Алчность. Том 2: Выбор - PostMort
— Успокоился? — с улыбкой спокойно спросил я.
В ответ — только мольба в глазах. Ради интереса даже снял с него немоту и ободряюще посмотрел на него.
— П-прошу п-п-ростите, мэтр, — заикаясь, лепетал он, что крайне забавно выглядело, учитывая его репутацию умелого и сурового охотника.
— Раньше надо было думать, Ассе, раньше, — вздохнув, сказал я и вернул чары. — Например, когда с дружками решил распускать грязные слухи обо мне. Или же когда вы попытались поджечь этот чертов дом. Ваше счастье, что у вас ничего не вышло.
Пока я говорил, параллельно проверял, насколько крепко держат ремни, и отмечал на верстаке места для новых.
— Это же надо было додуматься — сжечь мага огня, — продолжал я ворчливо отчитывать охотника. — Гениальнее решения этот мир еще не видывал. Тупее было бы только попытаться утопить русалку.
Проверив наконец надежность фиксации, пошел к столу, чтобы взять инструменты.
— Знаешь, что самое интересное? — спросил я, обернувшись. — Я ведь вас даже трогать не собирался. Жили бы себе и жили дальше, но не-ет. Вам обязательно надо было на меня взъесться и начать пакостить. А терпение у меня не бесконечное. Вот тебе и не повезло первым. Что-то хочешь сказать?
Снова снимая с него немоту, продолжил копаться среди инструментов, отмечая, что надо бы навести среди них порядок. Да и организовать нормальную мастерскую тоже не помешает.
— Меня будут искать, — чуть ли не истерично, с морем надежды в голосе, произнес Ассе.
— А я думал, что-то интересное скажешь, — вздохнув, ответил я, вновь накидывая немоту. — Не будут тебя искать. А если и будут, то ничего не найдут. Для всех ты пропал во время охоты. Как говорится: «Даже лучших иногда постигает неудача». О, нашел!
Выудив среди инструментов резец, которым я обычно вырезал руны на будущих артефактах, и чернила, смешанные с кровью Ре-Эма, вернулся опять к верстаку.
— Знаешь, не хотел я возвращаться к экспериментам, отчего давно не практиковался, — проговорил я, задумчиво проверяя остроту режущей кромки. — Но этот мир… Он снова пробудил мое желание постигать новое. А ведь мне всегда было интересно, можно ли создать артефакт из живого человека.
Наклонившись над прикованным охотником, разрезал на нем рубаху, краем сознания обдумывая желаемый результат. Хоть и у меня был достаточно большой выбор, я решил начать с малого — силы. А если быть точнее, то с ее увеличения.
Задача предстояла до жути интересная. Для начала необходимо было наметить линии, на которых будут нанесены руны, и сделать это надо таким образом, чтобы эти самые руны не убили своего носителя. Далее нужно было придумать, как инвертировать воздействие артефакта, то есть обернуть его на самого себя.
«А ведь это только начало», — поморщившись, подумал я, занося над телом резец.
Успех операции зависел, ко всему прочему, и от самой вязи рун, то есть от того, будут ли они совместимы не только между собой, но и с носителем. Да и сможет ли тело простого человека поддерживать их работоспособность, или они его выпьют досуха? И, как вишенка на торте, многое зависит от метода нанесения.
Прокрутив пальцами резец, понял: вряд ли мой гость переживет этот эксперимент. Тем не менее, останавливаться я не собирался. Отрицательный результат — тоже результат.
Стоило мне только сделать первый надрез, как по подвалу раздался каркающий голос, а в голове появился образ старосты деревни.
— Чужак! — кричал Бран, чей крик доносился через люк, ведущий в подвал. — Чужак!
— Понял я, понял, — крикнул я в ответ, раздраженно выдохнув. — И зачем только научил его говорить…
Отложив инструмент подальше от подопытного, похлопал его по плечу.
— Повезло тебе, — сказал я, в очередной раз проверив ремни, прежде чем уйти.
Уже поднявшись по лестнице, увидел сидящего под потолком Брана. Ворон выглядел недовольным тем, что его используют в качестве дверного звонка. Завидев меня, он тут же спикировал ко мне на плечо, будучи готовым побольнее клюнуть меня, тем самым выразив все свое негодование. Но он быстро забыл обо всем, стоило мне только начать его гладить.
— Спасибо, Бран, — усмехнувшись, поблагодарил я своего вечного спутника и друга. — Пойдем посмотрим, на кой черт приперся староста.
Прежде чем встретить гостя, я захлопнул люк, а сверху задвинул кровать. Не бог весть что, но хоть какое-то сокрытие от любопытных глаз. С другой стороны, это лишь перестраховка, ведь всю работу выполняет отвод глаз.
Добравшись наконец до двери, я резко распахнул ее. Передо мной стоял седовласый мужчина в возрасте. Стариком назвать его язык не поворачивался, учитывая его крепко сложенную фигуру. По словам местных, он раньше был кузнецом, еще до Митрика. Последний так и вовсе оказался не то его учеником, не то дальним родственником. Впрочем, одно другому не мешало.
— Солтыс? — наигранно удивившись, проговорил я. — Какими судьбами ко мне?
Тот стоял, нахмурившись. Смотрел на меня из-под своих густых бровей так, словно хотел дыру прожечь.
— Хватит придуриваться, колдун, — гулким голосом заговорил солтыс. — А то я не знаю, что от тебя хрен что скроешь.
— Ну что вы, что вы, — улыбнувшись, сказал я и замахал руками, аки смущенная девица.
— А хорош уже «выкать», — все так же недовольно пробурчал бывший кузнец. — Знаю я вас, колдунов проклятых. С виду юнец, а на самом деле уже с сотку лет разменял.
Моя улыбка плавно превратилась в усмешку. Такого провести не получится своим поведением.
— И дай уже пройти, — продолжал ворчать солтыс. — Дело есть. Да и холодно, что аж жопа стынет.
— Портки надевать не пробовали? — не удержался я, пропуская его внутрь дома.
— Ха-ха, пошути мне тут, — огрызнулся он, стоило только пройти в теплый дом.
Староста потоптался на месте, сбивая снег с сапог, и скинул меховой плащ, в который кутался все это время. Я же, с нечитаемым выражением лица, смотрел на образовавшуюся под ним лужу. Заметив, куда направлен мой взгляд, он как-то застенчиво почесал бороду и кашлянул.
Мой тяжелый вздох. Очищающие чары, и вновь чистый пол.
— О как, — удивленно и даже уважительно протянул гость.
— Так какое у тебя ко мне дело, Боратек? — уже без какого-либо напускного уважения холодно спросил я.
— Кхм, дело, да, — сконфуженно пробормотал солтыс, пожевывая собственную бороду. — Слышал, наверное, последние новости…
— Какие из? — вздернув бровь, вновь задал я вопрос. — О том, что Подрик опять нажрался и отморозил себе хрен? Или что твоя дочурка спит с кузнецом?
Лицо старосты в момент стало багровым от злости.
— Не смей… — начал было распаляться гость,
