Тиа Атрейдес - Дети Грозы
Плавное течение мыслей маркиза нарушил посторонний звук: в придорожных кустах что-то шебуршилось и взволнованно дышало.
На Имперском тракте? Среди бела дня? Ну и разбойнички пошли…
Дайм придержал коня и дружелюбно помахал рукой в сторону четверки молодцов, спрятавшихся у обочины. Ни арбалетов, ни приличных мечей — один с луком и трое с дубинками. Молодые крестьянские парни, здоровые и злые.
Лучник оказался нервным, и стрела просвистела в полулокте справа.
— Вылезайте, вылезайте. Бить не буду.
Приглашение Дайм сопроводил мягким, но убедительным магическим приказом — четыре лиловые нити потянули растерянных и недоумевающих парней на дорогу. Босые, в деревенских рубахах, не старше семнадцати лет, на бандитов с большой дороги они никак не тянули. Ленивые оболтусы, возжелавшие легкой наживы. Никак, баек в кабаке наслушались.
— Э… утречка вам, почтенный, — приветствовал путника горе-разбойничек с физиономией записного плута.
— И вам не хворать. Что же вы, юноши, в кустах потеряли? Малина вроде не поспела?
— Да, эта… с лошади-то слезайте…
— Зачем?
— Дык. Нас четверо, а вы один, почтенный. Делиться надо…
— Делиться… А где папаша твой, юноша?
— Слазьте по-хорошему, — встрял ещё один, ростом повыше, физиономией попроще.
Еле сдерживая смех, Дайм окинул живописную группу взглядом. Бойцовые петушки хорохорились, сжимали дубинки и супили брови, лучник-мазила прятался за спинами дружков и строил зверскую рожу — в сочетании с подрагивающими губами выглядело бесподобно.
— Не делом вы, ребята, занялись. Вас отцы не предупреждали, что Имперский тракт — место опасное?
— Вы зубы-то не заговаривайте…
— Кошель или жизнь!
— Слезайте уж…
Все же маркиз не выдержал и рассмеялся, чем поверг молодцов в замешательство. Они замерли, перестав подпихивать друг друга в бока, и уставились на странного путника.
— Нехорошо, ай, нехорошо… — отсмеявшись, продолжил маркиз. — Шли бы вы по домам, юноши. Вон, здоровые лбы! Работали бы себе, девок соседских щупали.
Для скорейшего пробуждения здравого смысла в твердых деревенских головах Дайм не ограничился словами. Небольшая иллюзия, и вместо веселого шера с бирюзовыми глазами перед неудачливыми разбойничками предстало нечто среднее между демоном Ургаша и местным сельским старостой — воплощение тайных страхов всех четверых.
Тварь приподнялась в седле — любой нормальный человек бы заинтересовался, с чего это лошадь так спокойно терпит на себе сие страхолюдие? — оскалилась, показывая длиннющие клыки, заскрежетала…
— Домой! Быстро! И чтобы никогда! — провыло нечто замогильным голосом. — У-у! Догоню-у!
Хруст веток, топот и сдавленное подвизгивание врезавшегося в дуб лучника послужило Дайму ответом. В пыли остались валяться три дубинки и неуклюжий самодельный лук, в кустах образовалась брешь, будто с тракта ломилось в лес стадо кабанов.
Флегматично фыркнув, конь покосился на всадника — а тот от души хохотал. Непредвиденное развлечение, хоть и несколько замедлило путь, но существенно подняло настроение.
Больше маркиз не задерживался и через два часа въезжал в Суард.
Древняя столица Валанты больше четырех сотен лет не знала ни войн, ни мятежей. Чистые широкие улицы Старого города зеленели кипарисами и померанцами, платанами и можжевельником, благоухали тимьяном и гибискусом. Каждый раз, приезжая в столицу Валанты, Дайм не отказывал себе в удовольствии полюбоваться фонтанами и игрушечными площадями, выложенными яркой геометрической мозаикой.
Во дворец он по обыкновению зашел с черного хода, под пеленой невидимости. Незамеченным добрался до гостевых покоев, давно предоставленных в его личное распоряжение. Простейший способ держать публику в вечном недоумении и напряжении — неожиданно появляться из ниоткуда. Конечно, если бы он появился посреди обеденного зала, в дыму и молниях, эффект был бы не хуже… но, увы, для телепорта требуется слишком много энергии. Из Метрополии в Суард можно доставить максимум письмо, и то это мало кому из имперских магов под силу.
Стоило Дайму показаться в галерее западного крыла, уже в официальном черном с серебром мундире, во дворце поднялся тихий переполох. Первый же встреченный паж, едва подметя беретом пол и оторвав взгляд от дивного дива — Голоса Императора при полном параде — понесся докладывать королю.
В Галерее Масок, испятнанной разноцветными бликами — солнечные лучи дробились в витражах и скользили по гладкому буку пола карминными, шафранными и изумрудными бабочками — навстречу попался молодцеватый шер с ястребиным профилем, разодетый в шелка и кружева.
— О, Ваша Светлость! Счастлив приветствовать вас в Суарде!
Просияв светской фальшивой улыбкой, барон приложил правую руку с воображаемой шляпой к сердцу и трижды поклонился, подметая той же воображаемой шляпой паркет. Дайм ответил на «малый неофициальный поклон», утвержденное сводом Этикета приветствие членов императорской фамилии в приватной обстановке, легким наклоном головы.
— Доброго дня, барон.
— Как здоровье Его Всемогущества, да продлятся его годы на радость подданным?
— Слава Светлой, превосходно! Его Всемогущество не оставит нас своей заботой, — с должной долей верноподданнического восторга ответил маркиз. — А вы как всегда спешите, и как всегда к даме?
— Маркиз, что вы, исключительно по делам государственным, — довольно ухмыльнулся шер.
— Ах да, вы обсуждаете с Ее Высочеством налоги на шерсть и… что-то еще не менее важное.
— Разумеется, Ваша Светлость. Если позволите…
Кивнув на прощанье, Дайм продолжил путь. Хоть барон Зифельд и терпеть его не может — держит за соперника, не смешно ли? — но не посмеет не доложить принцессе о явлении императорского посланца. Вот и отлично.
Со скучающим видом Дайм шествовал в сторону королевских покоев, по пути раскланиваясь с придворными, время от времени останавливаясь, чтобы переброситься парой слов с одной из придворных дам. Дайму нравилось чувствовать себя актер на сцене: среди всеобщего внимания, обожания и страха. В службе Его Всемогуществу имелись и положительные стороны.
Риль Суардис изнутри мало напоминал Ольбе Кристис, дворец Императора во Фьонадири. Старше лет на триста, поменьше раз в десять, светлее и легче — и не так похож на торжественный склеп. Этот дворец жил и дышал — теми же интригами, сплетнями, что и Метрополия — только помельче, помягче. И придворные в Суарде меньше походили на вампиров. Даже темный магистр Рональд, по сравнению со своим учителем, Великим Пауком Тхемши, казался почти добрым и безобидным. Обманчивое впечатление, но ему поддавались практически все: для мага Разума очаровать кого угодно — сущие пустяки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});