Евгений Эс - Седой

— Пипец! — не выдержав, с отчаянием ругнулся Сомов, — Приехали!

Совершенно расстроенный он доковылял до ближайшего деревца и упал в его тень. Сказывалась общая усталость, а ноги так те просто гудели. Скинул кроссовки, давая ступням остыть, привалился спиной к тонкому стволу дерева и погрузился в невеселые размышления. Два часа он впустую ходил по кругу. Про эффект разных ног он слышал. Была такая спорная теория. Каждый человек немного асимметричен. В частности, одна нога всегда длиннее, чем другая на какие-то миллиметры. Шаг длинной ногой получается чуть больше, чем короткой, а в итоге они вместе, со временем, выписывают круг. В эту теорию Витя верил, но полагал, что такое может происходить лишь в лесу, где нет явных ориентиров, а теперь убедился, что и на равнинах действуют те же правила. Только круг получается больше. Конечно, существовали и другие объяснения, почему человек ходит кругами, только сейчас ему было не до отвлеченных размышлений. Он переживал, что два часа усилий потрачены впустую, но еще сильнее беспокоило то, что за это время так и не появились спасатели. Он часто посматривал на небо в надежде увидеть вертолет или самолет спасательной службы, но голубое пространство над головой было безжизненным и даже без инверсионных полос высоколетящих лайнеров. Это было совершенно необычно и вызывало плохие предчувствия. Почему нет ни дорог, ни линий ЛЭП? В какую глушь он угодил? И совсем зловещим открытием было то, что часы его показывали девять часов вечера, а судя по солнцу, которое гуляло где-то в зените, этого быть никак не могло. Разум, учитывая время вылета, продолжительность полета и хождение по кругу говорил, что часы идут точно, а глаза утверждали обратное. Он включил мобильный и удостоверился, что на них тоже двадцать один час. Возникло ощущение, что он сходит с ума и даже мелькнула мысль, что он все-таки умер не пережив катастрофу, но его тут же отрезвил холодный пот, выступивший бисером на лбу — мертвые не потеют.

Теперь Сомов стал действовать умнее и решил придерживаться ориентира — самого высокого холма. Если постараться, то доберется до него засветло. Была слабая надежда что, там, на возвышенности сможет заработать сотовая связь. До захода солнца, но совершенно без сил и мучимый жаждой он смог таки взобраться на намеченный холм. Связи не было.

Устроившись на ночлег, он с некоторой опаской посматривал на темнеющее небо, в котором медленно проявлялись звезды. Привычная желтая луна с темными пятнами кратеров и пара знакомых созвездий Большой медведицы и Лебедя, единственные которые он знал, внесли некоторое спокойствие в его душу. Чего греха таить, весь день его не отпускала сидевшая на задворках сознания бредовая мысль, что очнулся он после авиакатастрофы не совсем в своем мире, а может быть даже в загробном. Ведь никто не знает, как выглядит загробный мир, если такой и существует.

Спал юноша беспокойно, урывками, скорее даже и не спал, а лишь дремал, часто и беспричинно приходя в сознание. В прерывистый сон внесли свою лепту комары и боль от сгоревших на солнце плеч. Вместе с ночью пришла прохлада, а под утро от холода стало и вовсе не до сна. Пришлось встать, ходить, приседать и растирать и без того расчесанные от укусов насекомых руки в волдырях, чтобы согреться. Состояние у него было подавленным. То дневной жар, то ночной холод оптимизма не добавляли.

С первыми лучами солнца, наслаждаясь теплом, которое скоро должно было смениться солнцепеком, Виктор пошел дальше. Теперь своей целью он выбрал далекую лесную полосу. Нарастающая жажда сменила приоритеты. Найти людей было нужно, но для этого необходимо было выжить хотя бы в ближайшее время. Там где есть бурная растительность, должна быть и вода, трезво рассудил студент. Пить хотелось уже просто безумно.

