Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь

— Приветствую вас. Что желаете, поесть или…

— Комнату и, конечно же, поесть, — ответила с долей нетерпения. Я же с дороги. Нужно было играть роль усталого путника.

Девушка представилась Ланитаэлью, лукаво улыбаясь мне в ответ. Не знала, что я такой привлекательный парень. Или у неё не так много поклонников, что даже такие мимолётные, ничего не значащие, знаки внимания ей непривычны. Теперь главное не переусердствовать, чтобы не вообразила себе невесть что. А то так и до свадьбы дело дойдёт. Смеясь над своими мыслями, я села за стол, а Ланитаэль поставила передо мной большую тарелку с горячим овощным рагу. Небольшой кусочек мяса плавал одиноко среди нарезанных кубиками моркови и картошки. Вот они реалии обычной жизни. Это мне не деликатесы с родительского стола. Взяв ложку, стала есть, нахваливая поистине вкусное блюдо. Ланитаэль заверила, что это она сама варила. Вот только что‑то мне подсказывало — лжёт. Руки у неё были холёными, как и у меня. Я задумалась над этим пробелом в моей истории и навела морок, чтобы пальцы не казались такими уж ухоженными. Решила, что лучше приобрести перчатки.

Я заполнила бланк постояльца, беря себе имя моего давнего знакомого, с которым я виделась лишь единожды у бабушки в Ледяных пределах. Он был тогда такой же молодой, как и я. Нас постоянно ругали за то, что лягушек ловили на болоте. До сих пор боюсь бабушки, она у нас дама строгая, начитанная и ярая поборница законов. И дело даже не столько в её зацикленности на правилах, нет. Просто сосед, гномий король, оспаривает Ледяные пределы. Его государство находится с другой стороны горного хребта, а интересы столкнулись в глубинных сокровищах. Каждый считал себя хозяином богатейших залежей самоцветов и серебра. Никто не уступал и судился. Поэтому бабуля за столько столетий изучила всевозможные своды законов как гномьих, так и эльфийских. А тут я с лягушками попалась ей под горячую руку. Передёрнула плечами, вспоминая гору фолиантов, которые она меня заставила переписать вместе и Ориэтором, — зеленоглазым сорванцом. Больше к бабушке я ни ногой. Слишком много запретов, это не по мне.

— Ориэтор Зрамин? Какая необычная фамилия, — вернул меня из воспоминаний голос подавальщицы.

— Я из Ледяных пределов, там все фамилии такие, — не согласилась я с любопытной Ланитаэль, которая подсматривала, что я пишу в бланке. Заплатив за два дня, я направилась вверх по лестнице.

— Господин Зрамин, вы не указали цель приезда в город, — крикнула мне вдогонку Ланитаэль, когда я была уже на последней ступеньке, подкидывая на ходу тяжёлый ключ от комнаты.

— Хочу стать личным охранником нашего Владыки.

— О! — заинтересованно изумилась девушка и аккуратно записала в журнал, который был толще, чем хроника нашего государства, которую я как‑то раз уронила себе на ногу. Сложно представить, сколько постояльцев останавливалось на постоялом дворе.

Войдя в свою комнату, бросила сумку, села на кровать. Я не сомневалась, что пройду отборочные соревнования. Но было одиноко без моего лука и меча, с которыми я никогда не расставалась. А к новому оружию придётся привыкать. Но это мелочи. Время было вздремнуть, прежде чем отправляться покупать новое оружие, а затем зарегистрироваться в казарме. Все правила я знала, давно мечтала об этом, но боялась, что Хани на смех поднимет, поэтому и молчала. Зато теперь никто не догадается, что я замыслила. С лёгкой душой я легла спать, предвкушая новые свершения.

Тантрион и Арганон, отец Хэни

Беспокойный взгляд советника каждый раз останавливался на окне. Арганон сам не замечал, что замолкал на полуслове, замирал и терял нить обсуждения. Король понимал, что после вчерашнего нападения не должно быть промедлений в принятии мер по укреплению границ государства. Тёмные накопили мощь в своем подземном государстве, и это осталось незамеченным для лазутчиков короля лесных эльфов. Даже гномы и те не заметили или же не захотели сообщать о готовящемся нападении. Из‑за стычки первый и второй кордон потеряли большое количество стражей и ослабли. Нужно было срочно набрать воинов. Ледяные пределы своих воинов не смогут предоставить, у них тоже постоянные стычки с тёмными эльфами, которые появляются из заброшенных гномьих тоннелей. Да и орки не дремлют. Услышав о нападении, обязательно решатся поживиться, благо третий кордон не потерял никого и сможет отразить атаку степняков. Тантрион нервно постукивал пальцем, рассматривая карту королевства на стене, за спиной советника. Зелёный островок со всех сторон был окружен недружественными соседями. На юге орки, на севере гномы, а под землёй тёмные эльфы. За океаном были другие материки и там тоже были светлые эльфы, прибывшие из страны Зорь, но связь с ними практически не поддерживалась. Но у Тантриона были сведения, что и там шла постоянная война между светлыми и тёмными эльфами, и у них было неспокойно.

Тяжело вздохнув, владыка вновь взглянул на Арганона. Очень много нужно было решить, но с таким рассеянным советником невозможно было ни к чему прийти.

— Арганон, — тихо позвал его Тантрион, — что у тебя произошло?

— Дочь сбежала, — тихо отозвался тот, не глядя на владыку. Поэтому он и не заметил тени испуга, промелькнувшей в голубых глазах Древнего эльфа.

— Когда?

— Не знаю, владыка. Проснулись, а её уже не было. Только записка. Вздорная девчонка, — в сердцах выругался отец Хэни. — Мать до слёз довела.

— Почему она сбежала? Поэтому твоих сыновей нет сейчас в городе?

— Хани её ищет, а Трибор проверяет войска, — глухой голос советника не скрывал горечь потери, которую испытывал безутешный отец.

— Почему она сбежала? — настаивал на ответе владыка, вставая со своего кресла. Он вспоминал прошедший день, боль в серых глазах, подтрунивание её братьев.

— Не объяснила, но просила не искать.

Тантрион остановился возле окна, рассматривая, как шевелятся кроны деревьев от порывов ветра. Его не устраивал ответ Арганона, но давить на советника он не мог. Хэни всегда была своенравной и порывистой.

— Я уверен, что Ханинэль сумеет её найти и вернуть, — попытался король успокоить своего советника, вот только не мог промолчать. — Единственное, что меня волнует, — это причина дерзкого поступка. Должна же быть причина.

— Хани говорит, что она слышала, как мы ругались с Ганой.

Тантрион повернул голову и насмешливо уточнил:

— Неужели из‑за моих слов? И что тебя так задело в них, мой друг? Я не солгал ни словом. Неужели правда для тебя была так болезненна?

Арганон вскочил, гневно сверкнул глазами на короля.