Дочери Торхельма (СИ) - Завгородняя Анна Александровна
— Сынок! — позвал его Щетина и Булат резко повернулся к деду. Тот сидел в пол-оборота и смотрел на своего сына, задумчиво поглаживая пальцами резное навершие.
— Хорошо, — внезапно произнес Булат и тут же удивился собственному голосу, произнесшему следующее, — Я обещаю тебе, отец, что мое следующее плавание будет последним перед тем, как я остепенюсь.
Щетина кивнул и улыбнулся. Он знал, что его сын сдержит свое слово.
Я часто ходила к старухе Хеге, хотя почти никто из поместья не знал об этом. Тропинка, которую показала мне ведьма, была самой короткой и шла напрямик через лес и выходила прямо к одинокой избушке. В этот день, сразу после тренировочного поединка между Лорри и ее женихом, я решила сходить, проведать старую ведьму. Заскочив на кухню, стащила пару пирогов, да хлебину, только из печи. Прибавила ко всему добрый кусок козьего сыра и связку мелкой копченой рыбы, да закинув все в заплечный узелок, поспешила через поле прямо к кромке темного леса, начинающегося за пределами поселения.
Тропинка почти не петляла, но была такой тонкой и заросшей, что становилось сразу же понятно, что по ней мало кто ходит. Я шла довольно быстро, вспоминая сцены из схватки сестры, а затем невольно вспомнила выражение лица Торхельма и внезапно поняла, что отец так просто не спустит Лорри ее выходку. Он определенно ждал, что сестра уступит своему противнику, да ведь только зная Лорри можно было бы и догадаться, что она так никогда не сделает. У неё были свои представления о чести и доблести, в некоторых моментах не совпадающие с отцовскими.
Шагая вперед, я слышала завывания ветра в скалах, что находились недалеко внизу, под высоким берегом. Острые, словно торчащие из пасти чудовища исполина. Лес разросся по всему утесу, а к домику Хеге дорога самая кратчайшая шла именно через утес.
По спине шлепал тугой узел, набитый съестным. Над головой чирикали птицы, когда я вышла к чаще, окружавшей владения ведьмы.
Это был странный лес, вроде бы и мертвый, и живой одновременно. Пробираясь меж деревьев, я чувствовала странную жуть от прикосновения сухих листьев к своей одежде, а когда прядь моих волос, выбившись от быстрой ходьбы, запуталась в ветвях и дернула меня в сторону, я поспешно высвободила ее из плена и наспех запихнула под платок, покрывавший голову и пошла дальше. Когда до избы оставались какие-то несколько шагов. Я внезапно услышала перестук копыт и присела, прячась от всадника, решившего нанести визит Хеге.
К старой ведьме никто никогда не приезжал просто так, за исключением меня, наверное.
Все ее гости что-то хотели от старухи. Молодухи — приворожить парней, или погадать им на любовь, женщины замужние просили за мужей или за взрослых сыновей и дочерей, чтобы Боги даровали им милость долгой жизни и счастливого брака. А бывали и такие, что просили извести недруга, но насколько я знала, Хеге им отказывалась, хотя была в силах удержать черную магию в своих руках.
Спрятавшись среди деревьев, сросшихся так близко, словно они выросли из одного ствола, я с любопытством выглянула из-за стволов и едва сдержала вскрик, когда поняла, кто это едет к Хеге.
— Лорри! — пронеслось в голове.
Сестра меж тем подъехала к калитке и спешившись, привязала коня, а сама направилась твердым шагом к дому ведьмы. Я услышала, как она стучит в двери, а затем проходит внутрь. Что ей могло понадобиться у старухи, подумала я и почти сразу же догадалась — Лорри определенно хочет избавиться от Ролло, опасаясь, что ее утренняя проделка не принесет должного результата. Что ж, этого стоило ожидать. Всеми правдами или неправдами, она будет пытаться добиться своего.
Я усмехнулась и села на землю, устланную сухой листвой и приготовилась ждать пока сестра выйдет из избы.
Ждать пришлось долго. Я умудрилась даже немного подремать, когда жеребец Лорри всхрапнул и за моей спиной скрипнула калитка, выпуская гостью за пределы маленького двора при избе.
