Дочь Эйтны (ЛП) - Гастрейх Карин Рита

— Тэсара, — Пенамор приблизился, чтобы дать свой совет. — Подумай о том, что ты делаешь. Эти женщины — подарок богов. Они уже предоставили информацию о Короле-Маге и его армии, которая вполне может переломить ход войны. У них есть союзники в Мойсехене, готовые действовать по нашему приказу. Их услугами нельзя распоряжаться легкомысленно.

Тэсара стиснула зубы.

— Миледи Королева, — сказала Гемена. — Я помню день, когда умер ваш сын. Я прошу вас выслушать мою историю, прежде чем осуждать меня.

Тэсара прижала лезвие к податливой коже Гемены.

— Очень хорошо, ведьма. Говори.

— Миледи Королева, тогда я была напуганным ребенком, спасающимся бегством от жестокого захватчика. У меня не было возможности узнать, какие проклятия могут быть высвобождены заклинанием, которому меня научила Мага Эолин. С тех пор я осознала ее многочисленные обманы и разделяю ваш гнев и вашу жажду справедливости. Вот почему мы с сестрами доставили вам принцессу Элиасару. Вот почему мы присягнули ее делу.

— Преданность маги бессмысленна.

— Тэсара…

— Ты знаешь наследие наших предков, дядя! Мы не можем терпеть практикующих магию. Даже если она скажет правду, даже если мы примем услуги этих трех женщин, они должны сгореть вместе со всеми остальными, как только Мойсехен станет нашим.

Взгляд Гемены переместился на землю.

Пенамор кашлянул. Он поднял руку к зрителям, его улыбка была снисходительной, отцовской.

— Как видите, наша королева последние десять лет была уединена.

Вынужденный смех прокатился по толпе.

Тэсара запнулась. Возможно ли, что они так далеко отклонились от пути Грома? Потворствовал ли теперь ее народ магии?

Она поняла, что ничего не понимала ни в работе двора Пенамора, ни в настроениях его подданных. Такое невежество могло привести к катастрофе, если бы она не была осторожна.

— Простите меня, мой лорд-регент, — сказала она. — Я говорила не к месту. Судьбу последователей Дракона будет решать моя дочь, как только она сядет на трон Мойсехена. Но эта женщина перед нами — убийца принца. Я не могу позволить ей жить.

— Ты не сможешь убить ее, — высокомерным тоном произнесла светловолосая мага. — Она слишком хороша для этого.

— Никола, — упрек Гемены был ясен. Она снова посмотрела на Тэсару. — Миледи Королева, позвольте нам сопровождать вас в этой кампании, и вы увидите, что настоящие маги не похожи на женщину, которую я когда-то называла своей наставницей. Настоящие маги не поддаются эгоистичным амбициям, не ищут короны и не выходят за королей. Мы с сестрами увидим, как восстановится баланс наших предков, и порочному правлению Короля-Мага придет конец. Мы жаждем правления вашей дочери.

— Почему?

— Потому что магия запрещена королям Мойсехена, — руки Гемены сжались в кулаки. — Акмаэль и его отец нарушили этот запрет и убили всех, кто им противостоял. Теперь принц Эоган следует их пути. Линия королей-магов должна быть прекращена. Позвольте мне прожить достаточно долго, чтобы выполнить эту задачу, миледи королева. Как только мы посадим вашу дочь на трон, можете делать со мной все, что захотите.

Тэсара неуверенно разглядывала Гемену.

— Моя Королева, если я могу быть настолько наглой, — над ухом Тэсары прозвучал сдержанный голос Сони. — Я могу поручиться за искренность Маги Гемены. По велению вашего дяди я поддерживала с ней связь чуть ли не с того дня, как нас изгнали из Мойсехена. Нет мечты ближе к сердцу Гемены, чем та, которую вы только что услышали. Она бесчисленным образом помогала нашему делу в безопасном возвращении вашей дочери. Никто бы не усомнился в справедливости вашего решения, если бы вы лишили ее жизни в этот момент. Но месть часто бывает слаще справедливости. Если вы оставите Магу Гемену в живых, вас ждет месть.

