Каникулы с огоньком! Десяток несуразностей перед ланчем - Наталья Сергеевна Филимонова
– Ой, мамочки… – Тася сползла с орка и принялась торопливо одергивать юбку. А потом торжественно добавила, – то есть спасибо, Рубур! Ты настоящий друг.
Орк рассеянно кивнул, оглядываясь.
– А где..?
…Густава они нашли на противоположной стороне чердака – у первого слухового окошка, там, где оставили свою обувь и верхнюю одежду. Третьекурсник стоял, обреченно опустив плечи, и в ужасе смотрел на ребенка.
Малыш сидел, спустив штанишки и характерно покряхтывая, на сапоге Густава. Личико у него при этом было самое умиротворенное.
– Ну… мы хотя бы его нашли, – Рубур утешительно хлопнул Густава по плечу.
– И теперь точно знаем, что он, скорее, всего не будет пачкать пеленки, – Тася тоже старалась смотреть на вещи позитивно. Хотя нельзя исключать, что если бы это были ее собственные сапоги, с оптимизмом бы сложилось куда хуже. – Он достаточно большой и приучен… к горшку.
– Это не горшок, – злобно сообщил Густав. – Это мои лучшие сапоги! Были!
– Ну… – в этот момент малыш как раз поднялся со своего насеста, выпустив на волю волну характерного запаха. Тася сморщила нос, но мужественно продолжила, – может, их еще можно будет… почистить?
Малыш подтянул штанишки, внимательно осмотрелся кругом, подхватил с пола валявшийся там старый молоток и принялся увлеченно стучать – сначала по полу, а потом по подвернувшемуся шкафу.
– Точно! – кузен окинул Тасю каким-то новым взглядом. – Вы же бытовики!
– И что мы можем сделать? – настороженно переспросила девушка.
– Сделайте что-нибудь! – нервно предложил боевик. – Ты же можешь удалить из сапога это… содержимое? Вместе с запахом!
– Ну… я могу попробовать, – Тася неуверенно оглянулась на Рубура. Вообще-то она была отличницей, но подобных задачек на практических занятиях им пока точно не давали. Надо объем рассчитать, силу воздействия… а при неопределенных условиях девушка вечно боялась переборщить и вкладывала слишком мало силы. Осторожничала. Орк подбадривающе кивнул, и она, зажмурившись, сосредоточилась, поднимая руки…
Из сапога повалил пар. Запах усилился.
– Ну… я попробовала, – Тася жалобно моргнула, зажимая нос.
– Давай ты! – рявкнул Густав, подталкивая в плечо орка.
– Уверен? – хмыкнул тот. – Я вообще-то…
У Рубура проблема была как раз прямо противоположная. Он вечно перебарщивал с силой. А еще частенько использовал боевые заклинания в качестве бытовых – потому что ему так было привычнее. Всех и отличий-то – в уровне воздействия! Например, заклинание, призванное пройтись огненным катком по вражеской армии, неплохо справлялось с глажкой одежды и строилось куда проще, чем, собственно, заклинание глажки. Если, конечно, ослабить воздействие раз этак в тысячу. Правда, стоит отметить, получалось не всегда. Однажды Рубур буквально впечатал доску для глажки вместе с новенькими брюками в пол. Каменный. Что любопытно, брюки при этом совершенно не пострадали – по крайней мере, на вид и с верхней стороны. Да и пол вышел совершенно гладкий, только с аппликацией в форме доски с брюками. Орк потом долго сетовал, что люди делают невыносимо хлипкую мебель. Да и камень у них мягковат!
– Давай! Некогда раздумывать, или мы сейчас тут все задохнемся!
Пожав плечами, орк небрежно, чуть рисуясь, прищелкнул пальцами.
Сапог осыпался на пол горсткой пепла. Запахло гарью.
– Ну вот, опять, – чуть смущенно пробормотал Рубур. – Но твой сапог ушел в очищающем пламени, как подобает… обуви воина!
– Это была торжественная кремация, – перевела Тася для Густава, у которого отчетливо перекосило лицо.
Впрочем, высказать все, что думает об орочьих методах чистки, он не успел. Потому что в этот момент малыш, все это время сидевший на полу у шкафа, как-то особенно усердно размахнулся молотком, бубухнул в очередной раз, и несчастный давно рассохшийся предмет мебели, и без того видавший куда лучшие времена, с треском развалился. Ребенок чуть отполз, чтобы не зашибло обломками, и одновременно издал победный клич. А затем удовлетворенно оглядел получившиеся руины и наконец оглянулся на адептов, поднял руку и, наставив на Тасю пальчик, уверенно объявил:
– Тетя! – затем, подумав, выдал более развернутую реплику. – Ам-ням!
А чтобы до всех совершенно точно дошло требование, еще и широко распахнул рот и указал на него пальцем.
– Кажется, он хочет кушать, – озвучила “тетя” свои подозрения.
– И чем кормят таких детей? – орк чуть наклонил голову к плечу.
– Кровью нянек? – скептически предположил Густав.
Ребенок распахнул рот еще шире, и стало ясно, что зубы у него все-таки есть. Целых три.
Тася вздрогнула.
– Надо поискать альтернативные варианты!
7
Кухни обыкновенно располагаются на первом этаже. А кладовые – и вовсе в подвале. Именно из этих соображений Тася решительно направилась вниз. За ней гуськом шествовали босоногий и мрачный Густав и Рубур. Под мышкой орк нес ребенка. Малыш, кажется, ничуть не возражал против такого способа транспортировки и весело болтал ногами в воздухе, время от времени повторяя свое “ам-ням”.
В глубине души Тася надеялась снова встретить того пожилого слугу или хоть кого-нибудь еще. А то и найти кухарку – кто-то же должен знать, чем кормить ребенка и где хранится нужная еда! Да и самим, пожалуй, поесть бы не помешало.
Увы, дом будто вымер. Время от времени слышался шорох и скрип половиц – но стоило обернуться, как все стихало.
Разыскать кухню удалось без труда. И, пожалуй, это оказалось самое чистое место в доме. Во всяком случае, на столешницах не было пыли – очевидно, что-то на них все-таки готовили. Зато в нескольких тазах высились целые груды грязной посуды!
– Я понял! – горестно провозгласил Густав. – Я все понял! Нас занесло в специальный ад для бытовых магов. И прочих разных… чистюль! – последнее слово он выплюнул, как ругательство. – Но я-то, я здесь причем!
– Но кто-то же должен страдать безвинно, – посочувствовала ему Тася. – Родственников не выбирают!
– Ага! – Рубур торжествующе извлек из горы грязной посуды характерного вида бутылочку, к которой тонкой выбеленной веревкой была привязана
