Ольга Связина - Сказка где-то рядом

- Ешь, ешь, сиротка, - велела она, когда Наташа, оглядываясь на нее, вспомнила о правилах поведения за столом, тщетно внушаемых ей собственной бабушкой, начала зачерпывать ложкой куски поменьше. - Как же тебя зовут, деточка?

- Наташа, - прожевав, ответила та. - Наталья.

- Природная, значит, - перевела старушка. - Тогда, действительно, откуда же тебе и взяться, как не из лесу!

Вздохнув, Наташа еще раз поведала свою историю о том, как заблудилась, отбившись в лесу от своих.

- Вот ведь беда, - покачала головой бабка Варвара. - Да ты ешь, ешь…

Но она уже полностью насытилась и, отодвигая в сторону тарелку, в свою очередь поинтересовалась:

- А что это вы такое делали? - она замахала в воздухе руками, имитируя 'магические' бабкины пассы.

- Ох, - вздохнула та. - Так ведь лес-то близко, чего-то оттуда ждать… Опять же, в каком доме живу, - при этих словах старушка понизила голос и оглянулась, точно опасаясь, что их подслушивают.

- В каком? - так же вполголоса поинтересовалась Наташа.

- Хозяин-то, - та подмигнула.

- А что с ним?

Бабка Варвара еще сильнее понизила голос и нагнулась к самому Наташиному уху:

- Оборотень!

- Да что вы?! - она решила подыграть старушке, и та просто расцвела, получив возможность поделиться сплетней с новым человеком:

- Вот тебе и что! И батюшка их был такой же, хотя…

Тут она сделала многозначительную паузу, значения которой ее собеседница, однако, не поняла:

- Не такой же?

- Куда там - еще хуже! Этот-то и превратится - а добрый, больше на собаку похож, с детьми играет. А тот лютовал - не приведи господи! Жил, само собой, бобылем, на отшибе, и каждое полнолуние проводил в лесу, чтобы, значит, ненароком кого не загрызть. А однажды вернулся из лесу с мальчишкой - большеньким уже, лет семь ему было, и говорит: это, мол, мой сын. Ну, зарегистрировал, все честь честью, назвал Вольфгангом, чтобы не забывал о волчьих корнях, значит. А откуда он взялся, кто его мать - никто не знает, только поговаривают…

- Что? - еле слышным шепотом прервала Наташа слишком уж затянувшуюся паузу.

- Поговаривают, что мать его - настоящая волчиха, и сам он, выходит, на три четверти волк. Только я в это не верю, - неожиданно громко закончила она.

- Почему?

- Потому! Меня ведь и в дом-то взяли нянькой мальцу, сразу, как старик его привел. Живи он в лесу с волками - у кого бы говорить научился? А он уже и читал, и писал, правда, медленно, и в доме хорошо ориентировался, не спрашивал, что такое стул или стол, - стало быть, жил среди людей.

- Тогда кто же он? - искренне заинтересовалась Наташа. - Как вы думаете?

- Да разве ж я думаю, - смутилась старушка. - Ничего я не думаю. Так, догадки одни.

- И все же?

Снова бросив быстрый взгляд в сторону двери в дом, за которой скрылся хозяин, та прошептала:

- Сирота он, вот старик и усыновил мальчишку.

- А кто тогда его родители?

- Какие-нибудь оборотни. Может быть, даже сам Вервольф - его как раз в тот год крестьяне завалили.

- Вервольф? - встрепенулась Наташа, которой показалось, что она уже где-то слышала это имя. - Кто такой Вервольф?

