Дмитрий Казаков - Солнце цвета стали

Жар заставил отступить на шаг, затем еще на один. Запах гари ел ноздри. Ивар отходил, пока не уперся спиной в ограду.

– Боги! – Стоящий неподалеку конунг воздел руки к небесам. В светлых глазах его блестели алые огоньки, а холодное лицо выражало жестокую радость. – Смотрите с высоких престолов, как я свершил месть!

Викинги, прикрывая лица, пробирались к пролому на месте ворот – жар внутри ограды стал нестерпимым. Самые ловкие перелезали прямо через частокол.

– Ты совершил доброе дело, конунг, – сказал подошедший сзади Арнвид, – но нам пора уходить. Оттуда никто не выберется!

– Рано! – почти прорычал конунг. – Дождемся, пока все обвалится!

Но за ограду тем не менее отступил. Прочие викинги уже были там. Рвущийся к небесам гигантский столб пламени освещал лица, мокрые от продолжающего лить дождя, по гладкой поверхности шлемов ползли желтые блики. На гибнущую усадьбу все взирали молча.

Сквозь гул пожара прорезался мощный треск, и дом, высящийся среди огня закопченной коробкой, медленно и величаво рухнул. Вслед за ним начали падать пристройки.

– Все, уходим! – приказал Хаук, резко отворачиваясь. – Мы свое дело сделали. Нам нужно отплыть до рассвета.

Когда добрались до корабля, на востоке вовсю полыхала заря. Розовое сияние рвалось выше и выше, поглощая звезды, и немного оставалось до того момента, когда на землю упадут первые солнечные лучи.

– Ну как? – встретил прибывших Эйрик Две Марки.

– Слава Херьяну, – ответил конунг, – Тормод грызет сейчас ледяные камни в Хель, пытаясь остудить прогоревшее брюхо!

Хаук, морщась, стащил шлем.

– Все на весла! Нам нужно как можно скорее убраться из Раумсдаля!

Вемунд, который впился было зубами в копченую свиную ляжку, вздрогнул, а на широком лице его отразилось горькое разочарование.

– Вот так всегда, – буркнул он Ивару, – нет бы переждать чуток, дать червячка заморить… Эх!

– Потом заморишь, – ответил Ивар, который чувствовал, что от усталости не поднимет сейчас даже тонкий прутик, – в Вальхалле!

Загребные опустили весла в воду, послышался плеск, и драккар, неторопливо отвалив от берега, принялся разворачиваться драконьей головой к выходу из фьорда.

На этот раз обреченный на жертву конь оказался вороным, без единого светлого пятнышка. Роскошная смоляная грива блестела, а под шкурой перекатывались выпуклые мышцы.

– Красавец, – одобрительно сказал Арнвид, покупавший животное, и добавил: – Богам должен понравиться!

Конунг лишь хмыкнул, но не сказал ничего, а по выразительности его лицо могло поспорить с плитой древнего алтаря, сплошь покрытой странными, корявыми рунами.

Сверкнул клинок, ловя свет взошедшего недавно солнца, и с обманчивой нежностью коснулся лошадиной шеи. Животное дернулось, из горла его вырвалось ржание, быстро перешедшее в предсмертный хрип. Густая алая струя плеснула на жертвенный камень, заливая выбитые в нем надписи.

Арнвид заговорил, вскинув к небесам руки. Речитатив его плавно растянулся в заунывную песню, слова которой вызывали в мышцах Ивара дрожь, а в голове – неясный, путающий мысли гул.

Кровь пузырилась на жертвенном камне, точно тот вдруг нагрелся, стоящие вокруг него древние деревянные идолы, изображающие богов, скрипели и слегка раскачивались, на едва различимых лицах злобно сверкали глаза….

А затем вдруг все кончилось. Эриль замолчал, а алтарь оказался чистым, без единого пятнышка крови.

– Боги приняли подношение! – воскликнул Арнвид, поворачивая к викингам залитое потом лицо.

– Все на корабль! – скомандовал конунг, вытерев от крови клинок и пряча его в ножны.

Смеясь и переговариваясь, викинги рассаживались по лавкам. Трех дней не прошло с той ночи, когда в собственной усадьбе был сожжен гордый херсир. Раумсдаль остался позади, погони не было.

Если кто из родичей убитого и жаждал мести, ему ничего не оставалось, как отложить ее на потом.

В отваливший от берега драккар вцепились волны, принялись колотить в борта прозрачными, массивными телами. Доски обшивки скрипели, создавая привычную для путешествия по морю негромкую музыку.

Белоснежное полотнище паруса с алым диском посредине развернулось над палубой и тут же надулось, ухватив ветер. Боги не подвели, и корабль стремительно несся на юго-запад, острым носом разрезая воду. За ним оставался след из белой пены.

– Ну что, доплывем до Бретланда для начала? – спросил Ивар у вольно раскинувшегося на лавке Нерейда, который, несмотря на холодный ветер, разделся по пояс, обнажив мускулистый торс, кое-где помеченный росчерками шрамов.

– Доплывем, – ответил тот, почесывая рыжую башку, – либо на драккаре, либо в брюхе рыб, которые нами полакомятся!

Оставшийся за кормой берег острова Сэла, на котором расположилось древнее святилище, постепенно уменьшался, превращаясь в темную полоску. В чистом небе висело солнце, неодобрительно поглядывая на идущий по морю корабль.

Десять дней викинги плыли, не видя ничего вокруг, кроме воды и неба. Первыми предвестниками того, что земля уже близко, стали чайки, от пронзительных воплей которых Ивар проснулся холодным и ветреным утром. К вечеру показался берег. Из серой полосы, протянувшейся вдоль западного горизонта, он вырос в пологую холмистую равнину, поросшую негустым лесом.

– Бретланд! – проговорил Вемунд с такой гордостью, словно демонстрировал соратникам собственную богатую усадьбу.

– И что здесь сейчас? – поинтересовался Ивар, жадно оглядывая берег и пытаясь вспомнить, бывал он в этих местах или нет.

– А, ничего особенного, – пожал плечами толстый викинг, – на севере все что могли ограбили, а на юге наш друг, конунг Артур, свои земли славно защищает! Вот в том году мы вместе с Рагнаром Кожаные Штаны ходили грабить окрестности Лундунаборга, так едва ноги унесли!

– Ноги-то унесли, – подал голос Нерейд, – а кое-кто едва без портков не остался!

– И кто же? – полюбопытствовал Ивар.

– Сигфред, – ответил рыжий викинг, опасливо покосившись туда, где на лавке похрапывал берсерк, – мы одну деревню грабили, ну он девицу какую-то прихватил – и давай ее пользовать… А тут откуда ни возьмись рыцари! Большой отряд! Мы – на корабль! Отчаливать собрались и смотрим – несется наш Сигфред к берегу, мечом машет – а портки натянуть не успел, и все его хозяйство болтается, что твой сук на ветру…

Дружный хохот, заглушивший даже рев прибоя, колотящегося о берег, прокатился по палубе.

– Хватит ржать, жеребцы застоялые! – донесся с носа голос конунга. – Беритесь за весла, если хотите ночевать на твердой земле!

Потревоженная вода небольшой речушки забурлила под килем, и вскоре викинги уже спрыгивали с борта на пологий травянистый берег.