Владимир Васильев - Нянька

– Ты не понимаешь, ведьмак, – зло произнесла Синтия. – Ты ничего не понимаешь!

– Наоборот, дитя мое. Порой я жалею, что понимаю настолько много.

– Не называй меня «дитя мое»! – резко выкрикнула Синтия, останавливаясь.

На этот раз Гсральт встал, будто дисциплинированный джип на светофоре. И медленно обернулся к полуорке.

– Что-что? – переспросил он подчеркнуто спокойно.

– Не смей называть меня «дитя»! Понял ты, ведьмачья рожа?

– Упор лежа принять, – тихо скомандовал Геральт. Синтия вопросительно уставилась на него.

– Я, кажется, кое-что скомандовал, воспитуемая. На первый раз за непонятливость санкций не последует. Но на дальнейшее уясни: любую мою команду следует выполнять быстро и не рассуждая. Даже если я скомандую шмякнуться рожей в дерьмо. А теперь – упор лежа принять!

Синтия продолжала стоять посреди пустынной дороги. Глаза ее сверкали гневом. Бешенством. Ненавистью, внезапной, как летний ливень.

А в следующее мгновение ведьмак вдруг непостижимым образом оказался рядом с нею. Пинок под колено, легкий тычок в бок – и вот уже полуорка лежит на асфальте лицом вниз.

– Руки выпрямить! – Ботинком Геральт заставил принять Синтию требуемую позу. – По счету «раз» сгибаешь руки. По счету «два» – выпрямляешь. Раз!

Полуорка, закусив губу, согнула руки в локтях.

– Два!

Выпрямила.

– Раз! Согнула.

– Два! Выпрямила.

– Раз! Два! Раз! Два…

Она оказалась крепче и упрямее, чем могло показаться сразу. Тридцать раз отжалась – с некоторыми усилиями, но чувствовалось: если потребуется – еще десяток раз отожмется.

– Встать!

Синтия встала, тяжело дыша. Непослушная прядь волос выбилась из «конского хвоста» и упала на лицо. Глаза полуорки были чернее, чем обычно.

– В следующий раз, – безжалостно заметил Геральт, – опираться будешь не на ладошки, а на кулаки, А через недельку будем учиться отжиматься только одной рукой.

– Правой или левой? – с тихим бешенством в голосе уточнила Синтия.

– Попеременно. Напоминаю, что в любой момент ты можешь все это прекратить и прервать обучение.

– Хрен тебе!

– Упор присев принять!

Полуорка послушно опустилась на корточки, касаясь руками асфальта.

Геральт секунду подумал и решил сменить упражнение.

– Так! Просто сиди, без рук. По команде «раз» или «два» подпрыгиваешь, так чтобы ноги оторвались от асфальта, и одновременно делаешь ладонями хлопок над головой. Раз!

Прыжок, хлопок.

– Два! Прыжок, хлопок.

– Раз! Два! Раз! Два…

«Упрямая, – думал Геральт. – Дьявол, будь она мальчишкой – действительно мог бы выйти приличный ведьмак».

– Встать!

Синтия встала. Прическа ее совсем разлохматилась – на этот раз даже глаз рассмотреть не удалось.

– Пока я тебя обучаю – забудь о том, что мне можно перечить или указывать. Подчинение и послушание. Более ничего. Это раз. Патлы твои сегодня же обрежем. Это два. Вопросы будут? Жалобы? Предложения?

– Нет! – зло, но упрямо вздохнула полуорка. – Ну и отлично. Бегом марш!*

И припустил дежурной рысцой, Любой ведьмак мог бежать таким темпом хоть день, хоть сутки. Геральту однажды пришлось бежать часа четыре, пока выбежал к трассе и там уж поймал попутку.

Бежали они около часа. Синтия заметно запыхалась и устала, но изо всех сил старалась это скрыть. Что касается Геральта, то у него лишь слегка участилось дыхание. До трассы осталось всего ничего; прошагав для профилактики метров триста, они остановились у придорожного колодца, заботливо отделанного шпоном и выкрашенного в веселенькие цвета. Геральт умылся и попил, жестом велел то же проделать и полуорке.

Та послушно последовала его примеру, а потом добыла из кармана зеркальце и расческу и попыталась привести в порядок свою буйную гриву.

– Геральт! – жалобно сказала она спустя минуту сказала куда-то в сторону, словно боялась поднять на ведьмака взгляд. – А это действительно нужно? Обрезать мне волосы?

– Без них гораздо удобнее. Неизвестно, когда ты сумеешь вымыть их в следующий раз. Хочешь ходить с колтунами на башке?

С минуту Синтия сидела неподвижно. Потом собрала на затылке все тот же «конский хвост».

– Режь.

Ведьмака не нужно было просить дважды. Нож сам собой оказался в его руке. Мгновение – и роскошный «хвост» навсегда отделился от хозяйки. А Синтия не расслабилась даже на слезинку – глаза ее остались сухими и пустыми. Но что-то за этой пустотой стояло – что-то страшное и мучительное.

«Жизнь меня побери, – подумал Геральт с некоторым даже испугом. – Что ж там произошло, на этом долбаном полигоне? Кто или что так ранило твою душу?»

– Об одном прошу, – снова в сторону сказала Синтия. – Позволь зайти в любую парикмахерскую, которая нам встретится по пути. Пожалуйста.

– Позволю, – сухо пообещал Геральт. – А теперь, воспитуемая, получай задание. Застопить машину – хотя бы до Умани.

Полуорка с болью взглянула на ведьмака. Неровно обкорнанные волосы, как ни странно, не сделали ее менее красивой, хотя понятно, что, распусти Синтия свою потерянную гриву по плечам, шоферюги бы в очередь выстроились за право ее подвезти.

Но и так Синтия застопила первую же машину – зализанный «Верес» небесно-голубого цвета. За рулем сидела, как ни странно, женщина-человек, ослепительная платиновая блондинка. Геральт без разговоров сел вперед, Синтия – назад.

– Что, – поинтересовалась блондинка спустя пару минут, пытливо глядя в зеркальце на Синтию. – Издевается над тобой этот мужлан?

Говорила она настолько раскованно и свободно, что никто не обиделся бы на месте Геральта.

– Так надо, – тихо и без интонаций ответила Синтия. •

– Я за Белой Церковью все равно хотела остановиться пообедать. Если хочешь, подровняем тебе чубчик. Инструмент у меня с собой.

Геральт Затылком почувствовал умоляющий взгляд полуорки.

– Полчаса, – буркнул он.

– Спасибо, – еще тише поблагодарила Синтия. Геральт не ответил. Как объяснить, что не нужна ему благодарность девчонки, решившейся на какое-то явно опасное дело? Как объяснить, что ведьмакам вообще не нужна ничья благодарность?«Жизнь забери, – подумал Геральт со смутной горечью. – Только теперь я начинаю понимать, как тяжело тебе было со всеми нами, Весемир… С неслухами и обормотами, своенравными, наивными и глупыми…»

До Белой Церкви домчали мигом; после чего блондинка тормознула у придорожного мотельчика с закусочной под открытым небом, заказала стол, за которым могли бы наесться четверо здоровенных оголодавших виргов, велела официанту принести табурет и простынь и вынула из внушительных размеров бардачка пластиковый пакет, внутри которого Геральт сразу угадал расческу и термоплойку для завивки волос. Помимо этого в пакете имелась прорва инструментов, самым знакомым из которых показались хромированные щипчики довольно-таки зловещего вида!