Вад Макей - Ад во мне

— Вытяни вперед ладонь, — командовал инкуб. — Теперь попробуй выпустить когти.

— Это как? — прошипела змейка, потому что у меня язык после настойки слегка одеревенел.

— Представь, что тебе хочется порвать меня на куски.

— Но мне не хочется, я тебя уважаю! — слабо запротестовал я голосом змеи.

— А ты представь! — хочу заметить, что Гера тоже был изрядно навеселе.

— Не м-могу! — пьяно сопротивлялся я.

— Ты мне надо…ик…ел!

Инкуб наклонился и поцеловал меня в губы. В засос! Черт, теперь я понимаю, почему их бабы любят! Но когти у меня выросли моментально! Длинные, черные, твердые с матовым блеском. Красивые. Гера стремительно рванул на потолок. Он, оказывается, тоже умеет отращивать когти, и не только на руках, между прочим.

— А теперь подумай, что все это я делаю только ради тебя! Безо всяких злых умыслов! — проворковал он, свисая с потолка вниз головой и белозубо улыбаясь. — Представь и попробуй втянуть когти обратно.

Я представил, как Геракл, глумливо усмехаясь, делится с товарищами впечатлениями о нашем интимном поцелуе, и почувствовал, как изо рта полезли клыки, а из… ну, ниже спины, начал стремительно расти гибкий, словно кнут, хвост.

— Эй, ты, гомофоб бешеный, — завопил с потолка Геракл. — Я тоже мужиков терпеть не могу! Мне девушки нравятся! Мамой, клянусь!

— А может и не врет, — в задумчивости прошипела змейка. — Точно не врет, знаешь, как у него рожу перекосило, когда он тебя лобзал.

Когти втянулись вовнутрь, клыки тоже исчезли, только хвост решил, что ему тут нравится, и не стал никуда деваться. Гера мягко приземлился рядом со мною за столом.

— Запомнил ощущения? — я кивнул. — Теперь убери все, что тебе мешает развлекаться.

Попробовал, и у меня получилось! Несколько минут экспериментировал, чередую количество, очередность и массу других возможностей. Ура! Я опять нормальный, чтобы там не говорили эти мультичлены! А настоечка — классная вещь! Нужно обязательно утащить с собой домой, когда практика закончится. «Две капли на стадо, — пошутила змейка. — И все овцы твои».

Когда у нашего стола нарисовались двое типов в белых балахонах, мы собирались отчаливать в сторону моря, дабы я мог на спор продемонстрировать, что оно мне по колено.

— Кто из вас избил одержимых бесами, тем самым нарушив традиции и помешав нам исполнить свой долг? — грозно сдвинув белесые брови, спросил тип намба ван.

Все как-то слегка напряглись. Я же с любопытством повернулся к Валу:

— А это кто такие?

— А это мессиры экзастрис-с, эльказельц-ц, эк-зар-ци-сты! Вот! — ответил мне совершенно бухой куратор. — Счас мы им будем править портреты!

— Ангелы, что ли? — поинтересовался я, глядя, как лица незваных гостей наливаются злобой.

— Ты что! — Хашиш, молчаливый зеленокожий друг Геракла, покачиваясь, замахал пальцем перед моим носом. — Ангелы — р-ребята нормальные, с ними в-весело. А эти пи-пиредатели из наших. На с-светлую сторону перешли, раскаялись, видите ли! А ты чего с ними разговариваешь, может ты тоже этот… рас-с-каявшийся? — подозрительно спросил он, глядя куда-то мимо меня разноцветными глазами. Я отрицательно помотал головой. — Тогда бей, да и все!

И он первым показал пример: не вставая со стула, двинул ногой в живот ближайшему балахону.

Нас было пятеро, экзорцистов двое, но они были трезвые, так что шансы примерно равны. Махач вышел знатный. В дело пошли скамьи, зубы, рога и хвосты. Офигеть! Хвост, оказывается, это такая мощь! Нужно срочно учиться им владеть! Вокруг нашего междуусобчика столпился народ. Делались ставки, раздавались крики, маты, советы. Веселье, одним словом. Скоро общими усилиями нам удалось повалить обоих светлых на пол, и теперь Вал и Хашиш усердно обрабатывали их ногами под довольные крики окружающих. Гера куда-то исчез, а Мамочка валялся в отключке под столом. В это время часы на стене проорали хриплым голосом ровно десять раз, а я почувствовал, что если не опустошу мочевой пузырь, то лопну, испортив окружающим все веселье. Мои робкие потуги выяснить, где здесь ближайшее «МЖ» не увенчались успехом, и я тупо решил просто выйти на крылечко, а там можно и за угол зайти. Сказано — сделано.

Как хорошо на свежем воздухе! Тихое журчание, приглушенные звуки драки, шелест листвы, женский визг, скрип портупеи… Скрип портупеи?

— Прекратить немедленно!

Интересно, как это сделать, когда я уже разогнался до скорости паровоза?

— Так и запишем в протоколе: задержанный вопиюще нарушал постановление Князя на угол таверны; не смотря на сделанное офицером патруля предупреждение, продолжал нарушать зигзагообразно, пока не иссяк.

Я застегнул ширинку и повернулся в сторону голоса. Блин, мне только местных ментов не хватало!

— Господин начальник, а девушка визжит, вы не слышите? — вкрадчиво поинтересовался я, пытаясь перевести стрелки. — Может, помочь надо?

Демон — патрульный, высокий, в серой форме, с пробками на кончиках рогов, повернул в сторону визга большие уши.

— Да вроде, как в экстазе визжит. Но проверить, конечно, не помешает. Пойдешь со мной!

А я что, я не против, наоборот даже, любопытно же. Возле сарая стоял слегка ошалевший Геракл, а рядом с ним, крепко вцепившись в его штаны, застыла Брунилия. Увидев нас, она страстно задышала и схватилась за грудь.

— Помогите! — голос у девушки оказался невероятной красоты — с легкой хрипотцой, глубокий, сексуальный. — Мессир офицер, этот развратник только что вступал со мною в греховную, добрачную связь. Против моей воли, между прочим! Прошу это запротоколировать и заставить его выплатить мне компенсацию за потерянную честь! — в голосе проскользнула сверкающая серебристая слезинка.

— Кто? Я? — Геракл дернулся в нашу сторону. — Да она сама на меня накинулась! Все было по обоюдному согласию! Она сама предложила! Экстаз, похоть, взрыв! Это же Брунилия, чистокровная суккуба в сотом поколении! Спасите меня от нее!

И он рванул к нам за спины. И это инкуб! Что же может произойти со мною, попадись я в симпатичные лапки этой нимфоманки?

— Будем писать заявление об изнасиловании? — патрульный повернулся к Гераклу, тот только головой отрицательно покачал. — А вы, дамочка?

— Нет, конечно, никакого изнасилования не было, — задумчиво покручивая голубой локон, с соблазнительной улыбочкой произнесла Брунилия, глядя почему-то на меня. — Только вот он говорит, что это было в экстазе, а я точно помню, что это было у стены сарая.

— Тогда вы свободны, — офицер повернулся в мою сторону. — А с тобой мы пройдемся в чистилище и составим протокол.