Метаморфозы. Культ чуда (СИ) - Шерри Мария

Они шли по коридору, когда мимо них промчался, иначе не скажешь, Глава Врат. Они оба посторонились и почтительно склонили головы, но он не обратил на них внимания.

— Хорошо, что не заметил? — спросила Хэледис.

— Наверное. Меньше неприятностей будет.

— Тебе он тоже не нравится?

— Мне все равно, я его не знаю. Но вот Джео ругал принца почем зря. Отданные им приказы сильно осложнили разведчикам жизнь.

— Например?

— Когда мой брат вернется, его не примут даже в гарнизон. Раньше разведчиков восстанавливали на службе, теперь нет. Принц назвал ушедших предателями и велел не являться ему на глаза. Обстоятельства его не волнуют. Либо служи до самой смерти, либо забудь дорогу в крепость.

Хэледис неодобрительно покачала головой.

Жестокий поверхностный бабник. Как Ярша вообще могла говорить о нем с уважением?

— От твоего брата все еще нет вестей?

— Нет, последнее письмо пришло в прошлом году. Родители волнуются, но я не думаю, что произошло что-то серьезное. Джео сильный, храбрый и ловкий, иначе его не взяли бы в разведчики. Это он привил мне интерес к иным мирам. Скорее всего, Джео на корабле или вдали от цивилизации. Вряд ли он появится на нашей свадьбе.

— Ничего, познакомимся с ним после.

— Уверен, ты ему понравишься.

В лаборатории исследователей уже кипела работа: зажигались горелки, смешивались реактивы, резались на кусочки материалы. Хэледис обожала здесь бывать и всегда немного жалела, что не трудится в этом месте. Увы, естественным наукам ее не учили, сосредоточившись на языке, литературе, истории и географии. Ее родители растили из Хэледис дочь, которой могли бы гордиться, ее собственные желания и склонности при этом не учитывались. Это привело к ряду конфликтов, в результате которых ее поставили перед выбором: либо она «перестает дурить и начинает слушать, что ей говорят», либо живет где-то в другом месте. Хэледис покинула дом в девятнадцать лет, переехала в Тенлор и никогда об этом не жалела. Поначалу было непросто найти работу, даже приходилось, сгорая от стыда, питаться вареными моллюсками в храмах Всеблагой Матери. Ими кормили бесплатно, но на вкус они были как грязь с привкусом рыбы. Зато неплохо насыщали. Позже Рила научила ее правильно их готовить и Хэледис оценила, насколько моллюски могут быть вкусными. А также — как важно уметь готовить в принципе, когда у тебя мало денег. Когда же Джелон рассказал, что моллюски представляют собой иномирный источник продовольствия, открытый шестьдесят семь лет назад, во время Тринадцатилетней осады, она и вовсе пришла в восторг.

— В 779 году исследователи Крепости Врат обнаружили, что если поместить моллюска в воду и каждый день подсаливать, то он увеличивается вдвое, — оживленно объяснял Джелон, — и наращивает отрезанные части в течение месяца, только потом гниет и умирает. Но воду нужно менять регулярно, не реже раза в два дня. Думаю, в том храме кто-то просто ленился это делать, вот моллюск и начал портиться раньше времени. Так-то, люди спокойно питались почти ими одними, когда Мальреш и Сарния отрезали Аринай от поставок продуктов. Король Киргар Стойкий пожаловал дворянские титулы всем исследователям, которые это обнаружили. Они спасли людей от голодной смерти. Хотел бы и я когда-нибудь открыть что-то настолько важное.

— Откроешь, ты умный и талантливый, — уверенно заявила Хэледис. — Теперь период Тринадцатилетней осады мне нравится еще больше, а он и без того был интересный.

— И романтичный? — лукаво заметил Джелон.

Хэледис фыркнула.

— Я восхищаюсь принцем Шельтаром Бессмертным за то, что он защитил Аринай от загребущих соседей, а не за то, что, захватив в отместку Мальреш, влюбился в его королеву. Глупо это. Что бы он там не исправлял, в Мальреше его все равно ненавидели до самой смерти.

— Но королева ответила на его чувства.

— Или притворилась, чтобы получить над ним власть. Серьезно, я не верю, что можно влюбиться в убийцу своего мужа. С ее стороны это был разумный политический ход, приведший к тому, что Мальреш сейчас отдельное государство, а не часть Ариная. Вот за это ее можно уважать.

