Милослав Князев - Паладин мятежного бога

8. Паладин остаётся смиренен даже на поле боя. Его не интересуют восхваления и награды, они смущают его. О своих делах он говорит скромно, благодарный лишь за то, что смог выполнить обязательства пред самим собой и богами.

«О чувстве юмора составителя списка я уже говорил».

Дальше шли пункты аналогичного содержания, с подобными же комментариями. Поняв, что пока не выясню, которая часть документа важнее, толку от него всё равно не будет никакого, поэтому просто пробежал их глазами, особо не вчитываясь. Остановился только на двух последних.

30. И самое главное, паладин никогда не должен забывать божества, которому служит, и поступать в соответствии с его заветами.

«Вот именно, самое главное, и при этом в конец списка».

31. Если паладин посвящён не Единому, а другому божеству, то он также не должен забывать заветов самого Единого и его церкви.

«Да пошёл он вместе со своей церковью!»

Последний пункт был не просто прокомментирован, но и вычеркнут, хотя и оставалась возможность прочесть.

Закончил читать, перевернул пергамент. С другой стороны ничего не обнаружилось. Бросил ещё раз взгляд на свои сумки и заметил, что у одной подкладка порвана и из дыры что-то торчит. Причём предмет смотрелся явно лишним. Просунул пальцы в щель и потянул за уголок. В моих руках неожиданно оказался мобильный телефон, причём не мой. Легендарная Nokia 3010! Оказывается, она не только неубиваема, но и не подвержена магии. Только откуда тут появилась? Телефон был ярко-синего цвета и подвешен на совершенно не гармонирующий с ним ремешок из коричневой кожи. Хоть на поясе носи, хоть на шее. Сеть, естественно, отсутствовала.

Глава 4

Попутчики

Делая ревизию вещей, я как-то забыл про эльфийку. Обнаружил, что Айрэ теперь стояла чуть в стороне и тоже рассматривала мои богатства. Хотел было сказать, что нехорошо совать нос в чужие сумки, но воздержался. Мало ли что, вдруг прокомментирует, будто я их тоже рассматриваю слишком уж подробно, как не свои? Вместо этого решил попробовать познакомиться поближе.

– Скажи, Айрэ из Великого Леса, если это, конечно, не секрет, куда ты держишь путь? – спросил я девушку.

– Вообще-то секрет, – сразу ответила эльфийка, – но спасшему меня от дракона могу рассказать. Если, конечно, получу слово паладина, что всё останется в тайне.

Решив, что, дав такое слово, ничем себя не свяжу, ответил:

– Обещаю хранить тайну до тех пор, пока она не станет известна другим.

– Великая Миссия! – ответила девушка. – Отправляюсь за море в земли драконов. Должна бросить жёлудь Священного Древа в открытые ящерами врата тьмы.

– Да… – проговорил я.

Пусть остроухая и произнесла последнюю фразу с немалой торжественностью, но мне она ни о чём не говорила. Что в таких случаях нужно? Аплодировать стоя? Жалеть бедняжку? Или вести себя, будто ничего особенного не произошло? Поэтому и дал ответ, который можно при желании истолковать по-разному. Что собеседница и сделала, в смысле истолковала.

– Понимаю, в сложившихся обстоятельствах вернуть долг вряд ли когда получится, – честно призналась она. – Разве что захочешь пойти со мной…

Стоп! Или в этом мире совсем другая психология, особенно у эльфов, или она банально напрашивается в попутчики. В смысле чтобы я стал её попутчиком. А ведь в самом начале явно беспокоилась из-за самого факта, что паладин почему-то бросился ей на помощь. Попробуй теперь пойми, в чём дело. Или что-то успело измениться?

– Ну, до самых драконьих земель – не знаю, – ответил я. – Но до ближайшей цивилизации, что будет на пути, можно.

А в самом деле, почему бы и нет? Какой-никакой, а источник информации. Да и хоть приблизительно станет ясно, в какую сторону вообще идти. Только вот на лице девушки застыло какое-то непонятное выражение. Смесь скрываемой радости и неуверенности. Ещё непонятнее, как я это смог распознать, так как оно у Айрэ практически не изменилось.

– Сначала ответь, какому богу ты служишь? – с тревогой спросила она.

Хотел бы я сам знать ответ на этот вопрос. Вернее, прекрасно знаю, никакому в смысле не служу. Однако такой ответ её вряд ли устроит. Хотя вариант, как не соврать, придумал с ходу.

– Я паладин бога Локлиса.

В конце концов, документ, этот факт подтверждающий, у меня имеется. А быть паладином и служить ещё не одно и то же, кто бы чего по этому поводу ни думал.

Короткостриженая ушастая уставилась на меня уже с явным удивлением. Теперь его смог бы прочитать не только я, благодаря каким-то хитрым паладинским способностям, но и любой, её сейчас увидевший.

– Что-то не так? – спросил я.

– Ой, извини, просто не ожидала, – ответила Айрэ. – Представься паладином Локлиса деревенский парень, пусть и такой же крупный, как ты, но в старой штопаной кольчуге и со ржавым мечом, а то и топором, я бы не сильно удивилась, но чтоб благородный, в таких хороших и невероятно дорогих доспехах…

И как это понимать? Мне что, нищий бог попался? Или покровитель нищих? Или проповедующий нестяжательство? Объяснений реакции остроухой могло быть множество, и все они мне активно не нравились. Хотелось расспросить ушастую о подробностях, почему да как, но демонстрировать своё полное неведенье точно не стоило. Однако оставить без ответа её слова тоже было никак нельзя.

– Пути богов неисповедимы, – решил я воспользоваться главной отмазкой всех жрецов и церковников всех времён и народов.

А что? Паладин ведь тоже в каком-то роде монах, так что имею право.

– Особенно Локлиса, – согласилась Айрэ. – Однако, учитывая его конфликт с остальными богами и церковью Единого, удивительно, что у него вообще бывают паладины.

Ну вот, ещё одна новость. Оказывается, моё здешнее начальство конфликтует с властями, причём на всех уровнях, начиная с божественного и заканчивая церковным. Значит, и у меня могут возникнуть проблемы. Подсунул же этот Арагорн мне бога! Не мог выбрать кого-нибудь пореспектабельней? А может, действительно не мог? И этот Локлис единственный, кто согласился?

– Это вызывает у тебя какие-нибудь негативные чувства? – спросил я эльфийку.

Мало ли что? Вдруг она настолько религиозна, что не захочет иметь дел со служителем не одобряемого официальной церковью бога? Хотя у эльфов вообще должны быть собственные объекты поклонения.

– Нет, всё в порядке, – ответила она. – Больше всего опасалась, что ты паладин Единого. Уж очень похож. Именно с его церковью и жрецами постоянно случаются трения у лесного народа. С богом же праведной мести и довольно специфических шуток у нас никогда никаких разногласий или недоразумений не было. Мы вообще не пересекались.