Демоны души (СИ) - Дмитрий Ласточкин
— Буря в Персиковом Саду! — Тяньше не терпелось использовать второй слой Персикового меча на практике.
Она создала две эти техники, сверху и снизу от орла. Сотни лезвий полете навстречу друг другу, превращаясь в настоящую акулью пасть, готовую разжевать птицу и превратить её в фарш. Лезвия пробивались покров из перьев и вонзались в тело, кровь полилась с неба, как дождь, окрашивая арену в багровый. Ещё чуть-чуть, ещё — и орёл падёт!
Внезапно от тела орла пошла волна какого-то серого тумана. Она разбила щупальца холода и отбросила Могильную Плиту, а все лезвия выдавила из тела и рассеяла. Пак парил в воздухе, окруженный защитной оболочкой.
«Вот сука! Я не хочу бегать вокруг крепости голой! И терять столько Духовных Камней!»! — Тяньша выругалась и создала в воздухе над защитным туманом гигантский ледяной меч, усиленный Божественным Золотым Телом, Духовного Меча и тень Намерения меча. Стометровое лезвие разогналось и вонзилось в защитный туман! Тот пошел волнами, но устоял, лезвие не пробило его ни на сантиметр.
— Ну давай же! Чёрт! Намерение меча! Я не знаю, что ты такое, но я считаю, что меч должен пронзать всё, что встретится ему на пути! Любая преграда не может сдержать меч! Так пронзи и эту преграду!
Восприятие тени Намерения меча будто послушалось хозяйки, оно вдруг окутало девушку, проникло во всё её тело, мир на крохотную долю секунду застыл — а потом лезвие ледяного меча заиграло бликами и разорвало серый туман, как коса арбуз. Защитная техника брызнула во все стороны серыми брызгами, растворяясь в пространстве, а ледяное лезвие уже почти достигло орла, как вдруг там оказался какой-то человек и ударил по нему, раздробив в пыль одним ударом!
Отдача от сломанной техники ударила по Тяньше, бросив ту на песок арены. Дыхание перехватило, будто от хорошего удара под дых, из глаз брызнули слёзы, а меридианы завибрировали, стараясь совладать с пришедшей в хаос истинной сущностью. Девушка не вставала, она часто дышала и вращала по меридианам Ци, приводя её в порядок и восстанавливая естественное течение. Секунд через десять всё более-менее пришло в норму, и Тяньша поднялась на ноги.
— Ну, и кто это всё придумал?
С неба спустился мужчина с Паком на руках. Тот был в своей человеческой форме, без сознания, весь израненный и в крови, а лицо было в чёрных полосах от обмороженной и отмершей кожи.
Принёсший пака мужчина положил его на песок и стали вводить в него свою Ци, залечивая рана и стимулируя сознание. Через полминуты парень очнулся, закашлялся и схватился за руки целителя.
— Господин… Мартин… Не… надо… Я уже… сам могу.
— Хорошо. — Мартин поднялся, отряхнул руки и с удивлением посмотрел на пальцы левой руки — с них текла кровь. Там, где он ударил кулаком по лезвию ледяного меча, были открытые раны, даже белели кости. — Мда уж. Молодёжь уже на пятки наступает!
— Господин десятник, у нас был просто небольшой спор с нашей новенькой! — бородатый крепыш первым подошел к Мартину. — Вот они с Паком и решили сразиться.
— Ну и сражайтесь, но зачем до полусмерти-то? Вы нужны, чтоб защищать людей и Крепость, а не чтоб сдохнуть на тренировочной арене!
— Ну, мы это, не думали, что всё так будет…
— Понятно. Не думали. В это я уж точно верю! — Мартин повернулся к Тяньше. — А ты, значит, новенькая, Лан Тяньша!
— Так точно, господин десятник! — девушка поклонилась мужчине и стала его рассматривать.
Высокий, но довольно полный, с немалым брюхом, с клочковатыми волосами и густой бородой до груди он создавал впечатления какого-нибудь строителя, любящего заложить за воротник после смены. Но при этом внутри него чувствовалась огромная сила, которую только разбуди — и она уничтожит тебя. Он был ещё не Идеалом, но явно Реинкарнатором высокого уровня, со всеми тремя клонами души.
— Запомни на будущее — у нас не принято убивать своих товарищей. За такое принято отправлять убийц на переработку! Доходчиво?
— Я всё поняла, господин десятник! Но я и не собиралась никого убивать! Просто… так всё получалось…
— Ох… — Мартин потёр лоб, махнул рукой и пошел обратно в свою будку в углу площадки, в которой он до недавнего времени спал, пробурчав напоследок. — Надеюсь, на поле боя с демонами ты такое же старание показывать будешь!
— Эй, пак, ты как? — когда десятник ушел, Тяньша подошла к лежащему на песке парню. Его раны уже почти все позакрывались, только лицо оставалось полосатым.
— Да нормально. — Пак вяло махнул рукой, потом грустно улыбнулся. — А ты сильная! Это хорошо! Когда рядом такой сильный союзник, всегда легче!
— Ух, ну ты и дала! А говорила, что никогда в боях не участвовала! Ни за что не поверю! — крепыш подошел к Тяньше и похлопал её по плечу. Остальные тоже подошли, окружили её с Паком и стали хлопать по спине и плечам, как бы принимая в свой круг.
— Ладно-ладно! — фыркнула Тяньша и оглянулась, выискивая глазами столик с кольцом. — Ни у кого же нет возражений, что Духовные камни теперь мои? Нет? Ну и отлично! Где тут самый лучший бар?
— Ээээ, а что?
— Надо же нам выпить за то, что я теперь тут! Деньги-то у меня есть! Ха-ха-ха! Пак, вставай — ты у меня выпьешь больше всех!
Глава 4
Поле боя
— Вы вернулись к нам, госпожа? Это приятно. — с улыбкой встретил её молодой смотритель стойл, когда увидел подходящую Тяньшу. — О, вы в отряде под командованием капитана Кровавого Топора? Простите, госпожа, что не выказал достойное вас уважение!
— Не стоит, не стоит! — девушка помахала рукой, не давая парню носом землю вспахать. Увидев её значок на плече, тот внезапно перепугался и аж глаза вытаращил. Впрочем, неудивительно — она была в элитном отряде, а многие из других его членов были весьма высокомерными и заносчивыми людьми. Панибратское отношение смотрителя ранее могло стоить ему головы, вот он и гнулся. — Я хочу своего зверя определить на постой.
— Конечно, конечно. На какой срок? Какие условия содержания нужны? У Вас же медведь, да?
— Точно-точно! Выходи, Арт! — Тяньша тряхнула рукой, и Артайус вывалился из своего логова, выкинутый Ци. — Ох ничего себе ты отожрался!
Медведь хмыкнул и огляделся, в ленцой рассматривая загончики. Он изрядно подрос после перехода Тяньши на новый уровень — теперь он был выше хозяйки, метра два в холке, не меньше, и шерсть стала
