Дэвид Эддингс - Обитель чародеев
– А как быть с мальчиком? – спросил Дерник.
– Он поедет со мной.
– А с Белгаратом? – осведомился Мендореллен, глядя через плечо на продолжавшего спать старого чародея.
– Когда придет время, посадим на лошадь, – ответила Полгара. – Я смогу удержать его в седле, если не будем шарахаться из стороны в сторону. Ну как, стемнело?
– Лучше повременить, – отозвался Силк. – Совсем светло.
Пришлось ждать пока не опустятся сумерки. Но вот вскоре небо стало багровым, и в далекой вышине засветились первые звезды. Появились разъезды мергов с факелами в руках.
– Ну что, идем? – спросил Силк, вставая с пола.
Они осторожно вывели коней из пещеры на песчаную равнину. За большим валуном пришлось переждать несколько минут, пока отряд мергов не промчится мимо.
– Держаться всем вместе, – приказал Силк, когда садились на лошадей.
– Далеко до края равнины? – спросил Бэйрек у невысокого Силка, садясь на коня.
– При быстрой езде – два дня. Вернее, две ночи. С восходом солнца придется искать укрытие. Мы совсем не похожи на мергов.
– Поехали, – скомандовала Полгара.
Сначала они ехали медленным шагом, пока не убедились, что Таиба немного освоилась, а Белгарат более или менее уверенно держится в седле, правда, против обыкновения, молча. Потом пришпорили лошадей и перешли на легкий галоп, который позволял преодолевать большие расстояния, не выматывая животных.
Преодолевая первую невысокую гряду, они наткнулись на большой отряд мергов, каждый из которых держал в руке факел.
– Кто такие? – отрывисто спросил Силк, придавая своему голосу характерный акцент мергов. – Назовите себя.
– Мы из Рэк Ктола, – почтительно отозвался всадник.
– Догадываюсь, болван! – заорал на него Силк. – Тебе сказали назвать себя.
– Третья фаланга, – уверенно ответил мерг.
– Так-то лучше. Погасить огни! Разве не ясно, что они слепят глаза и в десяти шагах ничего не видать! Факелы были немедленно погашены.
– Перенести поиски на север, – скомандовал Силк. – Этот сектор прочесывает девятая фаланга.
– Но…
– Вы собираетесь со мной спорить?
– Нет, но…
– Выполняйте задание! Быстро!
Мерги повернули коней и ускакали в ночную тьму,
– Умно! – восхитился Бэйрек. Силк пожал плечами и отвечал:
– Элементарно. Люди благодарны за совет, когда не знают, что делать. Итак, едем дальше.
Их ждали и другие встречи с врагами в эту долгую холодную и безлунную ночь От разъездов мергов невозможно было скрыться, но всякий раз Силк находил выход, и ночь прошла относительно спокойно.
К утру он принялся ронять на песок различные предметы.
– Пожалуй, переусердствовал, – сказал он, критически глядя на старый башмак, оставленный в разрыхленном копытами лошадей песке.
– Что ты там бормочешь? – спросил Бэйрек.
– Наш след, – ответил Силк. – Не забывай, они должны следовать за нами и знать, что мы направляемся в сторону Толнедры.
– Ну и что?
– Я просто хотел сказать, что топорно сработал.
– Не забивай голову ерундой.
– Все дело в стиле, мой дорогой Бэйрек, – важно заметил Силк. – Неряшливость иногда входит в привычку.
Едва забрезжил рассвет, они укрылись среди скопления крупных камней, разбросанных по равнине. Дерник, Бэйрек и Мендореллен натянули тент над узким оврагом на западной стороне, присыпав его для маскировки песком.
– Огонь, пожалуй, не стоит разводить, – сказал Полгаре Дерник, когда они заводили в укрытие лошадей, – а то нас выдаст дым.
Она кивнула головой и с сожалением добавила:
– Хочется чего-нибудь горячего, но ничего не поделаешь, придется подождать.
После завтрака, состоявшего из хлеба с сыром, они принялись укладываться, надеясь за день отоспаться, чтобы ночью снова отправиться в путь.
– Ванна определенно не помешала бы, – недовольно заметил Силк, вытряхивая из волос песок.
Маленький мальчик взглянул на него, слегка нахмурившись. Затем подошел и привычно спросил:
– Миссия?
Силк убрал руки за спину и покачал головой.
– Ему что, известно только одно слово? – обратился он к Полгаре.
– Похоже.
– Я не совсем улавливаю, что он хочет, – откровенно признался Силк. – Чего добивается?
– Вероятно, ему вдолбили в голову, что его Миссия – взять Око, – предположила она. – Зидар, должно быть, изо дня в день твердил это слою, когда он был еще малышом, вот оно и врезалось ему в память
– Порой это меня раздражает, – сказал Силк, продолжая держать руки за спиной. – Иногда это совсем некстати.
– Очевидно, он мыслит не так, как мы. Перед ним была поставлена одна-единственная цель – передать камень. Все равно кому. – Она нахмурилась, что-то обдумывая. – Дерник, почему бы тебе не сделать чехол, в котором он носил бы Око. Этот мешочек можно повесить ему на пояс. И тогда, не держа камень все время в руке, он меньше будет о нем думать
– Хорошо, госпожа Пол, – согласился Дерник. – Мне самому следовало бы догадаться. – Он направился к груде тюков, вытащил из одного старый, прожженный в нескольких местах кожаный фартук и принялся за работу. Смастерив мешочек из большого куска, он позвал мальчика. – Иди-ка сюда.
Маленький мальчик так увлекся изучением чахлого кустика, росшего на краю оврага, что не слышал кузнеца.
– Эй, Миссия! – громко окрикнул его Дерник. Мальчик обернулся и, радостно улыбнувшись, побежал к Дернику.
– Почему ты назвал его так? – полюбопытствовал Силк.
– Кажется, это слою ему нравится, и он откликается на него. Можно его так звать, пока не подберем что-нибудь более подходящее.
– Миссия? – привычно предложил ребенок, протягивая камень Дернику.
Кузнец широко улыбнулся, наклонился и раскрыл мешочек.
– Положи туда, Миссия, – ласково сказал он. – Мы завяжем его крепко-крепко, чтобы он больше не развязывался.
Мальчик охотно сунул камень в кожаный мешочек.
– Миссия, – с серьезным видом заявил он.
– Я тоже так думаю, – не стал возражать ему Дерник. Он затянул завязки и привязал мешочек к куску веревки, которой был подпоясан мальчик. – Ну вот, порядок, Миссия. Теперь не выпадет.
Миссия внимательно осмотрел мешочек, потянул узел два-три раза, как бы пробуя его на прочность, а затем счастливо засмеялся, обнял Дерника за шею и поцеловал в щеку.
– Он хороший, – засмущался кузнец.
– У него совершенно чистая душа, – прибавила тетя Пол, склоняясь над спящим Белгаратом. – Он не различает добро и зло, поэтому все в мире для него хорошие.
– Интересно смотреть на мир такими вот глазами, – задумчиво произнесла Таиба, гладя улыбающегося ребенка. – Ни огорчения, ни страха, ни боли – одна лишь любовь ко всему, что видишь, так как веришь, что все кругом хорошо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});