Выглянув из своего укрытия, я увидела, как сестра забирается в седло и вид у нее был довольный, что означало только одно — Лорри получила то, что хотела.
Я подождала, пока она отъедет на приличное расстояние, затем, широко зевнув, встала и отряхнув с платья мелкие веточки и сор с земли, зашагала к домику Хеге. Почти у самого порога, едва я положила ладонь на дверную ручку, появилась кошка ведьмы. Она мягко спрыгнула ко мне под ноги, и мы вместе вошли в избу.
Хеге сидела за столом. Перед ней стоял таз с водой, какого-то странного насыщенного темного цвета.
— Ингегерд! — произнесла старуха, увидев меня, — Какими судьбами?
Я сняла со спины узел и выгрузила его содержимое перед старухой. Та довольно заулыбалась почти беззубым ртом и сгребла подарки в деревянный короб, чтобы потом переложить куда полагается, а мне предложила присесть напротив.
— Я только что видела, как от тебя выходила Лорри, — сказала я, глядя в глаза старой женщине.
— Да, — кивнула Хеге, — Лорри, дочь Торхельма, вот как она назвалась. Она гордится своим именем, но не так как ты. Вы обе слишком разные.
— В этом вся Лорри, гордость отца, — я усмехнулась уголками губ, затем поинтересовалась, — Что она хотела у тебя?
Хеге как-то странно покосилась на меня, затем ответила:
— Что хотела, то и получила. За все заплачено!
— То есть? — я немного удивилась, что старуха не хочет мне говорить, что дала сестре, но Хеге только улыбнулась в ответ, — Твоя сестра сама того не зная изменила свою судьбу своим нежеланием принимать все как есть. Упрямство до добра не доведет, как и гордыня, а Лорри просто купается в них.
Затем старуха указала мне на лавку напротив и снова велела жестом сесть.
— Сегодня особенный день, — произнесла она показывая всем своим видом, что дальнейшего обсуждения мой сестры больше не будет. Я присела, положив руки на стол, а Хеге зачем-то придвинула ко мне таз и провела рукой над темной поверхностью. Я проследила за движением ее сухих пальцев и удивилась, когда заметила, что вода в тазу пошла рябью.
— Ты хочешь знать то, что ждет тебя впереди? — спросила Хеге и это меня удивило еще больше, потому что раньше, на все мои просьбы предсказать мне будущее, она отказывалась, отвечая, что еще не время. Мне отчего-то стало не по себе от предложения ведьмы, и я остро поняла, что в действительности не хочу знать о том, что произойдет. Хотя любопытство зажгло свой огонек в моем сердце. Маленький, но яркий, как свеча, отраженная в зеркалах, но одновременно с интересом появился и страх. Что если в моем будущем произойдет нечто ужасное? Что именно, я не хотела себе даже представлять и даже зажмурилась, когда Хеге взглянула на меня черным взглядом, и я снова удивилась, подумав о том, как это так получается, что взгляд женщины не выцвел, как это обычно бывает у стариков? Порой даже самые черные глаза бледнеют с возрастом, теряя свой насыщенный цвет, и одновременно с этим мне вспомнился другой взгляд — такой же черный и жгучий, которым обладал друг Ролло, колдун по имени Сьегард.
— Значит отказываешься? — спросила старуха и я открыв глаза посмотрела на ее морщинистое худое лицо в обрамлении длинных волос цвета первого снега. Старуха никогда не заплетала их, но я никогда не видела, чтобы они были не ухожены или спутаны.
— Мне интересно, — ответила я и добавила с поспешностью, от которой по лицу старой ведьмы расплылась понимающая улыбка, — Но я боюсь увидеть там не то, что хочу!
Хеге убрала руку, и вода в тазу успокоилась.
— Как скажешь, Ингегерд, дочь Торхельма!
Мне отчего-то стало не по себе находится в стенах этой избы, и я поспешно встала и засобиралась домой. Быстро попрощалась и выскочила в двери, а Хеге за моей спиной снова распростерла руки над тазом. Что-то пробормотала, и я не выдержав, оглянулась назад и успела увидеть, как вода поменяла цвет.
Из черного он стал насыщенным алым, цвета крови или огня? Я так и не поняла, потому что выскочила в двери, споткнувшись на пороге и выбежав через калитку с отчаянно бьющимся сердцем ворвалась в лес.
