Сделка с вечностью - Алекс Хай
Альдор заметил, как скривилась Истерд при упоминании главы отряда наемников. Став королевой, она пересмотрела многие взгляды, но, очевидно, все никак не могла принять того, что Хайлигланд держал на службе выходца из Ваг Рана. Ненависть рундов к седовласым воинам сложно было сопоставить с чем-либо еще. Изучая наречие северян, Альдор не раз поражался тому, что все негативные выражения и обороты так или иначе ассоциировались с вагранийцами. Истерд было физически тяжело находиться рядом с Веззамом: королеву хватало лишь на сдержанные приказы, и она явно осталась не в восторге от выбора Грегора. Первый из «Сотни» отвечал ей столь же ледяной любезностью, однако на рожон не лез. В конце концов, заслуги отряда наемников в отражении нападения Эккехарда на столицу позволяли Грегору едва ли не наделить Веззама дворянским титулом. Вагранийцу предлагали, да тот отказался и взял награду золотом.
Принесли еще еды, и на этот раз добавили мяса. Альдор и старший Ланге от добавки отказались, а вот Кивер с удовольствием составил королю компанию в приеме пищи. Истерд пожевала немного сыра и на том закончила. Церковники к еде не притронулись — соблюдали очередной пост.
— Спасибо, что приехал, дядя, — поблагодарил Грегор, вытирая жирные руки полотенцем, и знаком приказал слугам удалиться. — Признаюсь, не ожидал, что откликнешься так быстро. Сейчас ты нужен мне как никогда.
Адалар взглянул на сюзерена со смесью удивления и приязни.
— Я дружил с твоим отцом с самого нашего детства. Мы были почти что братьями…
Грегор кивнул:
— Как и мы с Кивером. Можно сказать, преемственность поколений. Именно потому, что наши семьи так близки, вы с сыном сейчас здесь. — Король подался ближе. — Через два дня мы выдвигаемся в Горф, корабли Магнуса уже ждут нас. Я забираю с собой Альдора и брата Аристида, Кивер будет командовать твоим войском, а Истерд… Моя королева невероятно мудра и деловита для своих лет, но ей недостает опыта в правлении.
Лицо Истерд превратилось в маску, лишь то, что она теребила вышитый край скатерти, выдавало ее волнение. Разумеется, Грегор уже все с ней обсудил. Конечно, она согласилась с его волей, и все же даже королю стоило немалого труда озвучить просьбу вслух.
— Я прошу тебя, дядюшка, взять на себя обязанности эрцканцлера и остаться в Эллисдоре до моего возвращения. Истерд будет править от моего имени, и я хочу убедиться, что советовать ей будет мой друг.
Закончив говорить, Грегор шумно выдохнул и застыл, ожидая ответа гостя. Лицо Адалара некоторое время оставалось непроницаемым. Он молча блуждал взглядом по лицам собравшихся. Наконец он расправил плечи и взглянул на Грегора в упор.
— Понимаю. Я согласен. Но прошу тебя быть честным, ибо если я надеваю на плечи эрцканцлерскую цепь, то понесу ответственность. Ты ожидаешь нападений или бунтов? Есть ли что-то, к чему я должен быть готов?
Король, казалось, расслабился окончательно — откинулся на спинку своего тронообразного стула, почесал голову с едва отросшим ежиком совершенно седых волос — родной цвет так к ним не вернулся, и внешность правителя оставалась жутковатой. Одни говорили, что это была метка особого расположения Хранителя, иные шептались, что она же была знаком проклятья. Ни то, ни другое Грегору Волдхарду явно не мешало.
— Рунды на нашей стороне. Всех бунтовщиков, присоединившихся тогда к Эккехардам, мы уничтожили. Вагранийцы не высовывают носов из-за своих гор: ходят у них сейчас и своих забот полно. А Гацона — наш друг. По крайней мере, Рейнхильда положила много сил на укрепление этой дружбы. В военных конфликтах король Умбердо предпочитает занимать нейтральную сторону, но готов продать что угодно, если хорошенько заплатить. Кроме того, Умбердо вовсю поглощен воспитанием наследника и вряд ли влезет в какую-нибудь заварушку, пока не обзаведется еще одним.
— К слову о наследниках… — Старший Ланге замялся и многозначительно взглянул на короля. — Хайлигланду будет гораздо спокойнее, если вы тоже им обзаведетесь.
Альдор увидел, как смутилась Истерд. Побледнел и Грегор — всего на миг.
— Пока господь не даровал нам этой радости. Но мы с королевой полностью здоровы — все лекари в этом убеждены. Нужно лишь время. Обещаю, когда покончим с Эклузумом, когда я разберусь с империей и вернусь…
— Но ты можешь не вернуться, — с нажимом произнес Адалар. — Понимаю, что эти вопросы раздражают тебя, ибо я наверняка не первый, кто их задает. Но от этого они не становятся менее важными. Что будет с Хайлигландом, если ты падешь? Что будет с ее величеством? Со всеми нами?
— Довольно! — Грегор грохнул по столу с такой силой, что опрокинул сразу несколько чаш.
Альдор болезненно поморщился и укоризненно посмотрел на старшего Ланге. Еще не успел официально стать эрцканцлером, а уже ударил в самое больное место короля. Впрочем, Адалар был прав: Грегор совершил ошибку, не обзаведясь потомством. У прочих королей хотя бы рождались бастарды, которых, случись что, можно было бы признать. Но Грегор Волдхард истово хранил верность супруге и этим ставил под угрозу все намеченные планы.
— Господа, у нас еще будет время обсудить подобные вопросы, — примирительным тоном проговорил Граувер. — Сейчас важнее утвердить состав совета, который будет помогать ее величеству исполнять обязанности в отсутствие короля.
— Я все решил, — огрызнулся Грегор, все еще не совладав со вспышкой ярости. — Все те же, только Адалар станет эрцканцлером, а место брата Аристида займет брат Норберт. Охрана королевы — наша гвардия. И, кроме того, бойцы нашей прославленной «Сотни» под предводительством Веззама Вагранийца.
Тощий церковник поклонился, выдавив из себя улыбку:
— Буду счастлив служить словом и делом милостивой госпоже и господу нашему.
Истерд в ужасе дернула плечами.
— Ваше величество… Быть может, со мной останется брат Фастред? Знания брата Норберта столь обширны, что наверняка от них будет больше проку в походе.
Грегор покачал головой.
— Нет, Фастред дал обет всюду следовать за Аристидом. В Эллисдоре останется брат Норберт. Он — человек исключительных качеств и станет тебе надежной опорой во всех духовных делах.
— Смею заверить, это так. — Аристид наградил королеву лучезарной улыбкой, в искренности которой сомневаться было невозможно. — В былые дни, когда я скрывался от преследований Эклузума, брат Норберт дал мне кров и защищал, рискуя собственной жизни. Его любовь к богу столь велика и чиста, что, глядя на него, я порой сам сомневаюсь в своей вере. Не бойтесь положиться на брата Норберта, ваше величество. Он приведет в вашу жизнь бога.
Истерд обреченно кивнула:
— Как пожелаете, любовь моя.
— Итак, решено. — Грегор отодвинул стул