«Мщение предназначено для эгоистичных и ограниченных, — сказала бы Добрая Мать. — Прощение открывает путь к более справедливому миру».

Тэсара опустила меч, не зная, что она выбирает: месть или прощение, или и то, и другое.

— Я слышала тебя, Гемена из Мойсехена, — сказала она. — Тогда вставай и присоединяйся к нашей кампании. Дадут Боги, и ты докажешь свою ценность.

Глава пятая

Восточная башня

Эолин и ее дочь, Бриана, стояли у окна Восточной Башни и смотрели во внутренний двор внизу, где Эоган проводил вечерние уроки с сэром Гэорином и лордом Бортеном. Постоянная сосредоточенность и глубокое чувство долга отличали каждое усилие принца. Его быстрый прогресс в военном искусстве наполнил сердце Эолин гордостью и трепетом.

Скоро серые каменные стены крепости окрасятся красноватыми оттенками заката. Эоган возвращался в Восточную башню, раскрасневшийся после упражнений и наполненный новыми вопросами о воинской магии. Он попросит еще одну историю о Кэдмоне и войне против Народа Грома. На несколько мимолетных часов принц снова станет ребенком, легким в своем смехе, нежным в его объятиях.

Эолин задавалась вопросом, стояла ли королева Бриана у того же окна во время своего заточения, боролась ли она с той же любовью и теми же сомнениями, что и Акмаэль, терпящий бремя мага и короля.

— Когда я начну уроки, мама?

— Я бы предпочла, чтобы ты вообще не училась владеть мечом, — нежно ответила Эолин, поглаживая волосы дочери.

— Но я буду мага-воительницей, — Бриана пристально смотрела на брата.

— Если это твое призвание, то да. Ты должна помнить, Бриана, что самые могущественные маги в истории вовсе не были воинами.

— Ты мага-воительница.

— Я научилась военному делу по просьбе твоего отца, чтобы стать лучшей королевой. Но война не была моим первым призванием.

— Я буду королевой, так что, должно быть, и мне суждено стать мага-воительницей.

Эолин обняла дочь, хотя печаль коснулась ее сердца. С тех пор, как она научилась ходить, Бриана старалась не отставать от своего брата во всем, и военное искусство не было исключением.

Действительно, большинство маг, которых Эолин учила за последние десять лет, кроме целительницы Жакетты, выбрали путь воина. Возможно, это было неизбежно, учитывая недавнюю историю конфликтов и преследований. И все же Эолин надеялась оставить через своих учениц иное наследие, мир и уважение ко всем живым существам; орден маг, посвященный исцелению земли и ее людей.

Возможно, Бриана все же выберет другой путь и станет настоящей Дочерью Эйтны. В конце концов, было еще время и надежда.

Бриана развернулась, прервав размышления Эолин.

— Дядя Кори! — воскликнула она, хлопая в ладоши.

Удивленно обернувшись, Эолин увидела в дверях мага Восточной Селен. Он был одет в темно-зеленую мантию своего положения и держал посох из полированного ореха, увенчанный кристаллом малахита.

Как долго он наблюдал за ними, Эолин не могла сказать.

Не испугавшись появления самого могущественного волшебника в королевстве, Бриана бросилась прочь от своей матери в объятия Кори, обхватив своими ручками его шею и поцеловав его в щеку.

— У меня есть подарок для тебя, маленькая принцесса, — Кори показал ей свою пустую руку, повернул ладонь. В грациозном танце пальцев в его руке появилось длинное бирюзовое перо, вызвав у Брианы вздох восторга. — Это перо из хвоста драконмота из Восточного Селена.

— Ты сорвал его с драконмота?

— Нет, конечно, не сорвал. Я нашел его у подножия дуба. По окончании брачного сезона самцы выщипывают собственные декоративные перья. Бесполезно устраивать шоу, если самки потеряли интерес.

— Как красиво, дядя Кори! Спасибо. Когда ты отвезешь меня в Восточную Селен, чтобы я могла лично увидеть драконмота?

— Ты только что вернулась из Южного леса.