- Кто же, как не вожак их бывший, - хмыкнула Варвара. - Разбойник настоящий! Бывало, на полную луну как соберет всю стаю, да как начнут куролесить! Я-то мало что о нем знаю, а вот старый хозяин только что не молился. Бывало, сядет с парнишкой, да и пошел разговор: Вервольф то… Вервольф это… и истории-то все страшные, про кровь, про месть, да про обман. А, бывало, пыль вытираешь или зайдешь в комнату по какой хозяйственной надобности - да и забудешь про все, заслушаешься. Умел старый хозяин рассказывать, что да, то да. Мальчишка даже смеялся: 'Закрой рот, Варвара, муха залетит!' Потом, конечно, всю ночь кошмары всякие снятся…

От воспоминаний на мутные старушечьи глаза навернулась слеза, тут же смахнутая рукавом.

- А правду говорят, что тот, кого оборотень укусит, потом сам становится оборотнем? - заинтересовалась Наташа.

- Свят, свят, с нами крестная сила! - Варвара принялась истово креститься. - Это кто ж такие страсти рассказывает? Неправда это, никого они не кусают, так и передай!

- Кому?.. - но Наташа не успела выяснить этот животрепещущий вопрос - их задушевный разговор неожиданно был прерван громким стуком, раздавшимся, кажется, откуда-то из глубин дома.

- Варвара! - громкий окрик хозяина заставил подскочить оцепеневшую было от удивления старую служанку, и она бросилась ко внутренним кухонным дверям с явным намерениям выполнить любое приказание господина. С проворством, свойственным молодости, ей наперерез кинулась Наташа:

- Сидите, бабушка, я сейчас сама сбегаю, узнаю, в чем дело! - прежде чем та успела возразить, она уже скрылась за дверью.

После залитой светом кухни коридор за дверью казался темным и мрачным, но глаза быстро привыкли к полумраку, и Наташа безошибочно устремилась к источнику шума.

- Варвара, в дверь стучат! - требовательный голос Вольфа раздался откуда-то сверху, похоже, со второго этажа: - Уснула ты, что ли?

Но Наташа уже была рядом с сотрясающимися от могучих ударов надежных дверных створок из толстых деревянных досок, покрытых искусным резным узором и перехваченных поперек коваными железными полосами, искусно вплетенными в орнамент. Приняв последний выкрик за формальное разрешение впустить нетерпеливых гостей, она с трудом отодвинула тяжелый массивный засов, удобно устроившийся в тугих пазах - видимо, им давно уже не пользовались и не смазывали.

Знай Наташа, кто с такой настойчивостью рвется внутрь - не стала бы возиться с тугим запором, а еще и подперла бы дверь какой-нибудь тяжелой мебелью для надежности. Но она не обладала даром предвиденья, и, побуждаемая желанием отплатить добром за добро и хоть как-то услужить тем, кто был к ней так внимателен и заботлив, широко распахнула двери, даже не поинтересовавшись, кто там.

В следующий момент она оказалась буквально отброшена к стене могучим ударом тяжелой дверной створки, на которой так долго вымещали свое нетерпение и злость ворвавшиеся в дом два трехстворчатых шкафа, втиснутые в униформу, по которой с трудом продышавшаяся Наташа сразу же опознала сослуживцев 'гориллы' и 'строгальщика'.

Пока она, полуоглушенная, продолжала сидеть на полу, молодчики в синих кафтанах профессионально обыскали прихожую, после чего, обменявшись непонятными жестами, разделились: один направился в сторону кухни, а другой стал подниматься по широкой и очень скрипучей лестнице, ведущей на второй этаж.

То ли первый оказался расторопнее, то ли Варвара сама двинулась из кухни ему навстречу, но почти сразу же из коридора раздался ее истошный визг, сопровождаемый глухим звуком удара. Встревоженная Наташа одним рывком вскочила на ноги - неужели эта скотина подняла руку на безобидную бабушку? Но она не успела сделать и пары шагов, как тут же оказалась схвачена сзади вторым стражником, о котором совершенно позабыла. Держа ее за локти, он тем самым не давал ей ни развернуться, ни размахнуться: оставалось только лягаться, что не приводило к какому-то видимому результату, - или визжать. Что Наташа и сделала, набрав в грудь побольше воздуха.