Олег Бубела - Герой

— Кстати, объясните мне еще такой момент, — попросил я, когда все успокоились. — Вот мы теперь братья, так что же тогда получается, Ваз женат на собственной сестре? А это никаких проблем не создаст в будущем? Ну, сейчас — понятно, ребенок родится здоровым, а вот следующий?

Немного смущенный Ваз принялся объяснять мне всю подноготную вопроса. Оказывается, данная ситуация как раз и относилась к роду тех самых парадоксов, которые образовывались благодаря кровному родству и считались обычным делом. А по поводу неприятностей с потомством можно было не волноваться, так как многочисленные эксперименты, проводимые эльфийскими магами, доказали, что кровная связь совершенно не влияет на это. Попросив уточнить, что это были за эксперименты, я с удивлением узнал, что где-то больше тысячи лет назад в Фантаре подобным вопросом были обеспокоены члены правящей семьи, которые и поставили перед магами такую задачу. Что конкретно послужило толчком к такой заинтересованности, Ваз не объяснил, отбрехавшись, что это были темные страницы эльфийской истории.

Слушая его рассказ, я понимал, что действительно — темноватые и грязноватые. В это время шла какая-то затянувшаяся война между эльфами и одним из государств людей, поэтому подопытных кроликов было предостаточно. Экспериментальным путем за несколько десятилетий (не спешили ушастые, к делу подошли обстоятельно) магам удалось доказать, что кровная связь никак не влияет на потомство. Даже у кровных брата и сестры рождались абсолютно здоровые дети без каких-либо отклонений, которые также производили на свет нормальных отпрысков. Тогда же и было выяснено, что кровная связь не может быть разорвана или использована третьим лицом в своих целях, ну и еще несколько подобных моментов. Короче, эльфы поработали славно, даже боюсь представить, скольких людей им пришлось угробить ради своих тестов. Понятно, почему Ваз так смущался, рассказывая об этом.

Выслушав историю эльфа, я уточнил:

— То есть, Фариам может спокойно жениться на Алонке, и ничего страшного не приключится?

На этот раз ответил Мирин:

— Понимаешь, Алекс, с этим дело немного сложнее. С Алисой все ясно, при кровном братании допускаются такие парадоксы, но вот с Алоной — другое дело. В Подгорном королевстве браки между родственниками не приемлются категорически, а последний такой случай был лет сто назад и закончился изгнанием. Так что из этой затеи ничего хорошего выйти не может по определению. Вот если бы Фариам взял ее в жены до этого, никаких сложностей просто не возникло бы.

— Понятно, — разочарованно протянул я.

Просто у гномов не было такого большого экспериментального опыта, как у ушастиков, поэтому их законы в этом деле отличались строгостью. В общем, опоздал я со своим предложением. Не то, чтобы это меня сильно беспокоило, так как всерьез устраивать личную жизнь родственников я не планировал, но уж больно пара удачно складывалась… до поры до времени.

— Алекс, а чего это ты меня вдруг женить собрался? — поинтересовался Фариам.

Несмотря на улыбку, появившуюся на его лице, я понял, что вопрос задан неспроста. Ну да, я бы тоже разозлился, надумай кто меня сватать, поэтому небрежно махнул рукой в ответ и успокоил братишку:

— Да ты меня как раз и не особо интересуешь, а вот Алона… Насколько я понял по ее рассказам, она там в горах всех приличных кандидатов в мужья поразогнала. Если я не позабочусь, так и останется ни с чем, ведь и Шаракх что-то не особо уделяет этому внимание.

Улыбка Фариама немного потеплела.

— А-а-а… А то я уж было начал волноваться… — он обратился ко всем: — Ну что? Похоже, мы все важные вопросы обсудили, а остальные рабочие моменты можно уточнить уже по пути назад.

Все согласились, естественно, кроме меня.

— Погоди, братишка, у меня тут один вопрос есть. Ваз, помнишь эльфов, которые живут недалеко от Гномьих гор? Я вот собираюсь смотаться туда и выковырять ушастых из своей раковины, поэтому хотел поинтересоваться, нужны они вам?

— В каком смысле? — уточнил Ваз.

— В прямом, — ответил я. — Если их оставить киснуть в собственном соку еще лет пятьдесят, то будет уже слишком поздно — родственные браки, кровосмешение, дети-дебилы и все такое. Их осталось всего сотен восемь, так что этот процесс скоро начнется, а мне их, если честно, жалко немного. Нет, не тех старейшин, что годами проповедовали свои противомагические убеждения, а молодняк, который может и хотел бы слинять оттуда, да просто не знает, куда ему податься. Я-то хорошо знаю, ведь сам таким был.

Эльф призадумался, потеребив мочку уха, но потом вынес безрадостный вердикт:

— Алекс, мне, конечно, жаль тебя разочаровывать, но для Фантара они совершенно бесполезны. Нет, я могу их взять под свою ответственность только потому, что просишь ты, но представь, что с ними будет дальше? Жить в положении «бедных родственников» всю жизнь, знать, что твои дети никогда не смогут быть на равных с гражданами Фантара? Я бы так не смог. А другого выхода просто не вижу, ведь на потомков изгоев все равно будут смотреть иначе, как бы я ни старался.

— Понятно, — сказал я. — Примерно такого ответа я от тебя и ожидал, но просто нужно было убедиться. А ты что скажешь?

Я повернулся к Фариаму. Тот слегка задумался, а потом ответил:

— Мардинан вполне смог бы принять всех этих эльфов, и растворить их в себе. Лишние жители с магическими способностями нам не помешают. Вот только боюсь, что сами эльфы этому будут не рады, если, как ты говоришь, ими руководят старейшины, помешанные на своих традициях.

Тут уже задумался я, но потом признался:

— Да, ты прав, это будет та еще проблема, но я попытаюсь ее решить уже на месте, а пока только хочу услышать от тебя ответ на простой вопрос — если вдруг несколько сотен эльфов вдруг решат стать гражданами Мардинана, как ты к этому отнесешься?

— Нормально. Особенно, если часть из них попросится в мою гвардию.

— Что, стрелков не хватает? — подначил его я.

— Такие лучники, как эльфы, на дороге не валяются, — вполне серьезно ответил Фариам.

— Тогда вопрос решен, — кивнул я.

Но тут голос подал Мирин, который решил вдруг спросить меня:

— Алекс, а почему вдруг тебя заботит судьба этих эльфов?

Я слегка замялся.

— Ну… Как тебе сказать… Просто я перед ними чувствую легкую вину. Все-таки они мою половину на свет произвели, сколько лет растили-воспитывали, а я им даже спасибо не сказал, но зато на прощанье ушастое поголовье конкретно так сократил. Теперь вот какая-то заноза в душе покоя не дает, поэтому я и хочу если и не помочь, то хотя бы попытаться что-то изменить. Ведь если взять их поодиночке — вроде бы довольно приемлемые личности, но как только соберутся толпой, да еще и под предводительством старейшин, из которых уже давно песок сыплется — просто гаси свет!