К полудню он совершенно вымотался. От обезвоживания организма появилась постоянная слабость, мысли путались, перед глазами плавали круги и Виктор решился на отчаянный шаг — выпить свою собственную мочу. За неимением хоть какой-либо подходящей тары, он использовал пластиковую обложку от паспорта. Вывернутая наизнанку она имела пару небольших непромокаемых кармашков. Поступок был омерзительным, но чувство жажды пересилило брезгливость, а затем его вырвало обратно. Придя в себя от неудачного эксперимента и кляня себя за дурость, Сомов собрал остатки сил и, шатаясь, побрел дальше, держа курс на низину с лесом.

Двигаясь уже на автомате, он добрел до леса и вышел к мелкому заросшему водоему. Вспыхнувшая было радость, оказалась преждевременной. Стоячая вода, покрытая тиной, была совершенно непрозрачной и явно не годилась для питья. Скорее это было болото, чем озеро и соответствующе попахивало. Несмотря на безудержное желание напиться, осторожность взяла верх. Риск пить стоячую воду полную паразитов это верный шанс подхватить смертельную болезнь. Это Сомов знал точно. Зато он позволил себе раздеться и, распугивая лягушек, забрался по колено в грязную воду, поплескался, намочил лицо и голову. С трудом удержался, чтобы не хлебнуть хотя бы глоток грязной воды. Но удержался и продолжал поливать себе голову. Попытка хоть таким способом охладиться и уменьшить жажду сработала. Появилась некоторая ясность ума. Он нашел воду, и хоть она была грязная, от нее не следовало удаляться. Нужен был только огонь, чтобы ее обеззаразить. Не беда что нет посуды, можно было бы вырыть ямку в глине и использовать для кипячения, раскаленные в костре камни. Вот только для огня нужна была зажигалка. Будь они неладны эти правила провозки ручной клади в самолетах, из-за которых он не рискнул взять зажигалку с собой. Сомов смочил одежду тухлой водой и заполз в тень, под кроны деревьев. Ему требовался длительный отдых. И тут ему, наконец-то, повезло. Словно маленькое сердечко в пупырышках, знакомая красная ягода выглядывала из-под травы. Землянику ни с чем невозможно перепутать. Когда она лопнула у него во рту, растекаясь влагой и сладостью, Виктор даже застонал от наслаждения. Ягод было много, и следующий час он азартно ползал в траве, насыщаясь и забыв про все на свете. А жизнь то налаживается, улыбнулся он, вспомнив бородатый анекдот.

Появились новые силы. Теперь держаться рядом с водоемом он посчитал излишним и двинулся вдоль кромки леса, не забывая подбирать ягоды и одновременно посматривать на небо. Небо было безоблачным. Однако прошли уже целые сутки и где же эти долбанные спасатели?

Попытка углубиться в лес оказалась напрасной тратой времени, поскольку тот был фактически непроходим. Поваленные деревья и сросшиеся кустарники не позволяли нормально передвигаться. Видимо здесь никогда не ступала нога человека, а значит, и Виктору там нечего было делать. Студент попытался припомнить, что за заповедник может быть в Краснодарском крае, может быть Кавказский? Прямо у него из-под ног выскочил бешеный заяц и в несколько прыжков затерялся в зарослях. Если бы юноша не растерялся то, наверное, смог бы даже схватить животное за уши и поймать, но от неожиданности Витя испугался больше самого зайца. Потом он вспугнул вспорхнувшую из травы птицу и на ее месте обнаружил гнездо с тремя маленькими яйцами в коричневых маскировочных крапинках. Желание разнообразить диету разбилось вместе с яйцом, в котором оказался отвратительного вида зародыш птенца. После этого студент, преследуемый безжалостными комарами, окончательно выбрался из леса и опять пошел вдоль него, не забывая время от времени срывать ягоды земляники и отправлять их в рот. Пить все равно хотелось, но уже не так сильно, как раньше, да и заходящее солнце уже не жгло.