А. Котенко - Отдел странных явлений: Лесоморский детектив

Иван положил мне руку на плечо и попросил притормозить и проехать мимо первого встреченного нами на обочине стража как можно медленнее. Шестьдесят километров в час — это так скучно, но я послушался, и гаишник лишь одобрительно махнул нам палкой вслед.

— Юлия Антоновна, — шутливо заявил напарник, — вам не следует лишний раз попадаться на глаза зеленым гусеницам.

Последнее, как я понял, относилось именно к человеку с жезлом. Да, в этом Ваня прав: если меня арестуют и начнут допрашивать, я, конечно, до поры до времени стану гордо хранить молчание. А когда пытать будут? Тут-то мой женский парик с головы и свалится. О дальнейшем мне не хотелось и думать.

Но как только добрый гаишник скрылся за горизонтом, я снова надавил на газ. Чего там шестьдесят? Полторы сотни — минимум. Будь дорога получше, и на двухстах бы проехал, а то колдобины сплошные. Подвеску жалко.

Следующий встреченный нами на трассе гаишник, ругнувшись под нос, бросил полосатую палочку под ноги. Очередные нарушители правил дорожного движения ушли у него из-под носа. Крутые, небось, богатые, хоть и на Тойоте Королле, а не на шестисотом 'Мерседесе': мчатся практически на пределе и никого не замечают. Эх, такая добыча ушла. Я даже не обратил внимания, зато Иван принялся красочно живописать, как страж докладывает дорожному инспектору на следующий пост, мол, скоро мимо пролетит черный автомобиль, и что водителю можно выписать крупный штраф или лишить прав. Права — это такой розовый квадратик с портретом Юли. Я бы не расстроился, если бы у меня забрали эту штуку. Меньше хлама в карманах. А то нарушаю тут Маат с чужими документами. Одно останавливало — не хотелось особо светиться перед Шаулиным. Поэтому я решил во что бы то ни стало сохранить Юлины права у себя.

— Прекрасно рулю и на такой скорости, — пожал я плечами.

— Только дорожный патруль об этом не знает, — усмехнулся товарищ, — и вообще, Неб, был бы поосторожней, на трассе хватает неадекватных долбо**ов. Если один из них в нас врежется — все, всмятку, ни одна подушка не спасет.

— Совершенно верно, — улыбка украсила мое лицо, — она ж не живая. Я спасу.

И резко крутанул руль, чтобы объехать какого-то недоумка, как по заказу несущегося навстречу.

— Накаркал! — переведя дух, оглянулся Иван вслед белым 'Матизом', вихляющим с одной полосы на другую.

Все будет замечательно. Не зря я с детства учился управлять колесницами. Тут все намного проще, даже два зеркала заднего обзора перед глазами имеются.

— Предел девяносто, а мы, стопудово, больше сотни несемся! — выл товарищ, который раз пять пытался сдать на права, но заваливал 'Город'. — И вообще…

Программист ткнул в окно. Прямо на нас с поросшей травой проселочной дороги выехал милицейский автомобиль, преграждая путь. Похоже, Дураков оказался прав, и нас поймали. Признаться честно, совершенно не понимаю, зачем покупать машины, которые могут гнать на большой скорости, а разрешать ездить в три раза медленнее заявленного. Наверное, чтобы больше мзды насобирать с водителей вроде меня, не иначе. Жаль, я не владыка этих земель, а то бы издал указ с новыми ограничениями на скорость автомобилей. Не то ж я усну за рулем на девяноста километрах в час. И врежусь в какой-нибудь столб.

Ничего не оставалось, пришлось затормозить. И тут же в окошко ко мне влезла наглая физиономия инспектора.

— Девушка, ваши права.

Я лукаво улыбнулся, подмигнул этому немолодому мужчине и достал из нагрудного кармана пластиковые карточки.

— Юлия Антоновна, — протянул гаишник, демонстрируя датчик, кстати, вверх ногами, — нарушаете правила. Согласно показаниям радара ваша скорость составляла сто пятьдесят, плюс-минус пять километров в час, в то время как на данном отрезке разрешено движение не больше девяноста.

— Ноль пятьдесят один километр в час, — протянул Иван, глядя на прибор, — чего врать-то, будто раза в три больше.

Гаишник фыркнул и перевернул радар.

— Еду как могу, — надулся я, — месяц назад только научился. Медленно как-то.

Иван бросил испуганный взгляд в мою сторону, а потом уставился на гаишника. Неладно дело.

— А права, гражданочка, вам выданы три года назад. И у меня такое чувство, что сегодня — последний день в их жизни. Пройдемте, составим протокольчик.

— Нет-нет, все правильно, — нашелся я, — эта развалюха у меня чуть меньше месяца, я до этого на колеснице ездил…

И тут я понял: Юленька не заметила и ляпнула о себе как о личности мужского пола. Да еще и про древний вид транспорта зачем-то помянула. На который, кстати, не требуется пластиковых прав. Я не представлял, что теперь делать, и закрыл рот рукой. Но гаишник, посмеявшись, пригрозил пальцем, послал мне воздушный поцелуй и чуть слышно буркнул:

— Пройдемте, выпишем вам розовую бумажку, с любовью от ги-бэ-дэ-дэ.

Приехали. Таки решил отобрать мое сокровище, доставшееся от Юли Шаулиной. Надо срочно что-то придумать. Выход весьма прост — необходимо поставить человека в нестандартную ситуацию. Чем я и решил заняться.

Как только мы оказались наедине, патрульный сквозь зубы процедил:

— Триста баксов, или в рублях по курсу Центробанка, и катитесь от меня подальше.

Похоже, мне повезло, затуманенный желанием наживы разум гаишника не воспринял мои оговорки. И ему все равно, хоть я на колеснице ездил, хоть верхом на ишаке, хоть 'Оку' разгонял до сотни, лишь бы штраф у водительницы запросить. Только расставаться с деньгами мне хотелось еще меньше, нежели с Юлиными правами, поэтому розыгрыш продолжался. Я подмигнул стражу порядка и, не переставая изображать прекрасную даму за рулем, заявил:

— А у вас приказ от начальства-то есть?

— Вот, — протянул мужчина в зеленом жилете скомканную бумажку.

Читаю дословно: 'Дежурство на сорок седьмом километре Рязанской трассы'.

— Но тут ничего не сказано о том, что вы должны выписывать штрафы, стоя поперек одной из полос, мешая дорожному движению. Я уже не говорю о вон той ёлке, — я ткнул в сторону густого дерева на обочине. — Вы уверены, что дежурите в правильном месте?

— Да-да, — кивнул мне инспектор, тыча в синенькую табличку с числом 47. — Гражданка Шаулина, выпишем протокол о превышении скорости на шестьдесят километров в час, права ваши…

— Нет-нет, — прервал я его, но мужчина извлек тонюсенькую дощечку с прикрепленной к ней стопкой бумаг и принялся писать, переспрашивая год рождения, интересуясь пропиской и местом работы… — Позвольте я сама заполню.

— Не положено, диктуйте.

Ладно, видят боги, сам напросился. И я выпалил ответ сразу на три вопроса: 1351 год до н. э., дворец города Уасет и Владыка Обеих Земель. Инспектор послушно записал мои слова и протянул листок мне на роспись. Я с превеликим удовольствием поставил заключенное в картуш тронное имя и вернул протокол задержавшему мою нескромную персону человеку. Улыбнувшись, гаишник принялся перечитывать, как вдруг его лицо побелело, брови сошлись на переносице, и он просмотрел весь листок заново.