторожно сирена протянула руку к зеленой драгоценности и дотронулась до нее. Она понимала что, скорее всего, наказание не заставит себя долго ждать, но попробовать все-таки хотелось. К ее удивлению, ровным счетом ничего не произошло, только внезапно сердце запело и стало легко-легко. Захотелось смеяться и танцевать. Еле поборов свой внезапный порыв, Илика взяла карту в руку - и опять только ощущение безмерной радости, счастья и полной свободы.

   - Жемчуга росы, тихий плеск волны - озеро Молчанья.

   Легкий ветерок, аромат цветов на закате дня...

   Вечно буду здесь, - слышен небесам шепот обещанья.

   Мать озерных волн в лилий белый снег обратит меня...

   Сирена рукой зажала себе рот и испуганно обернулась, надеясь, что ее пение никто не услышал. Несколько минут она напряженно прислушивалась, боясь, что хозяин вернется, но, похоже, он уже успел отойти довольно далеко.

   Сжав драгоценную карту в ладони, сирена осторожно приоткрыла окно комнаты, убедилась, что рядом с домом никого нет, и спрыгнула с подоконника. Стараясь выбирать самые темные переулки, она пробиралась к воротам, ведущим прочь из города. Там, у огромной арки, было очень людно. Илика пристроилась к одной из групп и, замирая от страха, миновала стражу. Ветер свободы ударил ей в лицо, принеся с собой аромат цветущих деревьев. Сирена быстро свернула с дороги и углубилась в лес. Теперь следовало подождать до ночи, пока прохожих станет меньше...