Историю Хэледис любила. А обсуждаемые моллюски теперь были на всех рынках, стоили не больше медяшки за килограмм и украшали лабораторию исследователей иных миров. Были здесь и чучела удивительных животных, засушенные и живые иномирные растения, скелеты и рога странных существ, которых Хэледис даже не знала, как обозначить. Исследователи тоже не пришли к единому выводу, излагая ей каждый свою версию.

— О, Хэледис пришла! — обрадовалась ей Табита. — Иди сюда, смотри. Как думаешь, что это?

— Ветка? — предположила та.

— Три ха-ха! Смотри теперь.

Табита подсунула кусок алой ткани под коричневую «ветку», состоящую из множества тонких побегов разного размера, и та моментально покраснела, сливаясь с фоном.

— Оно маскируется! Это насекомое!

— Оно не шевелится, — возразил ее брат-близнец Тароит, — это просто растение со способностью к маскировке.

— Растения так себя не ведут, дурень.

— Насекомое уже попыталось бы тебя укусить, дурында.

Дальше оба ученых, позабыв про гостью, принялись пылко отстаивать каждый свою точку зрения. Поначалу Хэледис смущала их ругань, но та никогда не заканчивалась ссорами. Табита как-то мимоходом обронила, что они всегда ведут исследования с противоположных сторон, охватывая таким образом две разных версии и находя в них слабые места. Говорливые, коренастые, кудрявые шатены, близнецы были, как и все друзья Джелона, людьми неординарными и неглупыми. Они не возражали против присутствия посторонней в лаборатории и снисходительно относились к проявлениям любовных чувств у них на глазах. Хэледис старалась быть сдержанной, но у нее это не всегда получалось.

— Джелон, тебя начальник искал, — сообщил Миран Нэлт. — Иди, я пока развлеку твою невесту.

— Спасибо. Я скоро.

Хэледис отпустила его руку и едва слышно вздохнула. Джелон послал ей влюбленный взгляд и ушел. Миран улыбнулся одними уголками губ. Это был длинноволосый мужчина лет тридцати с аккуратной бородкой и спокойными зелеными глазами. Сейчас он закончил сортировать образцы почвы по нескольким горшочкам и отложил лопатку.

— Гляди-ка, и не ревнует совсем. Как дела в мистической обители Привратниц?

— Как обычно, — рассеянно ответила Хэледис, наблюдая за тем, как под иномирную «ветку» продолжают подкладывать разноцветные вещи и как та ловко перекрашивается, — открываем Врата, закрываем Врата. Ничего не меняется.

— Тебе не нравится твоя работа?

— Нравится. Она важная и хорошо оплачиваемая. Я рада, что могу служить людям.

— Обычно говорят: «Служить Аринаю».

— Это одно и то же.

— Нет. Но то, что ты так думаешь многое говорит о тебе.

Хэледис приподняла брови.

— Я все еще в крепости или уже в храме Чтеца?

Миран мягко рассмеялся.

— Извини. Люблю покопаться в чужих головах. Уже прекратил.

— Миран, ты женат?

— Нет, и никогда не буду.

— Жалко.

— Ничего. У тебя замечательный жених. Двоих содержать будет накладно.

Хэледис прыснула.

— Остряк. Не забудь, я жду вас всех на нашей свадьбе. Не придешь, обижусь.

— Приду, раз так.

Табита и Тароит вдруг присели на корточки и принялись шарить по полу руками.

— Что случилось?

— «Ветка» сбежала, — сдавленно прошипела Табита. — Говорю же, отсутствие ног — не показатель. Это насекомое.

Тароит закатил глаза.

— Ты ее куда-то уронила, безрукая. Только бы она не заползла в пасть к нашему Пожирателю мух. Вполне себе растительному, но двигающемуся. Кстати, вон он, на подоконнике. Хэледис, можешь посмотреть, только пальцы не суй. Разведчик, который его принес, был весь покусан.

— Спасибо, — ответила та и пошла смотреть иномирное растение.

Миран отвлекся на вопрос другого исследователя, остальные не обращали на нее внимания, разбирая находки из желтого мира. Исследователи были поглощены ими настолько, что не заметили бы даже открывшуюся под носом Яму. Странно, почему Джелон сейчас не с ними? У него тут кусочки другого мира лежат, а он мало того что пошел за ней, теперь еще и застрял в кабинете начальника.