Генри Олди - Петер и Смерть

Нет.

Еще грошик.

Еще.

– Извините… Отдайте, пожалуйста, мою лютню.

– Лови! – зло откликнулся игрок, бросая Петеру Капризную Госпожу.

Когда бродяга поймал лютню, инструмент недовольно загудел. Ну разумеется, разве хорошо швыряться лютнями, будто камнями?

– Извините, – повторил Петер. – Я постараюсь… я попробую…

Он успел сделать целых двенадцать шагов, когда его окликнули.

– Погоди, – сказал игрок в сером, пиная длинной ногой кучу денег. – Успеешь. Давай, я расскажу тебе одну историю…

Я не знаю, какая строка обернется последней,На каком из аккордов ударит слепая коса,Это вы – короли; я – наследник, а может, посредник,Я – усталое эхо в горах. Это вы – голоса.

Перекрестки дорог – узловатые пальцы старухи,Я не знаю, какой из шагов отзовется бедой,Это вы – горсть воды; я – лишь руки, дрожащие руки,И ладони горят, обожженные этой водой.

У какого колодца дадут леденящей отравы,Мне узнать не дано, и глоток будет сладок и чист,Это вы – соль земли; я – лишь травы, душистые травы,Вы – мишень и стрела, я – внезапно раздавшийся свист.

От угрюмых Карпат до младенчески-сонной РавенныЖизнь рассыпалась под ноги звоном веселых монет,Вы – горячая кровь; я – ножом отворенные вены,Вы – июльское солнце, я – солнечный зайчик в окне.

День котомкой висит за спиной, обещая усталость,Ночь укроет колючим плащом, обещая покой,Это вы – исполины; я – малость, ничтожная малость,Это вы – гладь реки, я – вечерний туман над рекой.

Но когда завершу, замолчу, отойду в бездорожье,Упаду, уроню, навсегда откажусь от всего,Вас – великих! могучих! – охватит болезненной дрожью:Это он, это мы, и какие же мы без него…

2001–2003 г. г.