Джон Толкин - Властелин колец

Книги Больших Смиалов менее интересны с точки зрения истории Удела, хотя очень важны для большой истории. Ни одна из них не была написана самим Перегрином, хотя он сам и его наследники собрали много рукописей, написанных в Гондоре; в основном это копии легенд, относящихся к Элендилу и его сыновьям. Только здесь из всего Удела имеются ценные материалы по истории Нуменора и по появлению Саурона. Вероятно, именно здесь было собрано вместе «Сказание о годах» при помощи материалов, собранных Мериадоком. Хотя приведенные даты, особенно для второй эпохи, весьма приблизительны, они заслуживают пристального внимания. Очевидно, Мериадок получил помощь и информацию из Ривенделла, который он неоднократно посещал. Там, после ухода Элронда, еще долго жили его сыновья с эльфами. Говорят, что тут поселился после ухода Галадриэль Келеборн: но не сохранилось записей от тех дней, когда он увидел наконец Серебристые Гавани: и вместе с ним ушли последние живые воспоминания о древних временах Средиземья.

ЛЕТОПИСЬ ПЕРВАЯ. ХРАНИТЕЛИ

КНИГА ПЕРВАЯ

1. ДОЛГОЖДАННЫЙ ПРИЕМ

А небеса цвели при нем

Ракетами, как дивный сад,

Где искры что цветы горят

И как дракон рокочет гром.

Много толков вызвало в Хоббитоне решение мастера Бильбо Торбинса отметить сто одиннадцатую годовщину своего рождения особенно великолепным приемом. Все были возбуждены этим известием.

Бильбо был очень богат и причудлив, и в течении шестидесяти лет после своего памятного исчезновения и неожиданного возвращения составлял предмет удивления всего Удела. Богатство, которое он привез с собой из путешествия, превратилось в местную легенду, и большинство хоббитов верило, что Торба-на-Круче полна туннелей, набитых сокровищами. А если и это недостаточно для разговоров, то существовали его вызывающая восхищение энергия и сила. Время шло, но, казалось, оно мало действовало на мастера Торбинса. В девяносто лет он был почти таким же, как и в пятьдесят. В девяносто девять его начали называть хорошо сохранившимся: но точнее было бы назвать его неизменяющимся. Многие покачивали головами и говорили, что это уж слишком много хорошего для одного хоббита: вряд ли кто либо другой может рассчитывать на вечную (предположительно) молодость и неисчислимые (по слухам) богатства.

– За это придется заплатить, – говорили они. – Это не естественно и вызовет многие беды.

Но до сих пор никакие беды не приходили; а поскольку мастер Торбинс был щедр, большинство готово было простить ему его странности и удачу. Он постоянно приглашал к себе своих родственников (разумеется, кроме Лякошель-Торбинсов), и среди бедных и незначительных семей хоббитов у него было множество восторженных поклонников. Но близких друзей у него не было, пока не стали подрастать его двоюродные братья.

Старшим из них и любимцем Бильбо, был юный Фродо Торбинс. Когда Бильбо стукнуло 99 лет, он объявил Фродо своим наследником и поселил у себя в Торбе-на-Круче: и надежды Лякошель-Торбинсов окончательно рухнули. Бильбо и Фродо родились в один день – 22 сентября.

– Тебе лучше жить здесь, Фродо, малыш, – сказал однажды Бильбо, – тогда мы сможем совместно отмечать наш день рождения…

К тому времени Фродо все еще был в возрасте, который хоббиты считают безответственным: между детством и тридцатью тремя годами.

Прошло еще двенадцать лет. Каждый год Бильбо устраивал в Торбе-на-Круче прием по случаю дня рождения, но на этот раз все поняли, что на осень намечается нечто исключительное. Бильбо исполнилось сто одиннадцать лет – любопытное число и весьма почтенный возраст для хоббита (сам старый Крол достиг только ста тридцати), Фродо исполнилось тридцать три – тоже важное число: дата «наступления возраста». По Хоббитону и Байуотеру заработали языки, и слухи пошли бродить по всему Уделу. История и характер мастера Бильбо Торбинса снова стали главной темой толков, и старики неожиданно обнаружили, что воспоминания поднялись в цене.

Ни у кого не было более внимательной аудитории, чем у Сэма Скромби, повсюду известного как Старик. Он разглагольствовал в «Ветви плюща», маленькой гостинице на дороге в Байуотер. Говорил он важно и самодовольно, потому что в течение сорока лет ухаживал за садом в Торбе-на-Круче, а до этого помогал в той же работе старому Хольману. Теперь он сам состарился, сделался негибким в суставах, и работа в основном выполнялась его младшим сыном Сэмом Скромби. Отец и сын были в дружеских отношениях с Бильбо и Фродо. Они жили на самом холме, в третьем номере по Бэгшот-Роу, как раз над Торбой-на-Круче.

– Мастер Бильбо – очень приятный, разговорчивый джентльхоббит, и я всегда это говорил, – заявил старик. И сказал правду: Бильбо был всегда очень вежлив с ним, называл его всегда «мастер Хэмфест» и советовался по поводу выращивания овощей, особенно картофеля – в этом вопросе старик был признанным авторитетом во всей округе.

– А как насчет этого Фродо, который с ним живет? – спросил старый Пескунс из Байуотера. – Его фамилия Торбинс, но говорят, что он наполовину Брендизайк. Удивительно, как может какой-нибудь Торбинс из Хоббитона направляться на поиски жены в Бакленд, где такой странный народ?

– Неудивительно, что они странные, – тут же вмешался Дэдди Двулап (сосед старика), – если они живут на том берегу Брендивайна, совсем рядом со старым лесом. Это темное место, если хотя бы половина рассказов о нем правдива.

– Вы правы, дед! – сказал старик. – Конечно, Брендизайки из Бакленда не живут в старом лесу, но все же это странное племя. Они плавают в лодках по большой реке, а это совсем не естественно. Неудивительно, что оттуда приходят все неприятности, говорю я. И все же мастер Фродо прекрасный молодой хоббит, лучшего вам не встретить. Очень похож на мастера Торбинса и не только внешне. В конце концов его отец тоже был Торбинс. Очень респектабельным хоббитом был Дрого Торбинс: о нем вообще ничего нельзя было сказать, пока он не утонул.

– Утонул? – раздались сразу несколько голосов. Они слышали, конечно, и раньше этот и другие темные слухи: но у хоббитов страсть к семейным историям, и они готовы были слушать еще раз.

– Так говорят, – сказал старик. – Видите ли, мастер Дрого женился на бедной мисс Примуле Брендизайк. Она была двоюродной сестрой нашего мастера Бильбо с материнской стороны (ее мать была младшей дочерью старого Крола), а мастер Дрого был его троюродным братом. Поэтому мастер Фродо – его племянник и по материнской и по отцовской линии. И мастер Дрого часто оставался после женитьбы у своего тестя, старого мастера Горбадока (старый Горбадок давал роскошные обеды); и он плавал в лодке по реке Брендивайн; и он и его жена утонули в реке, а бедный мастер Фродо был тогда еще ребенком.